Но что он чувствует?
Злость. На себя, конечно, что выставил себя дураком. И на нее тоже, за ее предполагаемое предательство.
Светлая полоска зари принесла с собой облегчение. Вскочив, Диана окинула взглядом залив, мерцающий, бледно-белый и розоватый в утренних лучах. На дальних скалах висели обрывки тумана.
Финиковые пальмы и растения, похожие на гранатовые деревья, обрамляли спускающиеся вниз террасы.
Быстро одевшись и взглянув на Фредди, спящего мертвым сном, она спустилась по лестнице и оказалась на влажной от росы лужайке около заросшего лилиями пруда. За ним, под громадным фиговым деревом, обнаружился открытый шатер.
Как и дом, он был полон богатых ковров и шелковых подушек, приглашающих свернуться на них и спать, пока мир о ней не забудет. Раньше, чем она успела уступить, искушению, телефон, лежащий на низком резном столике — единственная вещь, находящаяся не у места в этой арабской сказке, — негромко загудел.
Оглянувшись по сторонам, Диана никого не увидела. Телефон зазвонил снова, и она взяла трубку.
— Алло?
Мгновение никто не отвечал, и, опасаясь, что трогать ничего не следовало, она уже собиралась положить трубку на место, когда голос Захира произнес:
— Диана.
Всего лишь ее имя, похожее на вздох, но ноги у Дианы подкосились, и она обнаружила, что лежит между подушек, точь-в-точь, как некая гурия, ожидающая своего господина.
— Захир…
— Еще рано, — сказал он. — Ты не спишь?
— Солнце говорит мне, что еще рано, но внутренние часы уверяют, что пора на работу.
— Исследуешь местность?
— Это слишком сильно сказано. Просто любуюсь видом. Как тут красиво, Захир. И ни единого журналиста… — Диана прикусила язык. Не самое умное, что можно было бы сказать, но когда она думала прежде, чем говорила?
— Они тоже приносят пользу, — ответил он, и в его голосе ей почудилась улыбка. — Но ручаюсь, ни один журналист не проникнет туда, где ты сейчас возлежишь.
Диана покраснела. Что за неприличное слово «возлежишь»? И откуда он знает?
Она осторожно оглянулась по сторонам. Может, притаился за шелковыми подушками и сейчас протянет руку и положит ей на бедро, а его губы…
Девушка решительно переместилась в сидячее положение. Чувствуя себя чуть более уверенно, произнесла:
— Не хочешь, чтобы я нашла тебе кого-нибудь? Я никого не видела, но двери были открыты. Наверное, кто-то тут есть.
— Не беспокойся. Мне просто хотелось убедиться, что ты благополучно добралась. Что тебе удобно.
— Удобно — не то слово. Я предполагала, что твой курорт поражает роскошью, но не до такой же степени.
— Да? — Похоже, она его развеселила. — А чего ты ожидала?
Определенно не этот дворец из «Тысячи и одной ночи», выглядящий так, словно стоит здесь от сотворения мира.
— Не знаю. Скажем, ряды коттеджей в саду. Возможно, я смотрела слишком много телевизионных передач о путешествиях.
— Курорт на другой стороне залива, Диана. Там еще ведутся работы, и я подумал, что в доме тебе будет спокойнее. Хамид, мой управляющий, может покатать тебя на лодке, показать место. Твой отец любит ловить рыбу?
— Он никогда не пробовал. Но он любит лодки.
— Тогда понятно, кому была книга с морскими узлами.
— Нет, она для… — Диана зажала рот рукой, чтобы не произнести имя. Идиотка!
— Понятно.
Ему понятно? Упоминали ли о Фредди в газетах? Молчание тянулось, пока она просто не могла больше его выносить.
— Захир…
— Диана…
Оба заговорили одновременно.
— Да, Диана? Скажи мне…
Что сказать?
Что ей не хватает его? Что без него в сердце образовалась пустота?
Боже мой, она встретила его всего пару дней назад. Но кто знает, сколько нужно времени, чтобы влюбиться?
— Как твой ужин?
— Ты хочешь узнать, что я ел? Или тезисы речи премьер-министра? Думаю, нет.
— Разве ты не должен быть на пути в Париж?
— Парижу придется подождать, пока уляжется повышенный интерес к моей персоне. Сегодня я объявляю об открытии новой авиалинии.
— Удачи.
— Можно гарантировать, что все места на пресс-конференции будут заняты. Сейчас мне надо идти. Проси у Хамида все, что захочешь, Диана. Не стесняйся.
И в трубке раздались короткие гудки.
— Мам!
Фредди, протирая глаза, спускался по лестнице, таща за собой медвежонка. Верный признак того, что сынишку надо обнять.
— Это море? — выглянул он из-за ее плеча.
— Именно оно.
— И пляж? — Фредди начал извиваться, стараясь освободиться и выяснить все до конца лично. — А замок из песка можно построить? Дедушка знает? — И побежал к дому, бросив медвежонка на произвол судьбы. — Дедушка! Дедушка!
Подобрав игрушку, Диана поднялась и увидела, как замер Фредди при виде управляющего, одетого в белые одежды, который показывал им их комнаты после прибытия.
— Доброе утро, sitti, — сказал он с низким поклоном. — Надеюсь, вы удобно устроились?
— Нам очень удобно, спасибо, Хамид.
— Шейх Захир просил передать вам — его дом к вашим услугам. Он желает, чтобы у вас было все самое лучшее.
Его дом? Захир тут живет!
Неудивительно, что его так развеселило ее предположение, будто это помещение для курортников.
И он уже разговаривал с Хамидом. Не слуга ли переключил его на летний домик? Конечно, он. Иначе почему бы телефон стал звонить?
Диана прижала руку к груди, успокаивая бешеный стук сердца. Это ничего не значит. Ничего.
Хамид меж тем присел перед Фредди.
— Что молодой шейх хочет на завтрак?
Фредди спрятался за ее юбку.
— Мальчика зовут Фредди, и робость его продлится недолго, — заверила она Хамида. — Обычно он ест кашу, а запивает соком.
Хамид улыбнулся мальчику:
— Не хочешь попробовать инжир? Или йогурт с медом? А может, блинчики?
— Блинчики?
— Я был с шейхом Захиром в Америке. Там на завтрак едят блинчики.
Фредди глядел на него, широко раскрыв глаза.
— A sitti? — спросил Хамид, поднимаясь. — Гранатовый сок? Лепешки. Козий сыр.
Sitti? Это она?
— Почему бы вам не удивить нас, Хамид? Может, дадите нам чаю?
— «Дарджилинг»? «Эрл Грей»?