– Ты все записала?
Снова молчаливый кивок.
– Ну и что ты там записала? Сколько пирожков и плюшек?
– Шесть, – выдавила она.
– И как ты считаешь, это нормально? – строгим голосом вопросил я, изображая крутого педагога.
– Ну… я сама не замечаю, как это получается… Я привыкла. Артем рассказывает, объясняет, а я…
– Все ясно, Васька слушает да ест, – сделал я печальный вывод. – Ты что, на слух науку воспринимаешь?
– А как еще? – Дана изумленно уставилась на меня. – На вкус ее воспринимать, что ли?
Нет, ничего, чувство юмора у нее есть, и реакция хорошая. Может, она и не так глупа, как мне показалось несколько минут назад. Просто она еще маленькая.
– Конспектировать надо, умники! Не слушать и жевать, а записывать за учителем.
В той школе, где я когда-то учился, нас заставляли вести конспекты по всем предметам и говорили, что навыки конспектирования нам потом очень пригодятся в институтах. Не знаю, может, кому и пригодились, я-то в институте не учился, провалился на первой попытке и загремел в армию, а после службы отправился завоевывать столицу. Однако же, судя по реакции Даны, в нынешних школах детей конспектировать не учили.
– А зачем записывать? – не поняла она. – У меня память хорошая, я все запоминаю, а потом по учебникам повторяю.
Артем оказался более сообразительным, он сразу просек мой гениальный замысел отвлечения девочки от привычки жевать вкусненькое.
– Павел прав, – он скроил серьезную мину, – нам с тобой пора начинать заниматься по-взрослому, как полагается.
Хорошо. На первую половину дня я себе плацдарм обеспечил. Теперь бы еще исхитриться как-нибудь устроить, чтобы Дана не перекусывала во время «самоподготовки». Ладно, подумаю, что можно сделать. Самое простое – поговорить с ее матерью, чтобы та запретила домработнице Нине давать девочке еду в неположенное время. Но мне отчего-то ужасно не хотелось втягивать Ларису Анатольевну в решение собственных педагогических задач. Не лежала у меня душа к этой холеной надменной бабенке. А давать указания Нине, как я уже успел понять, имела право только она. Ну и еще папаня, который нравился мне куда больше, чем его супружница. С ним, что ли, поговорить?
После обеда Дана ушла к себе «самоподготавливаться», а Артем предложил посидеть у него в комнате, посмотреть какой-то новый фильм. Я с удовольствием согласился.
Комната у него была точно такая же, как у меня, в том смысле, что такого же размера и с таким же количеством окон, но было видно, что Артем работает здесь давно. Кроме купленной хозяевами мебели, я увидел огромное количество личных вещей, книг, дисков, разбросанной повсюду одежды и прочих предметов, которые по мере необходимости приносятся из дома, но впоследствии не уносятся назад, а остаются на рабочем месте навсегда.
– Ты чего такой взвинченный? – спросил Артем, включая аппаратуру и вставляя диск.
Я удивился. С чего он решил? Вроде я нормально себя ощущаю.
– Да нет, я в порядке. Почему ты спросил?
– Вижу. – Он неопределенно хмыкнул. – На Дану набросился, аки коршун. Ты бы слышал, каким тоном ты с ней разговаривал! Девочка просто опешила. Тебя что, кто-то из здешних обидел? Не обращай внимания, они вообще такие… хамоватые. Я уже привык, а по первости тоже обижался.
– Да нет же, – горячо возразил я, – никто меня не обижал. Говорю же, я в порядке. Тебе показалось.
– Ладно, извини. Все, садись, будем смотреть.
Пока шли титры, я мысленно прокручивал этот странный разговор и вдруг понял, что Артем не ошибся. Я действительно взвинчен и зол. Сначала эти две курицы, бабка и Юлина мамаша, какая-то Олеговна, обсуждали при мне свои семейные дела, как будто я был вещью, предметом домашнего обихода, а потом еще эти обломные переживания по поводу слишком дорогих квартир в центре, на аренду которых мне не хватит денег, и грустное понимание того, что я не так уж богат, как думал вначале…
Но фильм начался и оказался настолько увлекательным, что про свои утренние огорчения я быстро забыл. После фильма мы еще немного потрепались ни о чем, и я стал проникаться к очкарику искренней симпатией.
– Слушай, откуда ты столько всего знаешь, что можешь преподавать практически все школьные дисциплины? – решился я задать вопрос, который терзал меня вот уже двое суток.
Терзания мои объяснялись тем, что я в принципе слыхал о существовании на этой земле энциклопедически образованных людей, но, во-первых, никогда их не видел собственными глазами, а во-вторых, был свято уверен, что они не от мира сего и это должно быть очень заметно. Например, они рассеянные, чудаковатые, имеют множество странных привычек и уж совершенно точно не обращают внимания на противоположный пол. Короче, они какие-то не такие. Артем же был «совершенно такой», разговаривал нормально, никаких чудачеств не демонстрировал и, если не врет, конечно, вполне исправно выполнял сексуальную функцию (я имею в виду очаровашку Юленьку).
– Долго болел, – усмехнулся он. – Много времени было для чтения. Семья у нас была бедная, новые книги покупать не могли, приходилось обходиться тем, что есть. У меня прадед был большим ученым, собрал огромную библиотеку, но книги в ней были, сам понимаешь, не художественные. Прадеда репрессировали, он в лагере умер, а библиотека осталась, вот я ее всю и прошерстил, да не по одному разу. Как научился в четыре года читать, так и читал всю жизнь.
– Ты что, правда болел? – участливо спросил я. – Или так, для красного словца ляпнул?
– Правда. У меня с иммунитетом какие-то проблемы были, еще с рождения, два-три дня в школу похожу – потом три недели болею.
– А сейчас?
– Ну, сейчас совсем другое дело, сейчас иммуномодуляторов навалом, медицина семимильными шагами развивается, так что я уже лет пять проблем не знаю.
– Артем, а зачем тебе эта работа? – бестактно задал я следующий вопрос, который тоже меня волновал.
– А тебе?
– Ну, со мной все понятно, мне надо просто пересидеть период восстановления и как-то зарабатывать. А ты-то зачем за это взялся?
– А куда мне деваться? – Он развел руками и обезоруживающе улыбнулся. – Кому сегодня нужны такие, как я? Образованные не нужны, нужны хваткие и оборотистые, такие, которые могут делать бизнес. А я не могу. У меня мозги не так устроены.
Этого я не понял, но уточнять не стал. Я так считаю, что если мозги есть – то они есть и могут все, хоть наукой заниматься, хоть бизнесом. А у Артема они, несомненно, были.
Мне показалось, что сейчас самое время позадавать интересующие меня вопросы о семье Руденко, это выглядело бы вполне уместным, но Артем посмотрел на часы и куда-то заторопился. Я мысленно выругал себя за бездарно растраченное время: вместо того чтобы боевик смотреть, мог бы затеять нужный разговор и уже сейчас знал бы все то, что должен вечером доложить Нане Ким. А теперь придется затевать беседы с Даной во время массажа, как советовала Нана. Как же их затевать, эти беседы, если я ухитрился во время обеда испортить девчонке настроение и она теперь на меня дуется? И я выругал себя еще раз.