Обещание прозвучало зловеще, и Штырь, тяжело вздохнув, смирился с необходимостью продолжить поиски таинственной незнакомки.

* * *

Катерина позвонила в дверь дворничихиной квартиры.

– Иду, иду! – отозвалась из-за двери Зина. – Чего раззвонилась? Уже открываю!

Она распахнула дверь и уставилась на Катерину, опираясь на швабру, как солдат на ружье.

– Чего надо? А я думала, это Нинка Гуськова пришла… я тут как раз пол мыть наладилась…

– Зина, – Катя серьезно уставилась на уборщицу. – Вчера я видела у вас такое зеленое пальто…

– Какое-такое пальто? – забеспокоилась дворничиха. – Не было никакого пальта! Это вы чего-то перепутали! Если у вас что пропало – так следить за вещами нужно, а то как что – так сразу Зина виновата! Никакого пальта не знаю!

– Да я вас вовсе ни в чем не обвиняю! Я только хотела спросить, где теперь это пальто? Такое светло-зеленое, из мягкой ткани… кажется, бархатное…

– Ах это! – нараспев протянула дворничиха. – Так это мне Сысоева из двадцатого номера дала! Да только и не пальто это, а плюшевка…

– Что? – переспросила Катерина. – Какая плюшевка?

Плюшевка, кофта такая из плюша! У мамы моей такая была, с до войны еще… хорошая такая вещь, сносу ей не было! А меня Сысоева прибраться просила, она на другой адрес переезжает, а эти вещи, что остались, ей все одно без надобности, так вот я и подумала взять эту плюшевку, а потом гляжу – там дырки на ней, так зачем мне это старье, ее и носить-то нельзя…

– Так если вам не нужно, может, вы мне его отдадите, пальто это? Или… плюшевку?

Катя вспомнила дивную светло-зеленую ткань и представила, как чудесно она впишется в ее новое панно.

– Да зачем вам такая рвань? – вздохнула Зина, сочувственно взглянув на Катю. – Уж что – совсем, что ли, обносились? Да такое и нищенка-то не всякая наденет! А у вас муж-то все-таки приличный человек… если уж совсем вам носить нечего, так я лучше на антресолях у себя посмотрю…

– Зина, да что вы такое подумали? – обиделась Катя. – Мне просто для дела лоскутки нужны такого цвета! Неужели вы думали, что я собираюсь носить эту… плюшевку?

– А кто ж вас разберет? – проговорила дворничиха, поджав губы и оглядев Катину многострадальную куртку. – Ваше и свое-то слова доброго не стоит… да мне-то что, это до меня не касается!

– Короче, Зина, где сейчас эта… плюшевка? – перебила ее Катерина. – Я вам заплачу, сколько скажете…

– Ой! – Зина схватилась за щеки. – Да кто же знал, что вам эта рвань понадобится? Я ее аккурат полчаса как на помойку отнесла!

– Какая жалость! – вздохнула Катя.

Прекрасная зеленая ткань уплывала от нее, таяла, как утренний туман, а вместе с ней таяла и надежда создать художественный шедевр.

– Так вы сходите туда, гляньте, может, еще лежит! – посоветовала сердобольная дворничиха, увидев, как Катерина расстроилась. – Вряд ли ее кто прибрал!

– А где это?

– Да гаражи-то знаете? Так вот это аккурат за ними!

– Спасибо! – выкрикнула Катя через плечо и бросилась во двор.

* * *

Возле гаражей болталось несколько унылых автомобилистов, обсуждавших сравнительные достоинства разных коробок передач. На ящике между ними стояла початая бутылка недорогого молдавского вина. Они проводили Катерину недоуменными взглядами и вернулись к увлекательной беседе.

В закутке за гаражами скромно пристроилась бетонная коробка, в которой размещались мусорные баки. Около этих баков кто-то копошился.

Катерина опасливо приблизилась к помойке и увидела возле баков толстую коротконогую бомжиху, которая придирчиво обследовала их содержимое.

Но гораздо больше заинтересовало Катю другое: с краю помойки, возле ограждающей ее бетонной стеночки валялась светло-зеленая хламида, то самое пальто, или плюшевка, по удачному выражению дворничихи Зинаиды, без которого совершенно невозможно было создать новое панно.

Катя пробралась в бетонный закуток и торопливо ухватила зеленое одеяние.

– Эй, ты чего это тут хозяйничаешь? – сурово окликнула ее бомжиха. – А ну положь на место! Это моя помойка!

– То есть как это ваша? – опешила Катерина.

– А вот так – моя! Мне на нее еще об прошлом годе от Семеныча разрешение выдано!

– От какого Семеныча? Какое разрешение? – недоуменно переспросила Катя.

– Во как! – воскликнула бомжиха. – Она Семеныча не знает! С пальмы, что ли, рухнула? А ну, вали отсюда! Понаехали тут всякие! Сказано тебе – моя помойка! – И она двинулась на Катю с самым угрожающим видом.

– Да не нужна мне ваша помойка, – проговорила Катя, отступая. – Что вы подумали? Я в этом доме живу!

– Ага, так я и поверила! – усмехнулась тетка, отрезая Кате путь к отступлению. – А ну, положь пальтишко! А то щас живо волосенки тебе выдеру!

– Но я как раз из-за этого пальто пришла, – жалобно промолвила Катерина. – Уступите его мне, оно мне очень нужно!

– Чего это я должна тебе уступать? – огрызнулась бомжиха. – Много мне уступали? Я сколько лет на свете живу – никто мне ничего за просто так не уступал!

Она примерилась, собираясь вцепиться в Катину шевелюру. Катерина с удивлением увидела, что у бомжихи точно такие же, как у нее, рыжие волосы, только давно не мытые и нечесаные.

– Ну пожалуйста! – взмолилась она. – Мне это пальто для работы нужно!

– Рассказывай! – недоверчиво отозвалась бомжиха и вцепилась в зеленый плюш. – Знамо дело – хорошее пальтишко, всякому пригодится! Сейчас уж таких не делают, его еще сколько лет носить можно! А у тебя своя-то куртка какая хорошая! – и она окинула Катину куртку завистливым взглядом.

– Вам нравится? – радостно воскликнула Катерина. – Так возьмите ее себе! Давайте меняться – вы мне это пальто уступите, а я вам отдам свою куртку!

Бомжиха по природной подозрительности задумалась – не прогадает ли она при таком обмене и не хочет ли хитрая Катерина ее обмануть? Однако, судя по всему, Катина куртка ей здорово приглянулась, и она решила поменяться.

– Ну ладно, – проговорила тетка, выпуская из рук край зеленого одеяния. – Скидавай свою куртку! Только смотри – чтоб я тебя больше на этой помойке не видала!

– Честное слово – не увидите! – подтвердила Катерина, стаскивая свою куртку.

* * *

– С какими кадрами приходится работать! – проговорил прилизанный бандит, окинув тоскливым взглядом своего неказистого напарника. – Ничего-то ты делать не умеешь! Придется провести с тобой занятия по курсу молодого бойца!