— Если обнаружим поселение и высадимся — разбегутся. И если Каталина с ними, уведут ее с собой. Так ведь, Чарли? — спрашивал Боб старшего помощника.
— Мы осмотрим селение и по какому-либо признаку сможем узнать, в этой ли деревне живет твоя Каталина.
— Это ты дело говоришь. Узнаем, однако что потом? А! Потом мы уйдем, но прежде обследуем местность вокруг. Обождем пару дней, пока индейцы успокоятся, а затем ночью атакуем их с моря и с суши. Им некуда будет податься. А если… — Чарли осекся.
— Что «если»? Говори!
— Если в такой ситуации, — Чарли щелкнул пальцами, — чтоб никому она не досталась.
— Чтоб тебя черти живого зажарили! Завтра с рассветом приступим к обследованию побережья. Ты, Чарли, останешься на шхуне за меня. Со мной пойдет большая часть команды.
Осмотр первых двух поселений ничем не порадовал. Обнаруженный в одном из боио умиравший от старости гуанахатабей был без памяти. Чтобы ближе подойти к следующему селению, которое едва просматривалось в подзорную трубу, «Скорой Надежде» предстояло обогнуть довольно широкий риф. Однако солнце уже близилось к закату, и шхуна вынуждена была стать на якорь.
В эту же самую минуту к Каталине, любившей провожать день, сидя на камне почти у самой намывной полосы прибоя, поспешно подошли касик, два жреца и хромоногий таин. Все они были сильно возбуждены. Таин рассказал Каталине о чужеземцах, которые высаживаются на берег, но не грабят и никого не пытаются захватить, видимо, они кого-то ищут.
— Они искать что-то, — таин перевел слова касика, которому, конечно, и в голову не могло прийти, что моряки с этого корабля ищут именно его королеву.
У девушки заколотилось сердце, да так, что ей показалось, будто стук его услышали даже стоявшие с ней рядом индейцы. Она решительно поднялась на ноги.
— Пошли! — приказала она и зашагала в сторону селения, чтобы затем направиться к известковому утесу и священной пещере.
По дороге она лихорадочно размышляла: «Это не может быть Педро. Как ему придет в голову искать меня здесь? А если люди с корабля кого-то ищут, скорее всего, это Боб. Если корабль подойдет ближе, я узнаю „Скорую Надежду“. Если это не его шхуна, надо всем сразу уходить в лес. Никакой вероятности, что Педро зайдет сюда. Разве можно сомневаться, хотя наверняка Педро узнал, что меня Боб увез из Тринидада. Он ищет его! Найдет, и мы встретимся! Если это Боб, как сделать так, чтобы он понял, что я здесь? Вместо Боба сюда может прийти любой другой пират. И тогда… Педро ищет Боба! Я должна быть на его шхуне! Что бы ни случилось со мной, пока Педро меня найдет, лучше всего плавать с Бобом. Раньше он не трогал меня, а сейчас… я намного сильнее. Найду выход сохранить себя для Педро. Мой любимый, где же ты?»
У входа в пещеру Каталина пала на колени. За эти месяцы она хорошо изучила все обряды гуанахатабеев. Туземцы последовали ее примеру. В пещеру она вошла одна. По выходе оттуда Каталина сказала таину:
— Все будет хорошо! — и повела за собой всех в боио касика.
Там Каталина подошла к часам, взяла их в руки, чтобы показать касику, и незаметно для него повернула головку часов. Они пошли. — Все будет хорошо! — повторила она. — Нашему роду беда не грозит.
Касик и жрецы успокоились, а Каталина вернулась на камень. Задул береговой бриз, поднялась небольшая волна. Шелест прибоя ласково сливался с шорохом пальмовых ветвей и шуршанием мясистых листьев пляжного винограда. В ту ночь, кроме детей и стариков, никто не спал.
Рассвет принес весть: к их селению приближался корабль. Еще до того как на воду были спущены шлюпки, Каталина узнала «Скорую Надежду» и тут же через таина сообщила вождю:
— Бог Солнца сегодня не на нашей стороне. Надо срочно уходить! — она опередила намерение касика.
За прошедшую ночь Каталина передумала все возможные варианты, которые могли иметь место в связи с возникшей ситуацией. Она знала, что индейцы при приближении белых непременно, прихватив с собой всевозможный скарб, покинут селение. Именно поэтому ночью Каталина в своем боио, на земляном полу, у циновки, на которой спала, острой рыбьей костью вывела — «Каталина». Боб поймет этот знак и найдет способ забрать ее у индейцев.
На шхуне же происходили интересные события. Как только «Скорая Надежда», обойдя риф, стала приближаться к берегу, Вулкан неожиданно забеспокоился. Когда же начали травить шлюпки, он залился лаем и норовил прыгнуть в одну из них.
Донья Кончита решительно заявила:
— Боб, я еду с вами! И берем Вулкана с собой. Он волнуется неспроста.
Матросам Боба не надо было утруждать себя поисками. Вулкан, как только выскочил из шлюпки, напрямую помчался к боио королевы гуанахатабеев. Беглый взгляд на обстановку сразу определил, что жилье это не принадлежало семье индейцев. Но красноречивее всего заявляла о том надпись «Каталина». Донья Кончита прильнула лицом к подушке, набитой морскими водорослями, втянула в себя ее запах и ощутила, как в груди стала разливаться приятная теплота.
— Это она! Боб, соображайте! Ее немедленно надо вызволить отсюда! Учтите, она узнала «Скорую Надежду» и потому дала о себе знать. Надпись эта сделана явно несколько часов тому назад. И Вулкан умница!
— Не волнуйтесь, донья Кончита, я знаю один способ… Теперь нам лишь следует хорошенько изучить местность. Со стороны моря у северной окраины селения — мощный риф. Шхуна не может близко подойти к берегу. Если бы с юга от селения его не оказалось, — и Боб рассказал донье Кончите свой план со всеми деталями.
Лотовые на двух шлюпках отправились обследовать берег к югу от селения и вскоре, примерно в трех четвертях мили от него, обнаружили широкий разрыв в теле рифа. Группа матросов во главе с боцманом пошла в том же направлении, но уже по суше. Им следовало изучить дорогу, по которой ночью можно будет окружить селение, дабы отрезать индейцев от леса.
Пираты ушли на корабль вскоре после полудня и у боио касика оставили разные подарки. Вулкана пришлось тащить за собой силой. Рядом с циновкой, на которой спала Каталина, капитан пририсовал ножом к ее имени «Боб».
«Добрая Надежда» снялась с якоря и ушла на юг к следующему поселению индейцев. Так Боб усыплял бдительность тех, у кого обнаружил Каталину.
Прошло три дня. Гуанахатабеи, увидев, корабль ушел, вернулись в свои боио. Охвативший их было страх уже отступил, когда под утро, за час до наступления рассвета, жители селения поняли, что пираты вернулись и теперь плотным кольцом окружили их с суши. Проход к лесу был отрезан, и касик повелел бежать всем к пирогам, которые были спрятаны в зарослях пляжного винограда. Но и там уже были чужеземцы, извергавшие из своего оружия смертельный огонь. Правда, пираты, по указанию Боба, стреляли из мушкетов в воздух, но индейцы от страха попадали ниц. Боб в сопровождении боцмана и еще трех матросов с факелами в руках помчался прямо к боио королевы. Там он застал Каталину в обществе касика и таина. Касик утратил свой прежний важный вид, таина трясло, как в приступе тропической лихорадки, он повалился на землю.