— Приподними матрас, чтобы я могла натянуть простыню! — велела Мелани.
— А вот верхнее покрывало я не умею складывать, как это делают горничные, — признался он.
— У меня тоже не получится.
— А ведь ты не настоящая уборщица, Мел? — сказал он вдруг, глядя на нее прищурившись. — Ты, наверное, безработная актриса или что-то в этом роде, да?
— Что-то в этом роде, — не поднимая глаз, поспешила ответить Мелани, у которой от его слов внутри даже похолодело.
Она занялась покрывалом, спиной чувствуя пристальный взгляд Тома. Повернувшись, увидела в его глазах довольно игривое выражение, что ей не понравилось.
— Может, поможешь все-таки? — напомнила она. — Зайди с другой стороны кровати.
Он послушался, и через пару минут все было сделано. Тут Том вдруг плюхнулся на заново застеленную кровать.
— Ты что? Сейчас все испортишь! — воскликнула Мелани.
А он рассмеялся, дернул ее за руку, и она свалилась рядом с ним.
— Слушай, а что, если нам немножко поспать? — спросил он хитро, обняв Мел за талию и притянув на себя сверху.
Этого еще не хватает!
— Том, не дури! — сказала Мелани. — Твой брат скоро вернется.
— Никогда в жизни не целовался с «Мисс Шваброй»! Интересно, как это будет?
Глупая игра, но Мелани вдруг стало смешно. Она расхохоталась, чем привела парня в восторг. Но уступать ему она не собиралась.
— Ничего не получится, — сказала она, притворяясь очень строгой. — И так тебя ждут неприятности.
— Вот уж точно, неприятности будут.
Мелани смотрела на Тома, но тот ведь рта не раскрыл, однако ответ прозвучал отчетливо.
— Как ты это делаешь? — спросила она.
— Что? — удивился тот.
— Говоришь, не двигая губами?
— А он и не говорил. Это я за него сказал, — раздался голос сзади.
Только тут Мелани поняла, что Том уже не обнимает ее и ошалело смотрит мимо нее, за плечо. Она обернулась и обомлела от удивления.
— Джек! — воскликнул Том. — Ты вернулся?
— Да, и, к твоему сожалению, слишком рано!
Джек? — вспомнила Мелани. Джек Вульф. Тот самый мужчина, с которым она столкнулась в агентстве. Так к нему там обращались. Да, слишком поздно она вспомнила, где слышала эту фамилию…
Так вот кто брат Тома! И они, несомненно, похожи, только младший беспечный мальчишка, а старший деловой человек, привыкший к порядку и роскоши. Денег у него полно, судя по обстановке в доме.
Мелани стояла, исподлобья глядя на Джека, тот тоже внимательно изучал ее, и взгляд серых как сталь глаз был достаточно красноречивым. А что еще он может думать о ней в такой ситуации?
— Представь меня своей подружке, Том, — попросил Джек.
Мелани облегченно вздохнула — он не узнал ее! А какое, собственно, это имеет значение? Он же и там, в агентстве, не догадался, кто она такая. Может, актрисы такой не знает?
— О, Мел вовсе мне не подружка, — честно объяснил Том. — Она просто тут убирала после вечеринки…
Он осекся и замер в испуге: проговорился!
— Ах, вот как? — ледяным тоном переспросил Джек и, выйдя на площадку лестницы, осмотрел сверху комнату.
Мелани наблюдала за ним и все больше поражалась тому, как братья не похожи по характеру. Том, молодой, открытый и непосредственный; симпатяга, которому обычно все легко прощается. А этот Джек — сдержанный, высокомерный, строгий. С таким очень трудно общаться; она немного знает этот тип мужчин. Мелани в его присутствии стало не по себе. Она чувствовала себя, как говорят актеры, зажатой — уверенность исчезла, внутри холодок, во рту пересохло.
Джек тем временем подошел к брату.
— Значит, она убирала после вечеринки? — переспросил он. — И поэтому девушка переоделась в мою одежду?
— Вашу? — удивленно воскликнула Мелани.
Облик этого лощеного джентльмена не вязался с парой потертых джинсов и старенькой футболкой. Сейчас на нем был строгий синий в полоску костюм, белоснежная рубашка, начищенные до блеска туфли; причесан волосок к волоску. Неужели он дома переодевается в это тряпье?
— Мою, — бросил Джек, даже не взглянув на Мелани, которая вдруг густо покраснела.
Последний раз она так краснела и конфузилась лет в тринадцать, а тут ничего с собой не смогла поделать. От мысли, что на ней одежда этого мужчины, что она кожей чувствует то же, что и он, когда надевает все это, привела ее в невероятное смятение. У нее вдруг появилось ощущение, что он обнимает ее, прикасается к ее телу… Тут Мелани вспомнила, как он тогда держал ее за плечи и как ее словно током ударило от этого прикосновения. Интересно, он тогда почувствовал то же самое?
— Я… я не знала… — пробормотала она растерянно, и ей вдруг ужасно захотелось спрятаться… нет, убежать к себе домой!
А вдруг он догадается, что мы с ним встречались в агентстве? — мелькнула у нее мысль. Бог знает, что он обо мне подумает!
— Это Том дал мне для работы, потому что… — начала было объяснять Мелани, но Джек перебил ее.
— А так как вы уже закончили уборку, то он пришел помочь вам переодеться?
— Слушай, Джек, — вмешался Том. — Мел вовсе не…
— Брось, Том, — остановила его Мелани. — Все это не имеет значения. Я ухожу.
Еще не хватает оправдываться перед этим индюком! Черт с ним, с его магнетическим взглядом. А что ему можно объяснить? Что бедному Тому стало легче после изрядной попойки, что он был доволен, так как они успели привести в порядок квартиру, и они просто дурачились? Нет, ничего говорить не надо, да и слушать, как будет выпутываться Том, тоже неинтересно. Мелани решительно двинулась к лестнице, но Джек помешал ей пройти.
— Простите, но мне нужно пойти взять свою одежду из стиральной машины, — вежливо сказала Мел.
Глупее она ничего не могла придумать — ведь он не в курсе. Но Джек никак не отреагировал на это, но и не посторонился. Он стоял как столб и смотрел на нее, и, от этого пронизывающего взгляда, Мелани снова стало не по себе.
— Как он вас называет? Мел? Вас так зовут? — спросил вдруг Джек.
— На самом деле, Мелани, — ответила она, тут же пожалев о своей откровенности.
В конце концов, какое ему дело до ее имени?
Джек слегка нахмурился, словно припоминая что-то.
— Это имя какой-то актрисы… — сказал он, и Мелани похолодела, решив, что он узнал ее.
— Актриса тут ни причем, — заявила она, стараясь говорить твердым голосом и глядя ему прямо в глаза. — Так назвала меня мама, мистер Вульф. Это греческое имя, и оно означает «скрытая во тьме».