Она сняла брошь.
— Вот, Том, возьми, она тебе пойдет, — сказала она, бросая косые взгляды на Ника.
И приколола птичку к моей шляпе.
— Не просто пойдет, а еще будет держать твое роскошное сорочье перо.
— Ну-ну, — процедил Ник сквозь зубы. — Развлекайтесь на пару. Между прочим, у нас на счету теперь девяносто семь ворон — как у «Работяг». Поэтому каждая может иметь значение.
Ник всегда хорошо соображает. Особенно когда нужно сделать людям гадость.
— Мы тратим время, — напомнила Санни. — Пошли на улицу.
Ник застонал.
Мы все поднялись, чтобы уходить. Лиз едва сдержалась, чтобы не нагрубить Ришель, когда та наконец появилась. Опоздав на полчаса.
Но прежде чем мы успели задать ей трепку, она протянула нам пакет. Там было еще семь штук! Отец нашел их в траве за домом. И вместо тумаков Ришель получила аплодисменты. Теперь у нас было сто четыре!
— Давайте отдадим всех ворон Тому, — предложила Лиз. — Он ведь будет искать в районе рядом с «Зиппеди-Ду-Да» и заодно сдаст их для безопасности, если магазин уже открыт. А потом продолжит поиск.
Мы сосчитали — в сумке теперь было тридцать две птички. И потом разошлись в разные стороны.
Было еще очень рано, поэтому вокруг почти не было людей. Я шел по своему маршруту и искал ворон. Я шарил глазами, как заправская ищейка.
И это помогало. Я нашел ворону, припрятанную в старой оконной раме. Еще одну — в бурьяне за домом. Итак, у нас уже сто шесть! Я очень надеялся, что остальным из нашей шестерки так же везет.
Когда я наконец добрался до «Зиппеди-Ду-Да», магазин еще не открылся, но из-за неплотно закрытой двери слышались голоса.
Я посмотрел через стекло и увидел Тони и Лэнса, того верзилу, который выбежал на помощь Тони в день нашего знакомства.
Я вовсе не собирался подслушивать. Но стучать и прерывать их разговор мне показалось невежливым. Они, кажется, спорили.
— Не волнуйся. Все будет в порядке, Лэнс, — бормотал Тони своим задушевным тоном. — Я же говорю тебе — я знаю детей. Знаешь, сколько их пришло вчера сюда? Сотни! Они обыскали все, эти малыши. И не остановятся, пока не очистят от ворон весь Рейвен-Хилл. И всю добычу принесут сюда, поверь мне.
— Ты сам как ребенок, — вопил Лэнс. — Я сойду с ума. Ты же разоришь нас! Прекрасный у меня деловой партнер. Идеальный для того, чтобы развалить дело.
— Я лучше всех, с кем ты сотрудничал, парень, — Тони тоже разозлился. — И мой план сработает. Мы окажемся в выигрыше. Поэтому кончай спорить.
— Но пока что мы далеко не в выигрыше, — проворчал Лэнс. — И выхода не видно.
Вот в чем дело, подумал я. «Зиппеди-Ду-Да» прогорел. Как Ник и предсказывал.
Наверное, вся эта охота на ворон стоила бешеных денег. Я попытался прикинуть, сколько, но не мог. Но ясно, что недешево. Все эти птички по доллару каждая, да еще тысяча долларов. И затраты на рекламную кампанию. Слишком много для такого маленького магазина.
— Расслабься, парень. Не паникуй. Сегодня великий день. Вот увидишь. Мы уже почти у цели. Когда…
И тут Тони обернулся и увидел меня в дверях.
— А вот и один из лучших ловцов, — сказал он с широкой ухмылкой.
Он подошел к двери и шире распахнул ее передо мной.
— Заходи, Том. Еще принес, да?
— Да. Здесь тридцать четыре.
Тони взглянул на Лэнса.
— Ну, что я тебе говорил? Эти дети цепкие, как репейник. Магазин даже еще не открылся, а на пороге уже доблестный член «Великолепной шестерки» с добычей.
Он выложил птичек на стол и пересчитал их, обратно складывая в мешок.
— Посмотри-ка сюда, Лэнс, — сказал он, показывая ему потрепанный экземпляр, который побывал в зубах у Кристо. — Я же говорил тебе! Дети! Они найдут все, добудут из-под земли! Они неподражаемы!
Я обрадовался, увидев, что Лэнс расплывается в улыбке.
Тони удовлетворенно кивнул мне.
— Отлично, Том, — сказал он. — Теперь у нас новый лидер — «Великолепная шестерка».
Он дал мне тридцать четыре доллара, потом подошел к доске и записал наш результат.
— Ура! — завопил я. — «Неутомимые работяги» — девяносто семь. «Великолепная шестерка» — сто шесть!
Лэнс просто лучился.
— Отлично, — сказал он. — Но ты забыл еще одну ворону, она у тебя на шляпе.
Тони поддержал.
— Да, лучше прибавь ее к остальным, Том. Ты ведь понимаешь, теперь каждая на счету.
Я покачал головой.
— Нет, не могу. Это подарок. Моего лучшего друга.
Лэнс нахмурился и всем видом изобразил недоумение. Он явно считал, что я ненормальный, раз добровольно отказываюсь от еще одного доллара. И от очка в нашу пользу. Он такой же, как Ник. Его заботят только деньги.
Тони тоже как-то расстроился. Мне показалось, что я его разочаровал. Ведь он так много и хорошо говорил о детской страсти быть первыми, выиграть. Но я ничего не мог сделать.
— По-моему, отличная получилась шляпа. Она как раз подходит для охоты на ворон, — сказал я с деланно беззаботным видом. — Увидимся через несколько часов!
— Конечно, — сказал Тони. Он ободряюще посмотрел на меня. — Скоро увидимся. Удачной охоты. И будь осторожен.
По какой-то непонятной причине я чувствовал странную тревогу после того, как вышел из магазина, свернул в боковую улицу и двинулся по своему маршруту.
Может, этот разговор меня взволновал? Или из-за этой глупой вороны у меня на шляпе. Лэнс какой-то странный, неподходящий партнер для Тони. Слишком прямолинейный. И, по-моему, дети ему безразличны.
Или из-за этих последних слов Тони я так нервничал. Будь осторожен. Как-то не по себе становится. Можно подумать, что днем в Рейвен-Хилле опасно разгуливать по улицам.
Я нашел двух ворон в водосточном желобе и еще двух на деревьях вдоль улицы и засунул их в мешок. Мне очень нравилось их пощелкивание, когда сумка ударялась о мою ногу. Словно они были заодно со мной.
Будь осторожен…
Я забыл спросить у Тони, звонил ли он «Работягам». Но я уверен, он звонил. И что Адаму и Джонатану я сказал правду — они в безопасности.
Малышам больше нечего бояться. «Работяги» не посмеют и пальцем их тронуть.
Но «малышам» вроде меня может быть несладко.
Плохо, что я вспомнил о «Работягах». Мне вдруг стало совсем не по себе.
Я нарушил их грязные планы. И они будут в ярости. И даже если они не догадаются, что это я рассказал все Тони, все равно они выместят зло на нашей «Великолепной шестерке».
Они не меньше нашего хотят получить эту тысячу долларов. А для этого все средства хороши. И если их поймают на одном грязном деле, они придумают что-нибудь другое.