— Какой? — спросил долго молчавший Тео.
— Сделай шаг вперед и взгляни направо, — со вздохом ответил Дауд. — Видишь вон тот ларец?
— Вижу, — сказал Тео, разглядев в ближней куче хлама черный сундучок размером примерно фут на фут.
— Открой его. Смелее — ничего опасного там нет.
Тео осторожно взял в руки неожиданно тяжелый ларец и медленно поднял крышку. Внутри на темно-сером бархате лежала белая мраморная маска — женское лицо, исполненное покоя и безмятежности. Модель, кем бы она ни была, поражала неземной красотой.
— Не понял...
Каменные глаза открылись, губы искривились от ужаса, и маска издала вопль. Перепуганный Тео выронил ларец, тот упал на бок, и вопль стал еще громче.
— Закрой! — вскричал Дауд. — Закрой крышку!
Тео в жизни не слышал ничего страшнее, чем этот полный ужаса визг. Он зажал уши руками, чуть не плача, и наконец ухитрился захлопнуть крышку ногой.
— Она так редко просыпается, — дрожащим голосом сказал Дауд. — Я не думал, что...
— Господи, да что же ты с ней такое сделал?
— Я не нарочно. Чары, которыми я хотел ее успокоить, почему-то парализовали ее, а в попытке пробиться к прежней Эрефине я извлек из тела ее дух, который уже не сумел вернуть обратно. Не смотри на меня так — я старался! По-твоему, я хотел этого? Да что там, разве ты можешь меня понять... Вскоре ее родные нас выследили, и пришлось мне бежать, захватив с собой ее дух. Тело ее в отличие от моей смертной оболочки живет до сих пор. Родные поместили эту пустую скорлупу в загородную лечебницу, но настоящая Эрефина со мной. — Дауд надолго умолк, точно забыл свою хорошо подготовленную речь. — Я спас ее, — вымолвил он наконец, — и когда-нибудь снова соединю дух и тело...
— Ты хренов монстр, известно это тебе? Спас он ее, как же! Ты ее с ума свел, а потом загнал в паршивую маску!
— Послушай, ты не понимаешь...
— Очень даже хорошо понимаю! — Тео решительно двинулся к углу, где сидел Дауд. — Ты и мне хотел помочь таким же манером? Нет уж, спасибо. Дурак я был, что стоял тут и слушал тебя. А ну выходи оттуда! Выходи, или я сам тебя вытащу!
— Ни с места, мальчишка! — истерически завопил Дауд. — Я тебя предупреждал!
Мандрак перехватил Тео на полпути к цели, но он все-таки рассмотрел немного бывшего Эйемона Дауда, который пытался уползти от него еще дальше в тень, как нетопырь с перебитыми крыльями. Увиденное выглядело как куча слизи, сухих листьев и полуобглоданных куриных костей, но даже это не могло описать всей невозможности подобного существа. Больше всего поразило Тео то, что осталось от лица Дауда — лоснящаяся бесформенная глыба, где единственной человеческой чертой были глаза, полные ужаса, стыда и горя. Тео не сдержал своего отвращения и отскочил прочь еще до того, как рука мандрака опустилась ему на плечо.
— Я же сказал, чтобы ты не подходил ко мне, — кричал Дауд. — Я тебе запретил! Убил бы тебя за это!
— За то, что я видел, во что ты превратил сам себя?
— С-сам себя? — Дауд говорил так, словно ему трудно было дышать. — Как т-ты можешь говорить такое, мальчишка? Разве я сам себя отправил в изгнание? Сам себя обманул?
— В общем, да. — Тео теперь на все махнул рукой. — К черту все это и тебя заодно. Скажи, что собираешься делать со мной, и хватит.
Дауд чуть-чуть успокоился.
— То же самое, что сделали бы Чемерица с Дурманом, попадись ты им в руки. Ты, как наследник Фиалки, обладаешь неким ключом, который, по их мнению, откроет им доступ к неисчерпаемым запасам энергии, заключенной в человеческих душах. Мне ни к чему сводить наш старый мир с ума — столько энергии мне не требуется, — но я должен воспользоваться тем же ключом, чтобы вернуть жизнь Эрефине и какое-то подобие нормальности себе. Прости, Тео. Я не Чемерица и постараюсь по возможности не причинить тебе никакого вреда.
— Какой еще ключ, псих ты чокнутый? Нет у меня никакого ключа, за которым вы все гоняетесь. Ни ключа, ни волшебной палочки, ни долбаного кольца — ничего! — Тео беспомощно дергался в тисках мандрака.
— Мы не можем этого знать, пока я тебя не обследую. Пойми, это только честно после всего, что они сделали со мной и с Эрефиной. Поэтому я и притворялся, что разыскиваю тебя по их поручению, хотя прекрасно знал, где тебя искать. Чемерица нуждался во мне, а я в нем. Общаясь с ним, я потихоньку черпал от него ресурсы и сведения, пока не узнал почти все, что мне было нужно.
— Выходит, ты ничем от него не отличаешься, так или нет? — Тео плюнул на пол. — Ах да, забыл — ты постараешься не прикончить меня, добывая необходимое.
— Я не Чемерица, — холодно повторил Дауд. Он снова забился в угол и принял вид бесформенной тени. — Все эти ужасные вещи я делал из-за любви.
— Страшнее ты сказать ничего не мог.
Другой мандрак отделился от стены и вышел на свет. Тео был уверен, что Дауд, сытый по горло его обвинениями, сейчас прикажет своему рабу в лучшем случае избить его до полусмерти, но мандрак вдруг согнулся, словно в поклоне, и начал разваливаться на куски самым нереальным образом, как в мультфильме. Еще немного, и здоровенные бледные ломти покатились по полу.
— Какого черта... — успел вымолвить Тео, и в комнату вались вооруженные констебли в доспехах для подавления мятежей и в граненых очках, с осиными автоматами, наставленными на Тео и на угол, где сидел Дауд. За ними вошли еще двое в штатском, один чрезвычайно высокий и тощий с чем-то вроде светового бича в руке, другой знакомый до боли.
— Пижма. — Тео снова плюнул. Бесполезный жест, но в ближайшем будущем ему, вероятно, вообще не придется делать хоть какие-то жесты.
— Да, мастер Вильмос — или мне следовало сказать «мастер Фиалка»? Я жив только благодаря вам. Вы всего лишь бросили меня, вместо того чтобы прикончить. — Лицо Пижмы как-то ненатурально блестело. — Не знаю, в кого это вы такой уродились.
— Заткнись, Пижма, — сказал длинный. — Отец хочет, чтобы все было сделано быстро.
«Вот и все», — сказал себе Тео, видя нацеленные на него стволы. По жилам у него точно ледяная вода текла, а не кровь. Он понял, на кого похож этот длинный. «Должно быть, Чемерицын сынок — тот, у которого крышу напрочь снесло, по словам Поппи».
— Возмутительно! — Голос Эйемона Дауда громыхнул так, что Тео чуть не упал. Даже констебли в шлемах, и те дрогнули, а Пижма зажал уши. — Как смеете вы врываться ко мне без спросу?
— Брось, — ответил ему длинный. — Ты предатель, ведущий двойную игру. Мой отец все слышал и принял решение.
— Что вы такое говорите? — В голосе появилась такая тревога, что настроение Тео, уже достигшее каменистого дна принялось скрести камень, чтобы зарыться еще глубже. — Это ложь, Антон Чемерица! Я оказал вашему отцу и всей вашей семье неисчислимые услуги...