— Несколько месяцев с преступницами?! Да и как я смогу бежать?
— Окрутишь охранника! Такой красотке, как ты, это не составит особого труда. Подсыпешь ему сонный порошок, отвяжешь шлюпку, а мое судно будет ждать тебя неподалеку. Перед побегом я передам тебе записку с точными указаниями. А что до каторжных — ничего, переживешь. Заодно увидишь, что случается с теми, кто идет наперекор судьбе.
Катя закрыла глаза. Отказать? Но что за жизнь ее ждет тогда?
— А как же я выйду замуж за вашего сына, если я преступница?
— Хороший вопрос, но это предоставь мне. Я получу твое помилование, едва ты окажешься на свободе. Соглашайся, Гришка мой далеко не урод, да и денег у нас предостаточно, будешь как сыр в масле купаться. Но если передумаешь, попадешь на плаху вместе со своими мамками-няньками. Я тебе это обещаю.
…И вот теперь она свободна. Но кто знал, что на этом, Богом забытом судне, плывущем в неизвестность, она встретит ЕГО. Тогда бы она ни за что не согласилась выйти замуж за Потоцкого, но слово уже дано… Тем более что Потоцкий-старший грозился уничтожить и Марту с Савелием! А так ее любимые люди будут с ней рядом, в безопасности. Что ж, все не так уж и плохо. Она что-нибудь придумает. Потом, когда соберется с мыслями. Возможно, есть выход из сложившейся ситуации. Может, сам Григорий передумает или ей удастся его убедить — кто знает… С годами люди меняются.
Катя надела платье, лежавшее на дубовом сундуке. Приятно пахнущее, атласное, пусть и скромное, оно разительно отличалось от всего того тряпья, которое она носила все последнее время. Девушка заплела волосы в косу и, накинув теплый плащ, вышла из каюты — сказать Савелию, что готова к ужину.
Но Савелий уже ждал ее с подносом.
— Сударыня, я всегда говорил, что вы станете такой же красавицей, как и ваша матушка. А Марта вам пирожков напекла, ваших любимых — с капусточкой.
Катя грустно улыбнулась.
— Садись со мной, Савелий! Забудь про дурацкие приличия, ведь ты мне как отец. Садись!
Савелий знал, что приглашен от всего сердца и не смог отказать.
Девушка принялась жадно поглощать еду.
— А аппетит у вас все тот же. Не пристало барышне глотать, словно утка. Хотя я всегда любил в вас эту естественность, никогда не ковыряетесь в тарелке.
Катя посмотрела на старика — как же он сдал за эти годы! Сколько морщин, а волосы совсем седые… Любящие глаза ласково смотрят на нее из-под косматых бровей.
— Куда мы плывем?
— В Санкт-Петербург, там нас ждет экипаж, а потом — в поместье Потоцкого. Подлец подлецом, но он купил вам чудесное поместье у озера. Вас там ждут прекрасные наряды, обученный персонал и, конечно же, Марта. Вам уже пришли приглашения от соседей и ко двору, сама императрица желает вас видеть. Вас помиловали, моя птичка! Вы больше не преступница.
— Тогда зачем мне нужно было бежать?
— Затем, что монахини не отпустили бы вас просто так. А государыне нашей, матушке, храни ее Господь, доложили, что вас по ошибке перевели к каторжным — воровкам и убийцам. Когда царица пересмотрела ваше дело, она пришла к выводу, что вы не виновны в злодеяниях вашего батюшки. Да и красивая история о вашей с Григорием Петровичем любви тоже сыграла свою роль. Сердобольная она, наша государыня… Но пока бы вы получили бумаги о помилованье, вы бы были уже на каторге, и кто знает, какие несчастья могли бы с вами, моя душенька, там приключиться. Но все уже позади, хотя я до сих пор так и не увидел радости на вашем личике. Как вам удалось бежать? Вы подкупили стражника, как мы планировали?
Катя отрицательно помотала головой.
— Нет, мне помог один очень благородный офицер. Смелый и честный дворянин, и совершенно бескорыстно. Он спас меня, поверив всему тому, что я ему рассказала. А ведь я солгала! Я пообещала, что встречусь с ним после… Что найду его!
Личико девушки помрачнело.
— Вы очень хотели бы исполнить свое обещание, не так ли, моя девочка?..
Катя закрыла лицо руками.
— О, если бы я могла, я бы полжизни отдала за то, чтобы просто увидеть его!! — Слезы заблестели у нее на глазах. — И я увижу его при дворе, я знаю… Но он возненавидит меня, как только узнает, что я обманула его! Возненавидит, когда я его так…
— А вы его так любите… О, девочка моя, это пройдет так быстро, что вы и не успеете заметить, даже и не вспомните! Тем более Григорий очень видный мужчина…
— Хватит! — девушка резко перебила старика. — Хватит, забыли! Я ничего тебе не говорила, не будем об этом…
Она встала из-за стола и решительно вытерла ротик салфеткой, показывая всем своим видом, что разговор окончен.
В порту их встретила роскошная белая карета с вензелями и гербом дома Потоцких, запряженная четверкой прекрасных белоснежных скакунов. Из кареты вышел разодетый по последней моде молодой мужчина в великолепном черном, расшитом золотом камзоле, в шляпе с лебяжьими перьями и с блестящей пряжкой на поясе; высокий и очень хорошо сложенный. Катя с трудом узнала в этом молодом красавце князя Григория.
«И впрямь хорош собой, гад!» — подумалось ей. Григорий приблизился к девушке и склонился в поклоне.
— Неужели это ты, моя рыжая подружка детства Катька Арбенина? Ты изменилась… Из паршивого гадкого утенка стала роскошной лебедицей.
Его зеленые кошачьи глаза заблестели, когда он окинул ее взглядом. Платье было хоть и довольно скромным, но оно хорошо подчеркивало ее фигуру — тонкую талию и пышную грудь. Длинные, золотые волосы свободно развевались на ветру, сверкая и переливаясь всеми оттенками золота.
Но и ему надо было отдать должное. Смуглая кожа, длинные светло-русые волосы, широкие скулы, — сказывались азиатские гены его предков, нос тонкий с горбинкой и ярко-зеленые, выразительные, живые, с хищным блеском глаза. «Наверное, женщины по нему с ума сходят», — подумала Катя и усмехнулась, вспомнив, как однажды ночью, когда князь гостил у них в поместье, она обрезала его локоны садовыми ножницами за то, что он дразнил ее накануне вечером. А сама спряталась в конюшне. Ох, и обыскались ее тогда, чтоб наподдать проказнице! Но она так и не вылезла из своего убежища, пока гости не уехали.
— Я рад, что у тебя хорошее настроение, а то папа сказал, что, возможно, ты будешь не в духе. Думаю, ты не очень рада этому браку, который устроил мой отец… Признаюсь, я тоже был не в восторге. Но, увидев тебя сейчас, — изменившуюся, ослепительно красивую, я уже думаю, что нам не будет скучно вместе. Прошу… — Он подал ей руку, согнутую в локте и она оперлась на нее.
Внутреннее убранство экипажа поражало своей вычурной, поистине королевской, роскошью. По самодовольной улыбочке своего жениха девушка поняла, что он хотел произвести на нее впечатление, и теперь был доволен результатом. Что ж, ее будущий муж богат, знатен, очень красив… Возможно, это далеко не самое худшее, что могло с ней произойти. Возможно, когда-нибудь она сможет забыть офицера Соколова и стать настоящей женой Григорию. Но когда еще это будет…