Барри задумчиво посмотрел на однокашника и буркнул:
— Черт бы тебя побрал, Рейвен. Я-то тебя за нормального держал. Ну, по сравнению с другими здешними чудиками. Но теперь вижу, ты от них мало отличаешься.
— Я это запомню, — огрызнулся Сэнди. — На свадьбу приглашения не жди.
— И не рассчитываю, — возмутился Барри. — Я ростом не вышел.
С нетерпением Сэнди ожидал ответа доктора Ли. Когда по истечении двух недель письмо так и не пришло, он набрался храбрости и позвонил в Сан-Франциско. И, как ни странно, попал на самого профессора.
— Да, я получил ваше письмо, — ласково произнес тот. — Но вы поймите, я не в состоянии отвечать на все просьбы, которые ко мне приходят мешками. Даже в очень серьезных случаях не всегда есть возможность помочь. А кроме того, насколько мы теперь понимаем, наш препарат по-настоящему эффективен только в случае применения до полового созревания. Полагаю, если вы учитесь в институте…
— Да, доктор, я вас понял. Спасибо, что уделили мне время.
Вечером он поделился с Барри своей плохой новостью.
— По крайней мере, ты получил ответ, — утешал сосед. — И теперь можешь заняться более важными вещами.
— Да, — вздохнул Сэнди. — Например, пойти в генную инженерию и изобрести суперэффективный препарат для увеличения роста.
Увы, на этот раз Сэнди не удалось превратиться в богатыря, чтобы соответствовать вкусам Рошель. Через неделю, стоя в кассу в супермаркете, он листал какую-то бульварную газетенку и наткнулся на объявление о предстоящей свадьбе Рошель с Лексом Фредериксом, ее однокашником по актерской студии «Фокс», который активно снимался и был кумиром старшеклассниц.
Как и следовало ожидать, свадьбу справляли на открытом воздухе, в Малибу. В присутствии самых богатых и знаменитых молодые обменялись клятвами верности, поцеловали друг друга, после чего побежали купаться.
Хорошо, что Сэнди узнал эту новость одновременно с известием о его приеме в аспирантуру. В противном случае он вполне мог бы впасть в такую депрессию, которая закончилась бы «купанием» в реке Чарльз.
Благодаря неоднократным поездкам в Голливуд Сэнди знал, что избранник Рошель — не просто непроходимый тупица, но еще и обладатель несносного характера, с полным отсутствием какого бы то ни было уважения к слабому полу.
В выходные, как всегда, позвонил Рейвен-старший и приложил титанические усилия к тому, чтобы приободрить сына.
— Послушай, сынок, — сказал отец, — я знаю, она тебе очень дорога. Но поверь мне, жениться на актрисе — все равно что выброситься из самолета без парашюта. В первые минуты ты испытываешь восторг, но не успеешь и глазом моргнуть, как смачно шлепаешься оземь.
— Я понимаю, это звучит очень глупо, — впервые разоткровенничался Сэнди. — К тому же она с самого детства вытирает об меня ноги. Но я ее все равно люблю. Как тебе объяснить? Это какая-то болезнь, понимаешь?
— Сынок, наберись терпения, — успокаивал отец. — Клянусь тебе: твой час придет. Звезда — это как Римская империя. Власть, слава… Но рано или поздно начинается ее закат. Я все понимаю: грудь, попка, популярность… Только, знаешь ли, барышни, от которых у тебя когда-то захватывало дух, кончают тем, что приходят к пластическим хирургам, а результат так себе.
Если в личной жизни Сэнди нечем было похвастаться, то в выборе специальности он не промахнулся. Бесспорно, самым выдающимся прорывом в науке о человеке конца двадцатого века стало открытие и классификация человеческих генов. Как сказал открывший структуру ДНК Джеймс Уотсон, «если вы молоды и честолюбивы, вам не остается ничего другого, как стать микробиологом».
Уже были изобретены генетические тесты, позволяющие убедиться в отсутствии патологий у ребенка, когда он еще находится в материнском чреве. В далеком, но обозримом будущем уже виделось открытие хромосом, ответственных за те или иные заболевания — различные формы рака, опухоли мозга, даже болезнь Альцгеймера.
Выделение конкретного гена и изучение его дефектов со временем позволит придумать некую более совершенную мышеловку — создать новый, усовершенствованный ген, который, как автоматический межпланетный корабль, сумеет самостоятельно произвести в организме «ремонт».
Куда могут завести подобные исследования, оставалось предметом самых жарких дебатов. Многие продолжали считать генную инженерию научной фантастикой. В то же время в лабораториях всего мира исследователи увлеченно претворяли фантастику в реальность.
И как всегда, Голливуд делал деньги на новейших направлениях науки и одновременно вводил их в повседневный оборот. Неимоверная популярность ожидала картину «Человек ценой шесть миллионов долларов», при этом мало кто отдавал себе отчет, что отображенное на экране создание человеческого тела из отдельных частей «под заказ» куда ближе к действительности, чем могли себе представить создатели фильма. Во всяком случае на уровне лабораторных исследований.
Героем пьесы, разыгрывавшейся в реальной жизни, и решил стать Сэнди Рейвен.
День вручения дипломов в Массачусетском технологическом явился для Сидни Рейвена праздничным вдвойне. Во-первых, его сын получал степень бакалавра и похвальный лист, во-вторых, его последнее творение — «Годзилла против Давида и Голиафа» — уже полтора месяца как входило в мировую двадцатку.
Отец предложил Сэнди отметить получение диплома в любом ресторане, какой ему понравится. Сын без колебания выбрал бруклинское заведение «Джек энд Мариан», знаменитое своими гигантскими сандвичами для настоящих Гаргантюа.
Разговор очень быстро перешел на Рошель.
— Она будет звездой первой величины, да, пап?
Сидни уклончиво промычал, показывая на набитый рот.
Сэнди ждал.
— Послушай, сынок, не будем портить такой день…
— Что ты хочешь этим сказать? С Рошель что-то не так?
— Да нет, с ней все в порядке. — Помолчав, отец добавил: — Просто карьеру ее можно считать конченой. Студия не продлила с ней контракт.
— Почему? Не понимаю, — расстроился Сэнди. — Ей же все карты в руки…
— Не спорю, — согласился Рейвен-старший. — Ей только одного недостает. Таланта.
— И ты ничем не можешь ей помочь?
— Послушай, я уже много раз ради нее лез на рожон. Ты должен одно понять: Голливуд — не богадельня. Но если тебе от этого станет легче, я готов попробовать найти ей какую-нибудь работу на студии.
— Спасибо, пап. Спасибо, — прошептал Сэнди.
— Не за что, — пробурчал Сидни и осторожно заметил: — Сэнди, далась тебе эта Рошель, а? Ты же бывал в Голливуде, сам видел, как там такие красавицы гамбургеры развозят. Я еще мог это понять, когда ты был сопливым мальчишкой, но теперь-то ты уже взрослый парень и по-своему симпатичный. Да с тобой любая охотно пойдет! Что ты к этой Рошель привязался?