— Что, например? — спросила доктор ровным, спокойным, но небезразличным тоном.
Конечно же, доктору Грант все это знакомо. Двойники. Диссоциативное расстройство. Расщепление сознания.
Возможно, все это показалось бы Энджи безумно интересным, занимательным, если бы подобные вещи происходили не с ней, а с кем-то другим, и не портили ей жизнь, создавая массу проблем. Однако при сложившихся обстоятельствах мысль о том, что ее тело говорит и делает то, что она не может контролировать (иногда она говорила и делала даже то, о чем раньше не знала и чего не умела), приводила ее в ужас. Самым мерзким из всего произошедшего помимо ее воли было то, как она опозорилась перед Грегом. Она до сих пор не могла понять, как это произошло, однако выяснять это у нее не было никакого желания. Такого унижения ей еще никогда не приходилось переживать. То, что она сделала, так шокировало Грега, что он попросил ее уйти. Ух! Каждый раз, когда она об этом вспоминала, ей было так стыдно, что она становилась красной как рак и готова была провалиться сквозь землю.
Она уже два дня избегала встреч с Грегом и Лив, прячась в огромной толпе девятиклассников. И это было совершенно нетрудно. Они обступали ее плотным кольцом и ходили за ней с утра и до конца занятий. Это ужасно утомляло ее и действовало ей на нервы. Когда же она перестанет быть центром всеобщего внимания и всем надоест обсуждать ее историю?
— Анжела, — обратилась к ней доктор, прервав ее размышления, — ты все еще со мной? Или я беседую с кем-то другим?
— О-о, простите! Да, это всего лишь я, — сказала она, улыбнувшись немного натянуто.
Доктор похлопала ее по руке, чтобы подбодрить.
— Ты должна рассказать мне о тех странных вещах, которые заставили тебя поверить в то, что у тебя ДР, то есть диссоциативное расстройство.
Энджи удивленно выкатила глаза.
— Хорошо. Пример первый: кто-то вытер пыль в моей комнате и аккуратно сложил все мои вещи, пока я спала.
— Может быть, это твоя мама? — предположила доктор.
— Нет, я спрашивала у нее.
— Хм-м.
— Пример второй: кто-то постоянно передвигает мое кресло-качалку. Это не я и не моя мама.
— Это беспокоит тебя, так как…
— Она сидит в нем часами и качается. Каждое утро я замечаю на ковре новые вмятины и следы ног, — сказала Энджи и подняла третий палец. — Пример третий: два или три дня назад я легла спать очень рано, так как очень устала, наверное, от этого дурацкого качания, и когда я утром проснулась, то увидела, что кто-то сделал мое домашнее задание по математике.
— Однако… какое невероятное трудолюбие и усердие! — заметила доктор.
— У нее ужасный почерк. К тому же половину заданий она решила неправильно. Прямо скажем, от этого мне мало пользы.
— О-о! — Доктор одернула рукава своего свитера. — Возможно, один из твоих двойников думает, что помогает тебе. В конце концов, твое подсознание создало их как твоих защитников. Ты все еще инстинктивно чувствуешь опасность, страх прочно засел у тебя вот здесь, — сказала она, указав пальцем на висок Энджи. — Хотя мы считаем, что никакой угрозы физического насилия уже не существует.
— Минуточку. Вы считаете, что это «он»? — прищурившись, спросила Энджи. — Вы ведь как-то назвали ее Девочкой-скаутом. Вы думаете, что в моей голове живет какой-то парень?
Доктор Грант едва заметно улыбнулась.
— Все в порядке, Энджи. Мы пока не знаем, как там все происходит. Вообще-то двойники могут быть как женского, так и мужского пола, и любого возраста, — объяснила она. — Все определяется тем, какую именно роль они играют. А вдруг тебе понадобится здоровенный, крепкий детина, который сможет выстоять в жестокой драке? — спросила она и, согнув руку в локте, напрягла ее, как это обычно делают борцы, чтобы продемонстрировать свою мускулатуру. Однако из-за того, что на ней был пушистый свитер нежно-голубого цвета, нужного эффекта не получилось. — Даже такая маленькая и худенькая девочка, как ты, может иметь в качестве двойника мускулистого парня огромного роста.
— Ин-те-рес-но, — протянула Энджи. — Мне кажется, что в моей одежде он будет себя чувствовать не совсем комфортно.
Это замечание вызвало у доктора искренний смех.
— Иногда люди находят в своем гардеробе одежду, которая принадлежит их двойникам и отражает их вкусы и предпочтения.
Энджи показалось, что лопнула электрическая лампочка.
— Так вот, оказывается, в чем дело!
— Что такое?
Покраснев от смущения, Энджи призналась:
— Когда я вчера переодевалась перед уроком физкультуры, то увидела такое, что чуть не умерла от ужаса. На мне было какое-то мерзкое нижнее белье. Я такое вообще не ношу.
Брови доктора едва заметно приподнялись, и она спросила:
— Поясни, пожалуйста, что в твоем понимании означает «мерзкое нижнее белье»?
— Черное кружевное белье, почти прозрачное, весьма вульгарное, — прошептала Энджи. — Сплошные кружева и ничего больше. Я уверена, что ничего подобного себе не покупала. Да и мама не могла мне купить такое белье.
— Значит, тебя беспокоит то, что двойники выбирают за тебя одежду, выполняют за тебя кое-какую каждодневную работу и делают домашние задания. Например, тебя раздражает, что приходится всю ночь качаться в кресле-качалке, тогда как тебе хотелось бы спокойно спать в своей постели. Может быть, тебе будет легче, если ты поймешь, почему они так поступают? Выяснишь, так сказать, причины, побуждающие их к этому.
— Мне будет намного легче, если они прекратят все это. Как мне остановить их?
Наклонившись к Энджи, доктор Грант подперла обеими руками подбородок.
— Для этого нужно будет пообщаться с ними и попытаться договориться. Ты же сейчас просто требуешь, чтобы тебя снова сделали главной, и они, естественно, сопротивляются.
— О господи! Вы говорите о них так, как будто они живые люди.
Доктор кивнула. Она рассеянно перебирала пальцами жемчужины своего ожерелья.
— Энджи, ты должна полностью, до конца осознать это. Они — реальные люди, которые используют совместно с тобой твое мозговое пространство, и каждый из них отображен в разных нервных клетках твоего мозга. Они — материальные существа, а не плод твоего воображения. У тебя с ними много общего — у вас одно на всех тело, одни родители, ну и так далее. Однако у тебя может быть совершенно другой характер и желания твои могут кардинально отличаться от того, что нужно им.
Энджи молчала, задумавшись над словом «желания».
Доктор Грант терпеливо ждала.
— О чем ты думаешь? — спросила она после длительной паузы.
Сквозь прозрачные шторы в комнату проникал солнечный свет, рисуя на полу причудливые узоры. Энджи сосредоточенно рассматривала их.