— Да, мама, — сказал Билл, едва заметно улыбнувшись. — Я позже пообщаюсь с Энджи.
Интересно, ей это показалось, или он действительно послал ей какое-то закодированное сообщение? Черт бы его побрал, он затеял эти игры прямо в присутствии мамы и бабушки! Может быть, он всегда был таким наглым и самоуверенным? Она плохо помнила его и поэтому не могла сказать наверняка.
Она все еще чувствовала его руки на своей талии и, чтобы избавиться от этого неприятного ощущения, тряхнула головой. Она сможет с этим справиться. Она обязательно справится. Обращаясь к Болтушке, она мысленно произнесла: «Сегодня тебе не нужно появляться, дорогая. Я не позволю обидеть тебя, с тобой ничего плохого не случится».
Она все время торчала в кухне вместе с мамой и бабушкой. Потом накрывала на стол, расставляя самую лучшую фарфоровую посуду и самые красивые хрустальные бокалы. После этого загрузила грязные полотенца в стиральную машину. Словом, делала все, чтобы не попадаться на глаза Биллу до того момента, когда все семейство усядется за стол.
За обедом все были расслабленными и рассеянными. Неужели так было всегда? Похоже, никто не замечал, что Билл буквально сверлил ее взглядом. У Энджи сжалось сердце, когда она вспомнила о Болтушке. Как, однако, ей было одиноко и страшно, какой жуткой несправедливостью все это ей казалось!
Поковырявшись в своей тарелке, наполненной всякими деликатесами, Энджи заставила себя есть, чтобы не привлекать внимания к своей особе. Наконец, когда Билл громко заявил, что наелся так, что уже кусок в горло не лезет, бабушка вызвалась вымыть посуду.
— Ой, не смеши нас! Мы с Энджи сами со всем справимся, — сказала мама.
Билл подошел к ним.
— Может быть, дело пойдет быстрее, если я буду вытирать тарелки? — спросил он.
Мама радостно улыбнулась.
— Конечно быстрее. Держи, — сказала она, бросая ему полотенце. — Как это мило с его стороны, правда, Энджи? Не часто встретишь мужчину, который добровольно согласился бы помочь с мытьем посуды.
— Ты права, — согласилась Энджи. Черт, да он, похоже, начал охоту!
— Вот повезет той девушке, которая сможет заманить его в свои сети! — усмехнувшись, сказала мама.
Энджи поняла, что переела. Ее начала мучить отрыжка. Она прикрыла рот рукой, чтобы никто не слышал этих неприятных звуков.
Услышав мамины слова, Билл возмущенно фыркнул.
— Ты знаешь, Марджи, что самая лучшая девушка для меня — Энджи, — сказал он.
Мама буквально расцвела от удовольствия. Впрочем, как всегда. Она бросила в него свое полотенце.
Энджи недовольно скривилась, глядя на текущую воду. Он, черт возьми, со взрослыми ведет себя как настоящий пай-мальчик, такой милый, обходительный, вежливый. Наверное, он всегда был таким. Покрытые мыльной пеной фарфоровые тарелки громко звякнули, ударившись друг о друга.
— Осторожнее с ними, Энджи! — сказала мама. — Может, будешь вытирать посуду и ставить ее в шкаф?
Нет, ей лучше не встречаться взглядом с Биллом. Если она будет мыть хрупкий фарфор, то может сделать вид, что все ее внимание сосредоточено на работе. Горячая вода лилась медленной струей, она подставляла под нее тарелки в мыльной пене, а потом ставила их на металлическую подставку. Мама и Билл по очереди брали их и вытирали.
— Как дела в школе? — спросил Билл совершенно спокойным, будничным тоном.
— Отлично, — пробормотала она.
— Отлично? И это все, что ты можешь сказать?
Энджи представила, как он посмотрел на маму перед тем, как произнести:
— Дети есть дети, что с них возьмешь!
В его тоне улавливалось легкое пренебрежение.
К несчастью, мама сама решила рассказать Биллу о том, что происходит в жизни ее дочери.
— У Энджи появился бойфренд, — пропела она сладким голоском.
Энджи услышала, как Билл втянул носом воздух. Было в этом тихом сопении что-то зловещее. Однако голос его звучал спокойно и даже весело, когда он обратился к ней:
— Энджи, неужели это правда? Почему ты мне не сказала? — спросил он и, притворяясь обиженным, добавил: — Я думал, что твое сердце принадлежит мне.
Мама поняла, что следует разрядить накалившуюся обстановку.
— Понимаешь, она немного стесняется говорить об этом. У них было только одно свидание, не считая того, что они вместе ходили на школьный вечер. Его зовут Абраим. — Она произнесла его имя на иностранный манер, причем старалась, чтобы получилось как можно натуральнее — с грассирующим «р» и протяжными гласными. — Он очень симпатичный парень. Энджи говорит, что еще и очень умный. Собирается поступать в Гарвард, — добавила она.
Мама говорила это с такой гордостью, что раздосадованной Энджи захотелось крикнуть: «Мама, заткнись! Прошу тебя, заткнись!» Биллу, который никогда не учился в колледже, наверняка было неприятно слышать о том, что у Энджи умный бойфренд. А ей, наоборот, чертовски приятно. Она продолжала сосредоточенно мыть бокалы на длинных ножках, передавая их маме и Биллу.
Мама взяла стопку тарелок.
— Я отнесу их в шкаф, — сказала она, направляясь в столовую.
Как только мама вышла из кухни, Билл прижался к спине Энджи, притиснув ее к краю раковины. Он обхватил ее обеими руками так, что ладони оказались под ее грудью. Энджи оцепенела от страха.
— Значит, бойфренд, да? — прошептал Билл, касаясь губами ее уха.
Энджи напряглась как струна. Она почувствовала, что ее охватывает паника. «Прячься!» — услышала она дрожащий детский голосок.
— Нет, — громко сказала она Болтушке, а потом мысленно добавила: «Я не буду прятаться. Я положу этому конец. Прямо здесь и немедленно».
Билл услышал только ее «нет» и потерся носом об ее шею. Подняв руки выше, он сжал ее груди.
— Он трогал тебя вот здесь? — прошептал Билл.
Энджи буквально обезумела от ужаса. «Беги! Быстрее беги!» — услышала она.
— Нет! — крикнула она Болтушке, а Биллу сказала: — Прекрати немедленно!
Через пару секунд вернулась мама. Билл уже как ни в чем не бывало вытирал столовое серебро. Хотя он уже не лапал ее своими ручищами, Энджи ощутила дрожь во всем теле. Ей хотелось, чтобы он снова обнял ее. Она ненавидела себя за это. Он приучил ее тело моментально отзываться на его ласки. Тело отвечало, а ее ум в это время сопротивлялся изо всех сил.
Энджи погрузила руки в воду. Они сразу покрылись маленькими красными пятнышками, словно их обрызгали кипящим маслом. Она прикоснулась к красным кружочкам, но боли не почувствовала.
Мама взяла четыре хрустальных бокала, продев пальцы между их длинными ножками. Касаясь друг с друга, бокалы издавали тихий звон. Она снова направилась в столовую, к посудному шкафу с застекленными дверцами.