Примерно через час начали подходить люди со своими вещами для обмена. Правила аукциона были просты, и все их знали, поэтому когда он начался, проходил быстро и четко. Джесси осталась довольна заключенными сделками.

— Эй, я могу сделать макароны, — возбужденно сказала девушка, когда кожаная куртка Грэфа ушла за мешок муки. — Боже, как давно я не ела макарон.

— Разве зимой здесь не холодно? — проворчал он, но его было достаточно легко игнорировать. На самом деле, он был на удивление спокоен.

— Бару нужна свежая музыка, — произнесла Джесси, любуясь недавно приобретенным mp3-плеером, она была рада. Одни и те же древние диски в музыкальном автомате действовали ей на нервы.

После того, как аукцион закончился и предчувствие медленной голодной смерти немного ослабло, девушка расслабилась и даже взяла еще выпивки. Всё это время Грэф сидел и молчал одно благословенное мгновение, наблюдая за ней.

— Что? — наконец спросила она, хорошо зная его испытывающий взгляд.

Он облокотился локтями на стол, подперев подбородок рукой.

— Ты словно другой человек.

— Я немного пьяна, — она сделала ещё один глоток из кружки. — Ты бы лучше заказал выпить, а то они станут подозрительными.

— Не станут, если ты прекратишь говорить что-то вроде "они станут подозрительными". Теперь они наверное гадают, с чего бы им быть подозрительными, — Грэф отнял кружку из рук девушки. — Ты не поместишься в ту тележку, так что пойдем, пока ты еще в состоянии идти сама.

— Да, я могу идти сама, — настаивала Джесси, пока не вспомнила, что он ее не спрашивал.

Грэф повел её к двери, придерживая одной рукой за талию — люди будут трепаться об этом — а другой толкая тележку, нагруженную припасами. И в это время зашёл, шатаясь, Чед. Он потерял свою шляпу, а его рубашка была разорвана.

— Оно почти добралось до меня! — кричал он дрожащими губами. — Оно почти добралось до меня!

Глава 9

От парня, ворвавшегося в дверь, исходил сильный запах крови.

Первым инстинктом Грэфа было, конечно же, съесть его. Вторым — сжаться и закрыть глаза. Можно подумать, запах исчезнет, если он не сможет видеть парня? Бессмысленно. Медный резкий запах вторгся бы в его нос независимо от действий Грэфа, пробуждая ту мучительно голодную часть него, которая была больше монстром, чем человеком. Да кого он пытается обмануть? Он всегда был больше монстром, чем человеком.

— Не выносишь вида крови? — улыбаясь и скрестив руки на груди, добродушно поддразнивала Грэфа Джун. Но вот её глаза не улыбались. Они обвиняли.

Она не могла знать. Люди не настолько умны. Они верят только в то, чему их учили: монстров не существует, а вампиры — это страшилки из ночных кошмаров и Хеллоуина.

Но иногда он встречал людей, которые знали. Вряд ли они сразу же догадывались: "Он вампир!", но что-то чувствовали. Они могли бы сказать, что Грэф странно двигается или выглядит. Джун была одной из таких людей.

— Давай, нужно доставить тебя домой, — сказал он и опустил руку на плечо Джесси, не отворачиваясь от Джун. В конце концов, Грэф выдержал её подозрительный пристальный взгляд и, обессилев, сглотнул. Парень не привык бояться. Он привык запугивать.

— С ума сошел? Чед ранен, — Джесси бросилась к людям, столпившимся возле раненого парня.

— Я п-подстрелил монстра, — Чед заикался, поворачивая бледное лицо от одной пары обеспокоенных глаз к другой. — Оно шло ко мне.

— Как же ты сбежал, сынок?

Грэф не мог сказать, кто задал вопрос. Это был ворчливый почтенный деревенский голос, который мог принадлежать любому из этих фермеров.

Кто-то помог Чеду стянуть через голову рубашку, обнажая длинную, рваную рану вдоль рёбер. От аромата его крови было не скрыться, и Грэф глубоко вдохнул, надеясь что выглядит так, будто старается не вывернуться наизнанку, а не наслаждается этим запахом. Он действует на него так, как аромат яблочного пирога, когда он был человеком.

От вида раны несколько женщин судорожно вздохнули. Насколько видел Грэф, она выглядела хуже, чем была на самом деле. Длинная, но неглубокая. Ничего похожего на то, что монстр сделал с ним. Если бы эта тварь хотела убить Чеда, она бы с легкостью это сделала. Какой монстр выбирает кого убить, когда он в ярости?

— Это просто царапина, — поспешил заверить Чед, когда кто-то предложил зашить рану. — Поранился, когда полз под колючей проволокой возле старого свинарника Стэппа.

— Ты привел эту тварь на мою территорию? — вскрикнул кто-то, скорее всего Стэпп.

Чед покачал головой.

— Оно не преследовало меня. Я просто срезал путь.

— Лучше вам всем разойтись по домам, пока Оно еще ранено, — призвала Джун к тишине, успокаивая волнение. — Чед, ты справишься?

Он кивнул, все ещё белый, как полотно.

— Да, я буду в порядке. Правда потерял ружьё. Уронил, убегая.

— Возьми моё, — предложила Джесси. — У меня…

Грэф затаил дыхание. Вполне в духе девчонки так глупо проболтаться о его секрете. Никогда не было ничего грандиозного и драматичного, одна простая оговорка, а затем — факелы и вилы.

К счастью, она не была настолько пьяна, чтобы себя не помнить.

— У меня просто путь короче.

Грэф выдохнул после задержки дыхания.

— Ага, к тому же нас двое. Если что, могу просто бросить её монстру и убежать, так что я буду в порядке.

Его шутку не оценили. Пятьдесят пар глаз деревенских жителей уставились на него с недоверчивой враждебностью. Словно он помочился на могилу Элвиса.

— Заткнись, Грэф, — приказала Джун из-за стойки в той самой манере, как друг доброжелательно советует другому другу замолкнуть. Он не был уверен, стоило ли ему растрогаться от ее простоты. Либо его приняли сельские жители, либо Джун старалась не подать виду, что она выяснила: он не тот, кем кажется. — Джесси, лучше оставь свое добро здесь. Не придется его бросать, если нужно будет быстро убегать.

— Ага, теперь, когда Джесси знает, что по округе разгуливает Оно, она точно столкнется с монстром, — резко заметил женский голос, и раздалось несколько недобрых смешков.

— Спасибо, Джун, — спокойно сказала Джесси, таща небольшую красную тележку за бар.

Грэф поднял дробовик и передал Чеду, который с благодарностью его принял и пообещал:

— Завтра верну.

— Тогда увидимся, — ответил Грэф, попытавшись говорить так, будто был здесь своим в доску, и понимая, что не выходит. Твою мать, он пытался; это было всё, что они могли ждать от него. Он мог заманить обычных образованных людей на верную смерть, просто улыбнувшись, но у этих деревенщин, похоже, иммунитет к его очарованию.