Джек, добившись своего, — он же почувствовал, что она вся в его власти! — посмотрел на Мелани.
— А когда я хорошенько обработаю твою спинку, — сказал он тихо, но деловито, — то позволю тебе намазать кремом меня. Ты не против?
Мелани старалась как можно незаметнее восстановить ровное дыхание, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, пульс, наверное, не сосчитать, щеки горят огнем. Но ее уже разбирала досада — всегда он так над ней насмехается, после того, как подарит секунду счастья…
Никто никогда не обращался с ней подобным образом. Ну, она-то тоже хороша! Что она нашла в этом цинике? Нет, никогда она не научится поступать согласно здравому смыслу. А ведь раньше прекрасно контролировала свои эмоции… Или просто тогда никто не сумел подобрать ключик к ее сердцу, не смог завести так, как Джек.
— Ну, Мелани? Скажи: «Нет, Джек!»
— Нет, Джек, — повторила она послушно. — Я не против.
— Рад это слышать.
Он начал доставать из сумки снаряжение для подводного плавания: маски, ласты, трубки.
— Джек…
— Да?
Он обернулся и посмотрел на нее.
— Ничего, так. Только вот…
Ей хотелось сказать ему: «Забудь о том, что я говорила, будто не хочу с тобой целоваться. На самом деле я очень этого хочу…»
― Это действительно прекрасное место, ― сказала Мелани, отвернувшись от него. — Но вот у меня кожа, боюсь, слишком нежная для такого сильного солнца.
― У тебя красивая, просто великолепная кожа, Мел, — заверил он ее, окинув с ног до головы одобрительным взглядом, — ты потрясающе сложена: замечательные пропорции, плавные линии, атласная кожа. Ты действительно должна заботиться о ней.
Он достал из сумки бутылочку с солнцезащитным кремом и указал ей в сторону кабинки, спрятанной за деревьями.
— Иди, переоденься, ладно? А потом я с удовольствием помогу тебе защититься от палящих лучей.
С удовольствием? Господи, к чему все это? — подумала Мелани.
— А зачем спешить?.. — неуверенно сказала она.
— Я думал, ты собираешься плавать под водой.
— Вообще-то да, но…
Джек не стал слушать возражений и протянул ей пакетик с купальником и полотенце.
— Ладно, я быстро, — сказала Мелани и пошла к кабинке.
На этот раз она взяла с собой бикини белого цвета, так как бирюзовый костюм еще не высох после утреннего заплыва. Она всегда предпочитала бикини, но в Лондоне, среди друзей и близких, он не казался ей слишком откровенным. Теперь же, натянув крохотные трусики и завязав на шее тонкие лямки лифчика, Мелани вдруг посмотрела на себя глазами Джека и оторопела на мгновение. Стоит ли сразу так обнажаться? Она даже обмотала, было, полотенце вокруг бедер, но потом вовремя сообразила, что ее скромность будет выглядеть, по меньшей мере, глупо: вместо того, чтобы произвести впечатление — а в глубине души Мел на это и рассчитывала, — она вызовет очередные насмешки. Взяла полотенце в руку и вышла из кабинки.
Тем временем Джек расставил в тени лежаки, которые до этого были где-то припрятаны. Он уже снял футболку и шорты и разлегся с самым беззаботным видом, подставив спину солнцу. На нем были темные очки, полностью скрывающие глаза, но он следил за каждым шагом Мелани. Она подошла к нему, потрясенная видом великолепного мужского тела, и заметила, как напряглись мускулы на его спине, плечах… Захватывающее зрелище, но совсем не предназначенное для приличной, скромной девушки. Но такая девушка не поехала бы загорать вдвоем с мужчиной на дикий пляж. А Мелани надоело быть скромной и приличной. Она все время играет с огнем, так интересней.
Ей неожиданно захотелось лечь с ним рядом, обнять, погладить, приласкать, сказать, что она чувствует. От этой мысли у нее даже в голове помутилось, но вместо этого она уселась на свой лежак спиной к Джеку и уставилась на море. Трусиха! Дура и трусиха!
— Ложись, Мел, — сказал он. — А то ты быстро обгоришь.
— Не обгорю. Еще не так печет, а кроме того, я уже намазалась кремом…
Она замолчала, явно недовольная собой.
Да что это с ней такое? Ведет себя как школьница… Ведь она с самого начала знала, на что идет, и готова была рискнуть. Ей бы надо быть женственней, кокетливей… Разве Мелани Девлин была когда-нибудь таким синим чулком? Наоборот, надо подбодрить Джека, вскружить ему голову…
А тут он неожиданно дотронулся до ее спины, как раз между лопатками, и спросил:
— И тебе удалось достать ладошками до этого места?
Мелани передернула плечами.
— Ну, не знаю… — пробормотала она и обернулась.
Ее испуг только развеселил неугомонного Джека.
— Конечно, если ты в добавление ко всем своим талантам еще и цирковая акробатка, вроде женщины-змеи, тогда возможно, — сказал он, посмеиваясь.
Мелани хотела было заметить, что он угадал, но испугалась. Вдруг он потребует, чтобы она показала какой-нибудь трюк?
— Нет, но…
— Слушай, у тебя через слово «но». Хватит. Хоть ты и избалованная девочка, Мел, на сей раз тебе придется послушаться.
Опасность! Опасность! — просигналил ей внутренний голос. Но вокруг все так умиротворенно, море ласково плещется, словно гипнотизируя, усыпляя бдительность… Зачем еще раздумывать? Мелани отмахнулась от надоедливого внутреннего голоса и улеглась на живот, положив голову на руки.
Джек пересел на ее лежак — она сразу ощутила теплое бедро — и не спеша убрал ее волосы с плеч на одну сторону, оголив затылок, а потом вдруг развязал узелок лямочки. Мелани заявила, что это уже лишнее, но он велел ей замолчать и запросто расстегнул застежку лифчика. Она дернулась, чтобы встать, но сообразила, что окажется полуголой, поэтому, сцепив зубы, осталась лежать на месте.
Краска залила щеки Мелани, и Джек, к ее ужасу, это заметил. Он рассмеялся и провел ладонью по ее спине, втирая крем. У нее сразу по телу побежали мурашки, она немного выгнула спину, словно отвечая на прикосновение. Рука Джека скользнула по позвоночнику вниз, и он стал поглаживать ее бедра нежным, ласкающим, возбуждающим прикосновением. Мелани тихонько вскрикнула от наслаждения, когда почувствовала две ладони, поднимающиеся к талии, потом выше и выше по бокам…
— Что, такое, Золушка?
— Ничего, — как-то хрипло ответила Мел и откашлялась. — Ничего, все хорошо.
Хорошо! Как бы не так! Она едва себя помнит от этих прикосновений… Он разве не понимает, не чувствует? Гладит ее спину, плечи, чуть ли не касается груди, проводит пальцами под резинкой трусиков, — скажите, какая забота! — чтобы и верх ягодиц был защищен от солнца, если она наклонится… Мел должна быть благодарна и довольна. Она действительно была более чем довольна и в какой-то момент уже желала, чтобы он снял с нее и эти дурацкие трусики… Потому что каждое прикосновение — это новый восторг, новое мучительное томление, оно пробуждало неведомые ранее желания, заставлявшие ее трепетать, замирать… Господи, она была готова закричать… Ей хотелось, чтобы он целовал ее губы, грудь… Тело болело и ломило от желания…