Рождество приближалось. Елка стояла на своем месте, под ней уже были разложены подарки. Софи почти желала увидеть где-нибудь Грегори. В глубине души она хотела доказать ему, что может быть хорошей, интересной. В канун Рождества Софи даже почувствовала легкую депрессию, хотя повторяла себе, что ей меньше всего нужно производить впечатление на Грегори Уоллеса. Ее разум призывал держаться подальше от этого человека, а разум не мог ошибаться.

В Рождество, после волнующих моментов распаковывания и рассматривания подарков, Софи в кухне у родителей Кэтрин помогала мыть посуду. Она не смогла удержаться и не спросить про Грегори.

– С чего это вдруг тебе интересно? Я думала, ты его не выносишь, сказала Кэт, немедленно используя вопрос подруги как предлог для прекращения мытья посуды.

– Просто любопытно, – ответила Софи, уже жалея, что задала вопрос. После вечеринки у Симпсонов на все расспросы подруги о том, что было на обратном пути, она лишь безразлично пожимала плечами, так что тема сама собой закрылась и имя мистера Уоллеса не упоминалось. – И не надо смотреть на меня так. Господи, да я просто поддерживаю разговор. Я могла бы с таким же успехом говорить о рождественских подарках Джейд, или как мы хорошо пообедали на прошлой неделе с Клэр и Энджи, или еще о чем-нибудь!

– Он переезжает через десять дней. Я не собиралась говорить, но несколько дней назад он зашел ко мне в офис и пригласил на новоселье.

Софи показалось, что ее неожиданно ударили в живот.

– Правда? – Она наконец домыла блюдо и принялась за другое, склонившись над ним, чтобы Кэт не видела ее лица.

Софи никогда в жизни не чувствовала себя так. Ее не пригласили, и она знала почему. Она сама сказала Грегори, что не любит вечеринки, так почему же так расстроилась, когда он поймал ее на слове?

– Он не пригласил тебя? – Казалось, Кэт расстроилась так же, как и ее подруга.

– Он говорил, что собирает гостей, но я сказала, что мне это неинтересно.

– Но тебе ведь интересно.

– Нет, – ответила Софи жестко, – мне совсем не хочется туда идти. На самом деле, – добавила она уже более спокойно. – Ты все мне расскажешь потом. Кто в чем был. Ну, ты знаешь.

– Пойдем со мной, Соф! Он будет счастлив тебя видеть. Я уверена, он… ты понимаешь…

– Что? – На этот раз Софи отставила тарелку и посмотрела прямо в лицо подруги.

– Я думаю, что ты ему нравишься. Софи рассмеялась.

– А я думаю, что у тебя слишком богатое воображение.

Если бы я ему нравилась, он бы меня позвал, думала она позже, ложась спать. И хорошо, что я ему не нравлюсь – это избавит меня от многих сложностей. Она посмотрела на Джейд, спящую в своей кроватке в окружении рождественских подарков.

– У меня есть моя дочь, – сказала она себе. – Она все, что мне нужно.

Глава 4

Телефон долго звонил, прежде чем Софи сняла трубку. Уборка в доме была в самом разгаре. Куклы Барби в огромных количествах и их аксессуары, казалось, занимали все свободное пространство, несмотря на попытки Софи приучить дочь убирать их после игры. В одной корзине скопилось много белья для глазки. В другой – грязные вещи. И еще множество мелочей. Например, приготовить ужин. Поэтому, когда Софи, наконец, взяла трубку, она была не в лучшем настроении.

– Алло!

– Я не вовремя? – Софи услышала низкий, чарующий голос, и ее сердце бешено забилось.

– Занимаюсь домашними делами, – сказала Софи, усаживаясь на диван и лениво глядя на Джейд, расставляющую свои игрушки на столике. – А что вы хотели? – спросила она, теребя в руках телефонный провод.

Ну почему, удивлялась она, я не могу вести себя с ним естественно? Почему каждый дюйм ее тела напрягается, когда она его видит или слышит его голос? Это очень нервировало ее, если не сказать больше. Ей хотелось, чтобы он перешел прямо к делу. Вряд ли это был звонок из вежливости. Скорее всего, он звонит, чтобы пригласить ее на свою проклятую вечеринку, а это значит, что Кэт что-то ему наболтала. Рассказала, что Софи расстроилась, не получив приглашения на новоселье. Если это так, она сейчас же положит трубку и убьет подругу.

– Мне бы хотелось, чтобы вы сказали, зачем звоните, – проговорила она. – Я сейчас очень занята.

– Мне говорили, что вы готовите на заказ.

– И что, если это так?

– О, Господи! Я не собираюсь воспользоваться вашим признанием, чтобы потом выступить против вас в суде. Так вы готовите или нет?

– Да, – выдавила наконец Софи.

– Хорошо. Я хочу, чтобы вы готовили для вечеринки. Той самой, на которую вы отказались прийти.

– Почему я?

– Потому что, – произнес он медленно, – единственное место в деревне, где мне могли бы помочь, это гостиница, но там сейчас заняты. Так же, как и мои постоянные повара в Лондоне, которых я использую для дел такого рода. Случайно я узнал про вас. Я понятно объяснил или мне надо изложить это письменно?

Софи немного подумала. Она любила готовить и делала это быстро.

– На скольких человек? – спросила она осторожно.

– Что-то около двадцати четырех.

– Боюсь, мой опыт сводится к готовке для праздников только в деревне и окрестностях. Я уверена, что не подойду вам. Вы привыкли к более высоким стандартам.

– Позвольте мне самому решать.

– Когда это будет? – спросила Софи, как будто она не знала точной даты от Кэтрин.

– Через десять дней, когда все оправятся после бурной встречи Нового года.

– Времени не так много. – Она почти желала, чтобы он отказался от ее услуг.

– Так вы принимаетесь за работу или нет? – потребовал он определенного ответа, и она решилась.

– Мне кажется, я смогла бы.

– Хорошо. Мне нужна помощь в приготовлении еды и напитков. Это возможно?

– Я постараюсь. Что вы хотите?

– Я уже только что объяснил вам! – взорвался Грегори.

– Я имею в виду, – произнесла Софи спокойно, игнорируя его гнев, что именно вы хотите, чтобы я приготовила для гостей? Горячее? Холодные закуски или горячие? Фуршет? Или вы предпочитаете традиционное застолье? Что именно?

– Что угодно. Решайте сами.

– Нет, так дело не пойдет.

– Ну хорошо. Тогда выберем застолье. И в меню горячие блюда.

– Говядина, свинина, цыпленок, баранина, оленина или что-нибудь еще?

– Ассорти.

– Из всего?

– А это трудно?

– Нет.

– Цыпленок и баранина. И гарниры. Вы можете подобрать их сами, не обсуждая подробностей со мной.

– А что по поводу посуды?