– Лукас? Ради всего святого…
– Он сказал, что не станет менять контракт. Ни один его пункт.
– Это значит, что ранчо я потеряла. Выражение отчаяния на ее лице разрывало ему сердце.
– Нет, amada. У меня есть решение.
– Какое?
Лукас взял ее лицо в ладони, и слова, которые крутились в его голове неоформившейся мыслью последние десять минут, слетели с его губ:
– Выходи за меня замуж.
Алиса смотрела на него, как будто он потерял разум.
Может, потерял, а может, наконец, нашел?
– Что?
– Выходи за меня замуж, amada. Эль Ранчо Гранде будет спасено. Я передам его тебе…
– Я не могу позволить тебе поступить так! Ты не хочешь же…
– Разве брак – такая уж плохая идея? Люди вступают в брак, создают дом, рожают детей, и при этом у них намного меньше общего, чем у нас с тобой.
– Но мы не знаем друг друга!
– Почему? А ранчо? Лошади? Нам хорошо в постели. – Его глаза сузились, голос стал хриплым. – Если только у тебя никого нет.
– Никого нет, – быстро ответила Алиса и прикусила язык, чтобы не сказать ему, что она любит его, что никого у нее нет и не было, кроме него.
– Мы подходим друг другу, amada. Два старых безумца знали, что делали. Скажи «да». Выходи за меня, Лиса.
Она хотела. Как же она хотела! Но достаточно ли общих интересов? Постели? Ведь она хотела, чтобы он тоже любил ее.
– Лиса. – Он нежно потерся губами о ее губы. – Нам будет хорошо вместе. Обещаю. Скажи «да».
Алиса привстала на цыпочки и поцеловала его. И сказала «да».
Кто мог представить, что вмешательство двух безумцев на разных концах света приведет к счастью?
До этого времени Лукас был твердо убежден, что у него есть все. Земля, которую он любил. Прекрасные лошади, которых он разводил. Корпорация, которую он создал и которой руководил. Женщины, о которых мог мечтать любой мужчина.
Как же он ошибался!
Теплым июньским вечером, наблюдая за Алисой, переходившей от стола к столу в саду его дома в Монрое и разговаривавшей с многочисленными гостями, он понял, как бедна была его жизнь. У него не было ничего. А теперь было все, потому что все – это Лиса.
Они были вместе уже три недели. Три чудесные, восхитительные педели. Вначале он сомневался, не было ли элемента шантажа в его настойчивости, не вовлек ли он Алису в ситуацию, которая ей не по душе. Потом непростым делом оказалось, например, сказать ей впервые о том, что ему нужно по делам в Париж.
– Тебя долго не будет? – вежливо поинтересовалась она, а Лукасу хотелось, чтобы она уговаривала его не уезжать, не оставлять ее или попросила бы взять с собой.
А почему бы тебе просто не сказать ей, чего от нее ждешь, чего хочешь? К чему все эти сложности? – вполне резонно заметил его внутренний голос.
Но внутренний голос слишком тих и не способен противостоять глупой гордости или идиотизму иначе что еще могло сделать его по-ослиному упрямым? Лукас чертыхнулся про себя, привлек Алису к себе и сказал, что речь идет не о том, как долго он будет отсутствовать, а о том, сколько времени она хотела бы провести в Париже.
Ее улыбка расплавила его сердце.
– Ты хочешь взять меня с собой? Я думала… Я же знаю, что ты едешь по делу, и не хочу быть тебе обузой. Я не хочу, чтобы ради меня ты менял свою жизнь.
– Amada, – нежно прошептал Лукас, – ты уже изменила ее. И мне нравится результат.
В Париже он познакомил ее со своими друзьями. Поначалу она смущалась, но и в обиду себя не давала. Особенно это проявилось, когда на одной из вечеринок появилась его бывшая любовница, которая, забыв о своем спутнике, буквально повисла на нем:
– Лукас, дорогой!
– Делия, – поприветствовал ее Лукас, отстраняясь. – Познакомься с моей невестой.
Делия побледнела. Алиса же улыбнулась и протянула руку.
– Мне кажется, мы уже встречались. В Техасе, помните?
– Ты неподражаема, – прошептал Лукас ей на ухо, когда Делия отошла.
– Я что-то сделала не так? – с невинным выражением лица поинтересовалась Алиса.
Лукас со смехом привлек ее к себе и поцеловал, но очень скоро смех в его глазах сменился страстью.
Они занялись любовью в саду на крыше дома. Его губы впивались в ее рот, заглушая вскрики, шелковая юбка безвозвратно мялась, поднятая до талии.
Когда все закончилось, Лукас подумал, что никогда раньше не чувствовал ничего подобного, а главное – никогда не вел себя подобным образом. Он даже знал название этому – счастье, полное и абсолютное счастье, которое привнесла в его жизнь Алиса.
– Лукас…
Ее голос вернул его в действительность.
– Я попросила Долорес подать десерт чуть позже. Я думала, она станет возражать, ведь у нее всегда все рассчитано по минутам, но она не стала.
Конечно, не стала. Его слуги были готовы для Алисы на все.
– Лукас?
– Что, amada?
– Чудесная вечеринка по случаю нашей помолвки. Спасибо тебе.
Он улыбнулся.
– Я рад, что тебе нравится.
– Ты выглядел так, словно был за тысячу километров отсюда.
– Я здесь, – ответил он, обнимая ее. – Мое место – рядом тобой.
Алиса обняла его за шею.
– Я хочу, чтобы ты знал, что я очень, очень счастлива.
– Я тоже.
Алиса вздохнула и прижалась головой к его груди.
– Мне до сих пор кажется, что все это неправда. Что мы встретились. Что мы вместе. И не потому, что Феликс и Алоиз загнали нас в ловушку.
Ловушка.
Это слово резануло Лукаса по сердцу – с каждым днем он все сильнее переживал из-за того, что обманул Алису. Дед аннулировал особое условие, и она была вольна покинуть его. Он предложил ей брак, когда был уверен, что она не сможет сказать «нет». Как бы он ни хотел ее, то что он сделал, – не что иное, как шантаж. Эгоистичная, аморальная ложь.
Как они будут строить свою жизнь на фундаменте из лжи? Все три прекрасные недели были омрачены для Лукаса этими мыслями. Ложь – она и есть ложь, какими причинами ее ни оправдывай.
Он расскажет ей сегодня, но попозже, когда они останутся одни, в их постели. Он обнимет ее и покажет, как он хочет ее. Покажет руками, губами, всем телом.
– Лукас, посмотри!
Среди гостей наблюдался переполох, некоторые вскочили на ноги.
– Твой дедушка приехал!