Когда Лора ушла, Бен подошел к Элли совсем близко.
— Вы такая бледная. В чем дело? Плохо себя чувствуете?
— У меня не выходит из головы история ваших отношений с Наташей, — вдруг заявила Габриэлла. — А почему вы не поехали с ней в Нью-Йорк, Бен?
Он вспыхнул.
— Послушайте, не надо лезть в мою личную жизнь. Но, если вам интересно, могу сказать. Мы в любом случае разошлись бы. Таша подавляла меня чрезмерной активностью. В смысле достижения своих карьерных целей.
— Но если вы любили ее…
— Да. Мне нелегко было расстаться с ней. Но я это сделал. — Он, посмотрев на Элли, сухо улыбнулся. — Тем более что Наташа назвала меня жалким завистником, не терпящим успехов других людей. В общем, я потерпел поражение в отношениях с этой женщиной. Не смог сохранить союз.
— А может, это к лучшему? — робко спросила Элли.
— Сложный вопрос. Но только не понимаю одного: и зачем только женщины стараются переплюнуть мужчин? Лучше бы рожали побольше детей.
— Каждый выбирает свой путь, — тихо произнесла Элли.
— Наташа выбрала карьеру. Не хотела попадать в ловушку материнства, как заявляла она окружающим.
— А какой смысл жить без детей? Неужели успехи в работе могут заменить семейное счастье? Впрочем, я и сама встала на путь феминисток. Решила стать великой писательницей, не связанной по рукам и ногам узами брака и хлопотами по воспитанию капризных малышей.
— Вы хотите быть вечно одинокой? — удивился Фолкнер.
Элли долго молчала. Она боялась признаться Бену, что совершенно в себе запуталась. Лишь чувствовала: многое в своей жизни сделала неправильно. Но ведь еще есть время исправить кое-что. Так вперед! Кто же останавливает?
— Элли, Элли, вы слышите меня? О чем так задумались? — Бен взял ее за руку. — Кстати, хочу сказать спасибо за великолепный вечер. — Фолкнер решил поднять девушке настроение. Но она была такой грустной.
— Ну вернитесь же на землю. Хватит витать в облаках, — не отступал Бен.
— Ох, простите. — И после паузы: — Я просто кое-что вспомнила…
— И что же, если не секрет?
— Да неважно. Это личное. Бен, а я и понятия не имела, что Лора Моррисон ваша тетя. — Элли попыталась перевести разговор на другую тему.
— Мне давно следовало помириться с ней после ссоры. Тем более что придется вместе гулять на свадьбе Эммы. А вы, надеюсь, не передумали поехать со мной. Ваш отказ меня огорчит.
— Ну, если вы будете настаивать, я поеду.
Произнесла это Элли каким-то равнодушным голосом, будто снова ускользала в мир своих мыслей.
— Правда, чтобы долго продержаться на свадьбе, требуется физическая выдержка. — Бен пытался вернуть Габриэллу в реальность, занять ее хоть какими-то разговорами.
— Что? — Она резко обернулась. — Физическая выдержка? Ах, да. Но не это главное, Бен. Свадьба — лучший повод… купить себе роскошную шляпу. — Элли тихонько рассмеялась.
— Ну наконец-то вы повеселели, — облегченно вздохнул Фолкнер.
Она озорно стрельнула в него взглядом.
— Мне хочется выглядеть на свадьбе не хуже невесты. И еще я сделаю там несколько зарисовок…
— Элли, вы очень талантливая художница. Только не бросайте свое хобби.
— А я и не бросаю. Я рисую постоянно.
— И когда только успеваете?
— Секрет.
Они снова подошли к столу, за которым недавно сидели.
Элли взяла в руку бокал на изящной ножке.
— Знаете, мне хочется еще немного выпить. Не осудите?
— Да нет, конечно. — Бен налил ей вина. Фолкнер пытался выглядеть спокойным, но внутри у него все горело. В теле разыгрывался настоящий пожар. Бен сопротивлялся своему желанию из последних сил. Он просто не хотел превращаться в пещерного человека и набрасываться на беззащитную жертву, лишь бы получить чисто животное удовлетворение.
А еще ему было нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о своем новом увлечении. Вместо Наташи появилась Элли. Фолкнер считал себя чуть ли не предателем. Но Таша-то не слишком обременяла себя нравственными нормами. Говорят, имела нескольких любовников. Так что нечего посыпать голову пеплом и вспоминать прошлое. Нужно жить настоящим.
Мужское тело пробудилось для новой любви. Однако тягу к Габриэлле Марч растерявшийся Фолкнер назвал бы по-другому. Не любовь — безумное сексуальное влечение.
— Оставьте это, Элли. — Он схватил молодую женщину за запястье и взял из тонкой руки бокал.
Бен вдохнул аромат травяного шампуня, исходящий от волос Габриэллы, и… внезапно отстранился от своей потенциальной любовницы. Он даже лишил себя такого невинного удовольствия, как поцелуй в щеку. Потому что знал: ничего невинного в его поцелуе не будет. Фолкнер ретировался.
— До завтра, Элли. Если у вас будет время, можем съездить в наш любимый садовый центр. Надо же возрождать газон.
— Но я не могу хозяйничать на чужом участке, — заявила девушка. — Это же ваша территория.
— Почему-то раньше вас это не останавливало.
— Я не думала, что вы так быстро вернетесь из командировки.
— Однако я вернулся и хочу, чтобы вы помогли мне навести порядок не только в моем доме, но и в моем саду.
Элли согласно кивнула.
— Хорошо. Только нужно разработать план действий.
— Вам и карты в руки.
Элли никак не могла заснуть. Уставившись в экран компьютера, она пыталась подготовить очередную колонку для журнала «Миледи». Ничего не получалось. Габриэлла отчаянно воевала со словами, которые никак не хотели выстраиваться в ровный литературный ряд.
А может, заняться иллюстрациями?
Элли взялась за карандаш и устроилась с ногами на софе. Сделала пару набросков.
Роскошные папоротники, маргаритки, анютины глазки… Нет, этого мало. Нужно изобразить что-то еще.
Девушка мысленно представила себе сад Фолкнера.
Да. Ассортимент растений не слишком разнообразен. Необходимо как-то преобразить участок. Воспользоваться советами Лоры? А почему бы и нет. Эта дама знает толк в ландшафтном дизайне. Однако Габриэлле хотелось проявить именно себя. Пусть Бенедикт Фолкнер поймет, что она очень способная женщина.
Элли снова взялась за рисунки, предварительно порывшись в маленьком сундучке, где хранила пастель, подаренную ей мамой несколько лет назад.
Какие нежные цвета. Лавандовый, бледно-зеленый, бежевый…
Габриэлла обожала эти оттенки.
Она нарисовала симпатичный кухонный столик, узорчатые тарелки на нем и высокие свечи с язычками пламени наверху.