— На машине казалось, что очень близко.., растерянно мямлила Катя. — Знаешь, мне кажется, что мы прошли…

— Бестолочь ты, Катька, — выругалась Жанна, — не могла дорогу запомнить.

— Ты хотела, чтобы я в окно голову высунула? — возмутилась Катя. — Тогда бы ты рядом с теми трупами нашла еще мой! И вообще мы проскочили, надо возвращаться.

Наконец они нашли нужную поляну. Луна освещала лакированный джип и два трупа, лежавших в живописном беспорядке. , — Это — Геша, — как старого знакомого представила Катя, — а этот — кажется, они его Лысым называли.

— И верно, лысый, — подтвердила Жанна, — голова как коленка… Машина хорошая у этого Лысого, но мы ее трогать не будем, не хватало нам еще с бандитским джипом заморочек. Значит, Катерина, сиди тут на обочине, меня не проворонь…

— А почему ты меня с собой не берешь? — испугалась Катька.

— А потому, что все вместе мы в «девятку» не влезем, — наставительно сказала Жанна, сама посуди: я — за рулем, тот тип — рядом со мной, сзади — покойник и Ирка. Вот если бы ты была такая же худая, как я, то, возможно, и поместилась бы на заднее сиденье. А так — извини уж…

— Ой, а это что? — Катерина подняла с земли точно такой же пакет, набитый деньгами.

— Вот тебе и раз! — расстроилась Жанна. Еще не придумали, что с теми деньгами делать, а их оказывается в два раза больше! Ладно, сиди тут с пакетом, я скоро.

Она обернулась минут за пятнадцать, так что Катерина даже не успела как следует испугаться. Жанна внимательно обследовала дорогу и подогнала машину прямо к поляне.

— Сначала берем того, что на переднем сиденье! — командовала она. — Взялись!

— Куда кидать-то? — пыхтела Катерина на ходу. — Ох, и тяжелые эти бандиты!

— Погоди, — задумалась Ирина, — нам нужно представить, как будто они друг друга поубивали, значит, этого кладем вот с этой стороны, рядом с напарником, как его…

— Геша, — подсказала Катька, — правильно, а того, другого, положим вот тут рядом с Лысым, тогда получится правдоподобно — тех двое и этих двое…

— Очень правдоподобно, — проворчала Жанна, — учитывая, что эти трое убиты из огнестрельного оружия, а наш — ножом.

— Слушай, чем ты все время недовольна?! закричали хором Ирина с Катькой. — Если не нравится, то сама их укладывай!

— Ладно, пошли!

Они вытащили труп брюнета и положили его рядом с Лысым.

— Наш-то покойничек поаккуратнее будет, ворчала Жанна, глядя на темно-красное пятно на сиденье. — Поехали, девочки, скоро ночь кончится. Катерина, давай сюда деньги!

— Ой, я их вот тут рядом в кустики положила, куда они могли деться! — запричитала Катька. — Я думала: пускай пока в сторонке полежат, чтобы не затоптали…

Жанна зарычала на Катьку как тигрица.

Пока Катерина жалобно оправдывалась и предлагала бросить те деньги, потому что им троим хватит забот и с одним пакетом, Ирина еще раз обошла место происшествия, осматривая все критическим взглядом. Рядом с убитым лысым бандитом валялся бумажник.

Ирина подняла его и вытащила кое-какие документы, деньги не тронула. Она повертела права и положила на место, потом сунула в карман какую-то бумагу и оглянулась на подруг.

Жанна, доведенная до белого каления, пообещала убить Катьку тут же на месте и подложить ее труп к остальным, чтобы тем было не , так скучно в мужской компании.

Второй пакет с деньгами нашелся совершенно в других кустиках.

Пятно на переднем сиденье прикрыли Катькиным ковриком, выехали без приключении на шоссе и повернули в сторону города.

Шоссе в этот глухой ночной час было совершенно пустым. Измученные подруги вздохнули с облегчением, рассчитывая в самом ближайшем времени оказаться в теплых постелях, но на самом подъезде к городу многострадальная «девятка» чихнула, зафырчала и встала, как заупрямившийся осел.

— Будь проклят тот день, когда я села за баранку этого пылесоса! — с глубоким чувством процитировала Жанна фразу из старого фильма и с тяжелым вздохом выбралась из машины.

Она подняла капот и принялась священнодействовать как настоящий автомобилист, время от времени произнося в адрес машины самые замысловатые слова.

Неожиданно на противоположной стороне шоссе показалась неторопливо движущаяся милицейская машина с включенным маячком.

— Ой, мама! — вполголоса воскликнула Катя, схватив Ирину за руку. — Ой, мамочки, что сейчас будет!

Жанна не замечала неотвратимо приближающуюся угрозу. Она остервенело копошилась в двигателе, из-под капота время от времени доносились глухие ругательства.

— Жанка! — Катя высунулась в окно машины. — Жанка, полундра!

k — Ну что еще? — Жанна выпрямилась и уставилась на Катерину с крайним неодобрением. — Чего тебе?

— Посмотри назад!

Жанна оглянулась. Ее лицо выразило сложную гамму чувств от удивления до крайней степени разочарования.

— Все пропало, — прошептала Катя, на глазах бледнея и покрываясь холодным потом, если он осмотрит нашу машину и увидит пакеты с деньгами и пятна крови на полу…

Милицейская машина остановилась в нескольких метрах от «девятки», из нее вышел позевывающий широкоплечий милиционер и приблизился, поднося руку к фуражке:

— Старший лейтенант Кулик! И куда же это мы направляемся в такой поздний час?

* * *

Борис скрипел зубами, следя за медленно проплывающими мимо него темно-красными вагонами бесконечного товарного состава.

Вслед за вагонами поползли цистерны с горючим, потом — платформы с какими-то комбайнами или другой сельскохозяйственной техникой. За это время машина, которую он преследовал, могла проехать не один десяток километров.

Наконец последняя платформа минова-ла переезд, шлагбаум поднялся, и Борис резко сорвал свою машину с места. Это было чисто нервным порывом. Смысла в дальнейших поисках не было никакого. Он проехал до ближайшего перекрестка, свернул направо, промчался в темноте несколько километров, развернулся, доехал до перекрестка и остановил машину. Следовало признать, что дамы его переиграли.

С самого начала этой истории он вынужден был постоянно работать с женщинами. Это его совершенно не устраивало: женщины ненадежны, неуравновешенны, капризны, на них никогда нельзя положиться. Но с этим ничего нельзя было поделать.

Все началось именно с женщины. Ксюша Стрижевская, любовница Бориса, танцовщица из ночного клуба «Какаду», случайно подслушала у себя в клубе важный разговор. Вася Новиков, по кличке Толстый, импресарио популярного певца Феликса, уединился в кабинете с Лехой Гвоздем, человеком из ростовской группировки. Ростовские контролировали клуб «Какаду», поэтому Гвоздь чувствовал себя здесь как дома и не боялся подслушивания. Ксюша, которая случайно оказалась в кабинете управляющего, испугалась, что у нее могут быть неприятности, и спряталась в стенном шкафу, а когда разговор начался, выйти уже не могла.