– Кто африканская девушка? – взвизгнула Амаретта. – Я москвичка в пятидесятом поколении.
– А чего такая поджаренная? – удивился устроитель шоу.
– В солярии пересидела, – огрызнулась Амаретта. – Короче, я не намерена тут всякую фигню выслушивать! Чао, дедушка, ваш концерт мне до… Ну, вы поняли…
Развернувшись на каблуках, певица улетела со сцены. Рэй, не сказав ни слова, пошел за ней.
Дмитрий схватился ладонями за виски.
– Перерыв. До утра. Завтра собираемся, не знаю когда. Никому не опаздывать. Стоять в театре Гамлетами. Сгиньте вон! Я устал от тупых, нетворческих нулей, которые мнят себя великими единицами.
Мы с Машей, не сговариваясь, развернулись и двинулись к двери.
– Стоп! – заорал Барашков. – Лошадь! Где мадам Пржевальская? Почему ее нет? Вы меня доведете до коклюша!
Мария обернулась.
– Чтобы коня вывести на сцену, нужно специальное разрешение, а у нас его нет.
– Талисман концерта козлик Чарли, – напомнила я.
– Я похож на кролика Нуф-Нуфа? – неожиданно спросил режиссер.
Мне захотелось напомнить ему, что Нуф-Нуф поросенок, но я вовремя удержалась.
– Нет, Дима, – покорно ответила Маша, – ничего общего между вами нет.
– Думаешь, я не знаю про разрешение для кобылы? Я, по-твоему, изюм жареный? – вопрошал Дмитрий. – Нет. Я не таков.
Горская сделала шаг, охнула и схватилась за поясницу.
– Маша, тебе плохо? – тихо спросила я.
– Вчера занималась в спортзале, спину, похоже, перекачала, – тоже шепотом ответила та.
– Внучка! – гаркнул Дмитрий.
Я машинально посмотрела на него. И тут же рассердилась на себя – не надо реагировать на идиотские прозвища.
– Хочешь устроить отличный праздник и получить медаль на грудь от своего босса за лучший фейерверк? – спросил режиссер.
– К сожалению, я плохо поняла суть вашего вопроса, – ответила я. – И меня зовут Степанида.
– Я придумал гениальный ход! – заорал Дима, взлетая на сцену. – Значитца, так… Раннее утро повисло над сценой, слышно мычание коров. Как тебе, Степа? Деревенская тематика. Мууу!
– Вы предлагаете поставить декорации, изображающие село? – уточнила я.
– Титан ума, – похвалил меня Дима, – на ходу сечешь фишку. Солнце светит, чирикают птички, коровы поют «муууу». Пасторальное настроение, умиротворение, единение с природой. И названьице для церемонии легко придумываются – «Румяна в деревне», «Тушь от веселой бабушки». Супер! Не успели коровы отмычать, с потолка на подвесных трапециях спускаются Майя и Валя, в образе наивных пейзанок – платья в мелкий цветочек, на голове венки из соломы, в руках корзинки с розовыми лепестками. Едва они встанут на сцену, из левой кулисы выйдет Чарли, таща повозку, в которой во всей своей красе стоит кубок. Та-та-та-там! Бум! Бам! Из правой кулисы верхом на лошади выезжает ведущий, галопирует по кругу, спешивается, приветствует зал и приглашает по очереди подняться к нему «получантов» премии и «вручантов» оной. У нас будут еще номинации. Я все продумал. Самая красивая улыбка «Бак». Лучшие ноги «Бак». Лучшие руки «Бак». Лучшая талия «Бак». Майя и Валя осыпают каждого лепестками. Появляются дети-ангелы, они летают и поют, потом изрыгают изо рта огонь. Фейерверк на авансцене завершает представление. Дивная постановка в духе великого Барашкова. Затем концерт. Банкет. Фуршет. Вытрезвитель. Я гений! Начинаем репетировать заново.
– Я не умею обращаться с конями! – закричал из-за сцены Леонид. – И Машка тебе совершенно справедливо сказала: нужно разрешение на вывод клячи.
– Две девчонки не катит, – подал из-за кулис голос Рэй, – нужно нечетное количество.
– Найти детей и нарядить их ангелами просто, – вздохнула Мария, – но все, что связано с ними, всегда хлопотно. Потребуется как минимум три репетиции, с ребятами припрутся мамаши, устроят за кулисами скандал, потребуют для чад еды, питья. И уж совершенно точно ангелочки не смогут плеваться огнем. Кстати, пожарная инспекция строго запрещает любые пиротехнические штучки. По этой же причине не будет и фейерверка.
– Почему просто не вручить кубок? – спросил, высунувшись на сцену, Рэй. – Спокойно, без затей?
Дмитрий повернул голову.
– И когда у тебя начинается мировое турне? Чего молчишь? Отвечаю на собственноручно заданный вопрос: у нашего парнишки гастроли по Европе-Америке не намечаются, его даже городок Пырловск Тмутараканской области не приглашает, потому что ни хренашечки о легенде московского рока его жители не ведают. Рэй – звезда седьмого подъезда сто сорок пятого дома тысячного микрорайона, который, чтоб в Москве хороший фэн-шуй был, давно снести надо. А ты, Леня, не ведешь программы на Первом канале телевидения. Не хотите работать? Шевелите педикюром вместе с певицей Ликер. Все вон! Других позову. Спокойно, без затей я вручать ничего не стану! Великий Барашков придумал торжество «Утро в деревенском лесу», и он его поставит. Все, работаем. Кто не хочет, ступайте прочь.
– Давайте решать проблемы, – мирно предложила Горская. – Валя, Майя, идите к костюмеру, вам подберут наряды крестьянок.
– А где зажарка из солярия? – закричал Дима.
Амаретта выглянула из левой кулисы:
– Тут.
– Я всегда прислушиваюсь к советам, – заявил Дмитрий, – поэтому ты будешь третьей пейзанкой.
– Я певица! – обиделась девушка.
– Спустишься на трапеции и споешь, – пообещал Дима. – Теперь лошадь!
Раздался резкий звук телефонного звонка. Дмитрий вынул из кармана мобильник.
– Да… О! Прости, дорогая, творческий процесс увлек, уже бегу!
Постановщик быстро отключил трубку и ринулся к двери, сообщив на ходу:
– Все свободны. О времени следующей встречи вам сообщат.
Хлопнула дверь.
– Он сумасшедший? – не выдержала я.
Мария со стоном опустилась в кресло.
– Дима хороший человек, но со странностями. А сейчас и вовсе с головой раздружился – решил жениться.
– Правда? – смутилась я. – Знаешь, кто его невеста?
Горская усмехнулась.
– История во вкусе Барашкова. Две недели назад он пришел в магазин, хотел купить носки и обратил внимание на женщину, которая сидела в местном кафе. Ты же видишь, как Дима одевается, его пирсинг, прическу. В пятьдесят лет с гаком так себя не ведут, даже Мик Джаггер с годами сменил имидж, но Дима вечный подросток. Тетка в забегаловке оказалась ему под стать. Лет ей куча, сколько точно, не знаю, но она старше Барашкова. Одета бабуська – слов нет. И они сразу друг в друга втюрились.
– Ты ее видела? – пробормотала я, не зная, какую информацию переварить первой. Белка знакома с женихом всего четырнадцать дней? Дима и она «сразу втюрились»? Что меня больше шокирует?