— Да кому это важно! Джуди пропала!
Она уловила смысл. Кен практически не разговаривает с остальными рифтерами; для него такой диалог с сухопутниками — настоящая болтовня.
— Тут говорится, что там есть оптический процессор, — говорит динамик после краткой паузы. — Радиация ему не помеха. Но я думаю, что искусственный интеллект… Мисс Наката права: вашей главной целью…
Лабин перегибается через Брандера и отрубает связь.
— Эй, — жестко реагирует Майк.
Элис смотрит на Кена слепым яростным взглядом и исчезает в люке. Кларк слышит, как она уходит в каюту и задраивает люк. Брандер смотрит на Лабина:
— Может, до тебя не дошло, Кен, но, возможно, Джуди погибла. Мы тут вроде как немного расстроены по этому поводу. Особенно Элис.
Тот кивает без всякого выражения.
— Поэтому мне интересно, почему ты выбрал именно этот момент, чтобы допросить Энергосеть о технических спецификациях какой-то долбаной сейсмической установки.
— Это не сейсмическая установка.
— Да ну? — Брандер встает, вывернувшись из консольного кресла. — И какого же…
— Майк, — говорит Кларк.
— Что?
Она качает головой:
— Они сказали про оптический процессор.
— Да какая к хре… — Брандер замирает на полуслове.
Злость исчезает с его лица.
— Не гель, — поясняет Лени. — Чип. Вот что они сказали.
— Но зачем им врать? Когда мы можем просто отправиться туда и почувствовать…
— Они не знают, что мы на это способны, помнишь? — Она позволяет себе немного улыбнуться, словно делясь общим секретом с друзьями. — Они ничего о нас не знают. У них есть только наши досье.
— Уже нет, — напоминает ей Брандер. — Теперь они схватили Джуди.
— Они и нас схватили, — добавляет Лабин. — Поместили в карантин.
— Элис. Это я.
Мягкий голос сквозь жесткий металл:
— Заходи…
Кларк открывает люк, заходит внутрь.
Наката поднимает голову с матраса, когда дверь со вздохом захлопывается. Миндалевидные глаза, темные и встревоженные, влажным отблеском сверкают в пригашенном свете. Рука поднимается ко лбу:
— О, извини. Я сейчас…
Она роется в ящике около изголовья койки, где линзы плавают в пластиковых сосудах.
— Эй, нет проблем. — Кларк протягивает руку и останавливает ее буквально в сантиметре от Накаты. — Мне нравятся твои глаза. Я всегда… в общем…
— Да нечего мне тут прохлаждаться, в любом случае, — говорит Элис, поднимаясь. — Я должна быть снаружи.
— Элис…
— Я не собираюсь позволить ей там исчезнуть. Ты идешь?
Лени вздыхает:
— Элис, в Энергосети правы. Слишком большая зона поисков. Если она еще там, то знает, где нас искать.
— «Если?» А где еще она может быть?
Кларк изучает палубу под ногами, обдумывая возможности, и наконец говорит:
— Я… Я считаю, ее забрали сухопутники. Думаю, они и нас заберут, если мы последуем за ней.
Наката пристально смотрит на Лени своими беспокойными человеческими глазами:
— Почему? Почему они это сделали?
— Не знаю.
Элис оседает на койку, Кларк садится рядом.
Какое-то время обе молчат.
— Мне жаль, — в конце концов произносит Лени, не зная, что еще сказать. — Нам всем жаль.
Наката смотрит в пол, глаза ее сверкают, но слез нет. Шепчет:
— Не все. Кена, кажется, больше интересует…
— У Кена есть причины. Они нам лгали, Элис.
— Они всегда нам лгали, — она говорит тихо, не поднимая глаз. А потом: — Я должна была быть там.
— Зачем?
— Я не знаю. Если бы мы там были вдвоем, возможно…
— Тогда мы бы потеряли вас обеих.
— Ты не знаешь наверняка. Может, это были даже не сухопутники, может, она столкнулась с чем-то… живым.
Кларк молчит. Вспоминает те же истории, что и Наката. Подтвержденным сообщениям о людях, съеденных Арчи, уже сто лет. Естественно, их было не слишком много: люди и гигантские кальмары редко пересекаются. Даже рифтеры плавают слишком глубоко для таких встреч.
Как правило.
— Вот почему я перестала плавать наверх вместе с ней, ты знала об этом? — Наката передергивается, вспоминая. — Мы наткнулись на что-то живое, там, в срединных слоях. Оно было ужасно. Какая-то тварь вроде медузы, мне кажется. Она пульсировала, у нее были такие тонкие водянистые щупальца, почти невидимые, просто висящие в воде. И куча… желудков. Похожих на толстых конвульсирующих слизняков. Каждый имел свой собственный рот, и все они открывались и закрывались…
Лени кривится:
— Звучит мило.
— Поначалу я даже не заметила ее. Она была почти прозрачной, я врезалась прямо в нее, и существо принялось отбрасывать свои части. Главное тело тут же полностью потемнело и втянулось в себя, стало пульсировать, а все эти выпущенные желудки, рты, щупальца остались позади, они все светились, извивались, словно от боли…
— После такой встречи я думаю, что тоже не стала бы туда плавать.
— Самое странное то, что я вроде бы завидовала этой штуке, по-своему. — В глазах Накаты стоят готовые излиться слезы, но голос не меняется. — Наверное, хорошо уметь… отрезать от себя части, которые тебя выдают.
Кларк улыбается, представляя:
— Да.
Неожиданно для себя она только сейчас понимает: всего лишь несколько сантиметров отделяют ее от Элис. Они почти соприкасаются друг с другом.
«Сколько я уже сижу здесь?»
Лени отодвигается по привычке.
— Джуди так не считала, — Наката. — Ей было жалко части. Она почти разозлилась на основное тело, представляешь? Сказала, что то — слепая тупая масса. Как она там выразилась? «Типичная хренова бюрократия, чуть что, и она сразу приносит в жертву то, что ее кормит». Вот так.
Кларк улыбается:
— Очень похоже на Джуди.
— Она никогда ничего никому не спускает. Всегда отвечает. Мне это в ней нравится, сама-то я так никогда не делаю. Когда дела идут плохо, я просто… — Элис кидает взгляд на маленькое черное устройство, прикрепленное к стене рядом с подушкой. — Вижу сны. Лени кивает, но ничего не говорит. Не может припомнить, когда еще Элис была такой болтливой.
— Это настолько лучше виртуальной реальности, у тебя гораздо больше контроля. А в виртуале ты всего лишь торчишь в чьих-то чужих снах.
— Я тоже такое слышала.