Получив «Вакха», чаши для святого причастия и контрибуцию, представлявшую собой довольно круглую сумму в дукатах и драгоценностях, де ла Крус, вопреки ожиданиям, Ганта не отпустил.
Гант кричал и ругался, на что Педро спокойно ему заявил:
— Можно подумать, что я Бог, который в состоянии простить столько грехов. Другой на моем месте просто повесил бы вас на ноке и вошел в порт Веракрус. Я этого не сделаю. Всех вас передадут в руки губернатора. И вы лично, Чарлз Гант, вручите ему «Вакха». Что станет делать с вами представитель власти короля Филиппа Пятого, мне неведомо. Но если вдруг я снова встречусь с вами, я убью вас в следующую же секунду! Самым жесточайшим образом! Помните это, негодяй!
Несмотря на бурное море, «Каталина» ухитрилась сходить в Веракрус и за два дня до сочельника пришла в порт на реке Гуаурабо.
В тот же день де ла Крус вместе с отцом и матерью Каталины посетили настоятеля собора дона Лукаса Понсиано Эскасену, которому Педро вручил золотые чаши для святого причастия.
— Справедливо вы возвращаете святыни собору Святой Троицы и укрепляете веру в душах прихожан. Да благословит вас Бог!
Осенив крестом Красного Корсара, викарий спросил:
— А что слышно, где наша девочка Каталина?
— Клянусь Всевышним, я ее найду! — преклонив колено, де ла Крус прикоснулся губами к руке священника и тут же поспешно покинул его покои.
— Все наверх! По местам стоять, с якоря сниматься!
Долгожданная команда капитана репетовалась вахтенными с особой радостью. Матросы спешили собраться у своих мачт. Командиры с не меньшим энтузиазмом проверяли наличие людей на своих местах и докладывали о готовности на мостик.
— Выбирать якоря! Паруса к постановке изготовить! — де ла Крус был собран, как если бы в следующую секунду должен был выстрелить в грудь противника. Стоящие рядом с ним на мостике Тетю и Девото чувствовали, что нервы их друга натянуты, как тетива за миг до вылета стрелы из лука.
Меж тем с палубы донеслись зычные команды:
— Марсовые к вантам! По реям! Отдать паруса! С реев долой! Кливера к постановке изготовить! Снять чехлы, отдать сезни! Отдать ниралы! Шкоты разнести!..
Все трое, де ла Крус, Девото и Тетю, думали об одном: «Команда рвется в море, в бой совсем не за тем, чтобы скорее получить свою долю трофеев. Все разделяют страстное желание своего капитана быстрее найти шхуну „Скорая Надежда“.
— Смотрите, как они ловко разносят по местам шкоты, уверенно закрепляют коренные концы лопарей за обухи, — де ла Крус остался доволен работой матросов и поблагодарил их за понимание цели, к которой он так безудержно стремится.
С палубы продолжали нестись команды старших по мачтам:
— Гик на топенанты! Отдать топсель-шкот! Фоковые к постановке готовы! Гротовые к постановке готовы!
И де ла Крус, не ожидая сообщения с бизани, отдал приказ:
— Поставить паруса!
Еще через несколько минут «Каталина», как школьник, вырвавшийся на перемене поиграть в мяч, резво мчалась на восток.
Она оставила позади острова Хардинес-де-ла-Рейна-Гуаканаябо, мыс Крус, остров Ямайка, залив Сантьяго-де-Куба, остров Гаити, южную оконечность Кубы — косу Дель-Кемадо и, пройдя Наветренным проливом, вышла к Багамским островам.
Еще во время пребывания в Кайоне, а затем в Веракрусе и Тринидаде де ла Крус и его люди интересовались у прибывших в порт моряков о возможном местопребывании Боба Железной Руки. Сведений удалось собрать немного. В Кайоне он бывал редко, а из сообщений пиратов с Тортуги и корсаров из Веракруса и Тринидада выходило, что Боб Железная Рука больше любил действовать на севере Мексиканского залива, в районе устья Миссисипи, грабя французские поселения Луизианы, во Флоридском проливе, где на полуострове Флорида у испанцев не было сильных укреплений. Особенно нравилось ему обирать испанские суда, плававшие у Бермудских и Багамских островов.
Перед самым отходом «Каталины» известные кубинские корсары из Тринидада Хуан Васкес и Франсиско Триста пригласили де ла Круса присоединиться к экспедиции испанских корсарских кораблей. Они в самом начале 1706 года намеревались в поисках англо-американских пиратов пройти по портам побережья аж до Чарлстона в Южной Каролине. Де ла Крус счел этот набег не вполне корсарским, подумал, что во время этого похода он не встретит Боба, а только потеряет время, и отказался.
В первый же вечер нового похода, сразу после ужина, де ла Крус отправился на ют, чтобы, глядя на бегущую за «Каталиной» сверкающую дорожку, отдаться своим переживаниям.
Французский писатель-моралист Ларошфуко был прав, когда говорил, что страдания есть единственные ораторы, которые всегда убеждают. Да ведь и любить на самом деле, по-настоящему, можно, лишь испытывая страдания.
— Боже, помоги мне найти мою Каталину, — не уставали шептать губы де ла Круса.
Так уж устроена жизнь на земле, что любовь есть спасительная капля небесная, упавшая на человечество, с тем чтобы уменьшить, притупить горечь его существования. Но пока де ла Крус страдал оттого, что любил, а Девото страдал потому, что не мог полюбить ни одну из женщин.
— Боже, сохрани ее живой! Что бы с ней ни сделала жизнь, я возьму ее в жены. Знаю, она любит меня, как и я ее… И ведь я повинен в ее пропаже. Я обязан искупить ее страдания хотя бы ценой собственной жизни…
А в это время Тетю, сидя в своей каюте, отвлекся от чтения книги и думал о де ла Крусе. «Берем в жены одну женщину, живем с другими, а в действительности ведь любим только самих себя, — вспомнил поговорку французов и мысленно произнес: А вот Педро не такой! Правильно говорят, невозможно утаить любовь в глазах того, кто истинно любит. Хотя известно, тот, кто возьмется изучать, что такое любовь, всю жизнь останется студентом». Тетю захлопнул книгу и погасил свечу.
Боб Железная Рука после потери Каталины забрал все, что мог, с острова Пинос и на время отправился грустить в свой родной город Чарлстон. Команда «Скорой Надежды» роптала, и тогда Боб пошел к известной в городе цыганке. Та, поворожив, обрадовала пирата. Гадалка просверлила клиента своими черными глазами и молвила:
— Краля твоего сердца не погибла! Она жива! Позолоти еще мою руку. Скажу главное.
Выражение лица предсказательницы у Боба вызывало доверие. Улыбка ее обнадеживала. Боб не был скрягой. К тому же он в жизни всегда придерживался правил, в которых воспитал его отец. Боб, несмотря на свой род занятий, был по-своему честен, обладал точным представлением о том, что является добром, а что злом. Понимая нравственную ответственность за свое поведение, Боб, однако, ходил под флагом «Веселого Роджера». Такова суть человека, раздвоенность души и разума большинства представителей человечества.
Услышав сказанное ворожеей, Боб Железная Рука кинул на стол перед ней несколько крупных монет, и последовало продолжение: