– Что ты имеешь в виду?
– Я думала, что ты отвозишь леди Джессику.
– Уже отвез.
Он окинул ее внимательным взглядом, и она мгновенно раскаялась, что проявила хоть немного любопытства. Она ведь предполагала, что между ним и Джессикой произойдет бурное примирение, и они проспят вместе остаток дня. Он правильно угадал ее мысли.
Она вся кипела от ревности, как глупая шестнадцатилетняя девчонка, у которой лучшая подруга отбила парня, – и он знал это.
Ли отвернулась, пытаясь скрыть свое замешательство.
– Я пришел, чтобы выяснить, что с тобой происходит, – сказал он. Наклонившись вперед, он поставил локти на колени. – Я имею в виду, что мы так хорошо поладили дома у Джерри, хоть это было и не ко времени. А утром ты вдруг стала как кусок льда, без всяких видимых причин.
Хорошо поладили?.. Ли охватило бешенство. Без видимых причин?.. Его слова отдавались в ее мозгу до тех пор, пока она не почувствовала головокружение.
– Нет, пожалуйста, не переодевайся, – поспешно сказал Николас, заметив, что она сделала движение по направлению к шкафу. – Я хочу закончить то, что мы начали много дней тому назад. Есть вещи, которые не могут продолжаться вечно. Итак, я хочу, чтобы ты была моей.
Николас поднялся со стула, и Ли с ужасом увидела, как он приближается к ней. Неужели до сих пор не понимает, что то, что они начали, никогда не может быть закончено? Может ли это проникнуть сквозь его толстый череп? Она любила и хотела этого человека даже больше, чем сознавала сама. Но теперь образумилась и поняла, что никогда не сможет принять те крохи, которые он хочет ей предложить.
Рванув дверцу шкафа, она схватила первое попавшееся под руку платье, одно из тех старых, ситцевых, йоркширских, о существовании которых уже почти забыла.
Николас протянул руку и обнял ее за талию.
– Ну же? – страстным, задыхающимся голосом спросил он.
Так близко она еще не видела эту неприкрытую страсть в его глазах. Тот жгучий свет, который они излучали, пронзил ее нутро: он начинал воспламенять ее собственный внутренний жар. Без тени сомнения она осознала сейчас, что его власть над ней никогда не закончится, если даже она и покинет Лондон.
Эта мысль наполнила ее гневом. Почему она одна должна страдать? Ее возвращение в Йоркшир отнюдь не произведет на Николаев заметного впечатления. Наверняка он просто пожмет плечами и вернется к своим обычным делам. В то время как она, возможно, весь остаток своих дней будет жить, томясь по нему, по этому человеку, который совсем не заслужил, чтобы она думала о нем хотя бы минуту!
Это было просто несправедливо! С ледяной неприязнью она взглянула в зовущую глубину его глаз.
– Что мне надеть, – проговорила она, сохраняя тщательный самоконтроль, – это мое личное дело. И, кстати, хочу довести до твоего сведения, что я изменилась. Допустим, что в какой-то момент я была к тебе неравнодушна, но переспать с тобой не считаю сейчас счастьем. Однажды я чуть было не сделала эту ошибку.
– Хочешь сказать, что больше не испытываешь влечения ко мне? – спросил Николас, глядя ей в лицо с диким напряжением. – Ты это имела в виду?
– Вот именно.
– Но я не верю тебе.
– Прелестно. И не верь дальше. – Ли нагнулась, чтобы взять платье с кровати, и почувствовала, что он обнял ее за плечи. – Убери от меня руки! – выкрикнула она, быстро выпрямившись. Еще влажные после ванны волосы вились вдоль стройной шеи как водоросли, а под ничтожным барьером полотенца трепетной птицей колотилось сердце.
– Поцелуй меня, а потом поговорим. – Николас полузакрыл глаза и слегка прислонился к ней. – Я думал о тебе все эти дни, черт возьми. Ты не выходила у меня из головы. И сейчас ты не имеешь права вот так просто заявить, что не хочешь иметь со мной дела. Я этого не допущу.
– Ты этого не допустишь?
Подобная дерзость заставила ее поколебаться. Ей бы отойти от него подальше, высоко подняв голову, но он крепко держал ее, как в тисках.
– Как у тебя получается мучить меня так долго? – взмолился Николас хриплым голосом, поглаживая ее пальцами по шее. – Ты навсегда поселилась в моих мыслях. Всякий раз, как я закрываю глаза, я вижу перед собой твое обнаженное тело. Это сводит меня с ума!
Его страстное дыхание волновало ее, кровь начинала в ней закипать. Но она твердо стояла на своем, весьма решительно отталкивая его от себя.
Как ты думаешь, дорогой мой, что мне делать, когда я не только неравнодушна к тебе, но и люблю тебя? – хотела выкрикнуть Ли. Но вместо этого невыразительно произнесла:
– Ты относишься ко мне как нельзя хуже, но при этом еще хочешь меня. Очень дурно.
Николас издал короткий смешок и запустил пальцы в ее влажные спутанные волосы.
– Послушай, – сказал он искренним тоном, – я признаю, что был не прав относительно тебя. Черт побери, как ты могла сказать, что хочешь выбросить меня из своей жизни? Ты так же притягательна для меня, как и прежде; мы оба знаем это. И я собираюсь тебе доказать…
Его губы плотно прильнули к ее губам, заставив себе подчиниться. Секунду Ли сопротивлялась, но вскоре издала слабый стон поражения, когда сил уже не осталось.
Она не могла на равных бороться с Николасом. Он был намного сильнее, и ему не стоило большого труда одержать верх. Но это еще не значило, что она готова была уступить.
Девушка ощущала горячее прикосновение его губ, а ее обнаженное тело, казалось, медленно плавилось под воздействием его ласк. Но она продолжала судорожно держаться за спасительное полотенце и оставалась неподатливо твердой.
Эта неподатливость наконец вразумила его, и ласки постепенно начали терять свой пыл Через минуту он обескураженно отступил в сторону – Ну и что ты хочешь этим доказать? – спросил он, отворачиваясь от Ли и отходя к окну, засунув руки в карманы.
– Ничего особенного. Просто все сказанное прошлой ночью, а также то, что я говорю сейчас, было сказано не ради шутки. Я не хочу иметь с тобой никаких дел, и меня нисколько не заботит, что до тебя наконец дошло, что я не охочусь за твоими деньгами. Это значения не имеет. Я хочу только одного – чтобы ты оставил меня в покое. Неужели это так трудно понять?
Николас покачал головой и нетерпеливо вздохнул.
– Я не верю во весь этот вздор. – Но голос его прозвучал нетвердо.
– У тебя нет выбора, – заметила Ли. Это была правда. Он посмотрел на нее, и по его глазам Ли поняла, что кое-что все-таки начинает проникать в его сознание.
Он не станет говорить мне слова любви, подумала она, поскольку я для него совершенно ничего не значу. Да, он, конечно, ее хочет, но не собирается сражаться за нее. Он не намерен говорить ей о вечной любви и просить выйти за него замуж, а этого, если уж начистоту, она и хотела.
Да только зачем ему все это? Леди Джессика всегда наготове и вернется к нему в ту минуту, как только он поманит пальцем. Ему вовсе не пришлось бы ей что-то обещать, потому что, как Ли уже поняла, леди Джессика была счастлива спать с ним и без этого. Возможно, она поссорилась с ним из-за уязвленного самолюбия, но самолюбие ее навсегда умолкнет, как только он лаской захочет добиться этого.