Кристен никогда не думала, что Хэлли может быть такой деловой. Да, она постоянно шутила и смеялась, словно легкомысленная особа. Но чтобы Хэлли читала такие лекции?!
— Возможно, ты права. Мне просто нужно время для того, чтобы решиться.
Нейт задержался на пороге дома Крис. Вот дверь скрипнула, и женщина недовольно подняла голову, нахмурившись.
— Привет, как себя чувствуешь?
— Лучше, — она подняла на него недобрый взгляд. — Что ты тут делаешь?
— Прости, что не предупредил о своем приходе, но я волновался.
— И незачем было. Со мной все в порядке.
Цепочка звякала о дверь, но Крис не приглашала его внутрь. Она стояла за дверью, не сводя с него тяжелого взгляда.
— Хэлли говорит, что это инфекция...
— Так и есть.
Она сжала губы и посмотрела на него с вызовом. И действительно, не о чем было волноваться и заходить.
— Рад, что с тобой все хорошо. Если тебе понадобится больничный, можешь взять.
— Буду на работе завтра с утра, — сказала она. Ее тон немного смягчился, и она приоткрыла дверь шире. — Ладно, можешь зайти, раз уж ты все равно оказался здесь. Просто я не одета для приема гостей, так что не обращай внимания.
— Уверена? Я бы не хотел тебя затруднять...
Она в удивлении подняла брови.
— Лучше тебе зайти, пока я не передумала и не захлопнула дверь перед самым твоим носом.
— Да уж, после такого приглашения я не могу не зайти.
И он шагнул в коридор, невольно бросив взгляд на шелковое кимоно, облегающее ее стройное тело, о котором он так часто вспоминал в своих жарких снах.
— Гостиная вон там. Располагайся, я пока переоденусь.
Нейт хотел было возразить, но промолчал. Он не хотел волновать Крис, пусть переоденется.
Она побежала по ступенькам наверх, ее голые ноги шлепали по деревянной лестнице с глухим звуком, полы халата крыльями развевались.
Плохая идея. Зачем он только пришел? Как будто ему недостаточно видеть ее каждый день в этих облегающих деловых костюмах, в короткой юбке и тонких колготках, так вот еще это...
Но зайти в гостиную было еще хуже. В комнате преобладали преимущественно бежевые и кремовые цвета, слегка разбавленные бутылочным зеленым. Поражала излишне модная мебель, все эти четкие линии. Словно бы ты снова оказался в своем кабинете. Бежевого цвета стены, шкаф, и огромный пушистый бежевый ковер, покрывающий светлые полы. Ни одного яркого пятна, даже картины на стене.
Бросалось в глаза и отсутствие семейных и дружеских фотографий. Она говорила ему, что у нее не так много друзей, но семья же была, пусть даже это всего лишь сестры. Скорее всего, в ее жизни они не занимали главного места. Да и у него дома тоже не было фотографий. Но это потому, что все фотографии были с Джулией, а ему надо было о ней забыть, как о долгом и кошмарном сне.
Нейт медленно осматривал комнату, пораженный ее безжизненностью. Сама Крис была, по его мнению, живой, веселой особой. Почему же она выбрала такой стиль для дома? Что это говорило о женщине, которую он, казалось, знал?
— Хочешь чего-нибудь выпить?
Он резко повернулся, через силу улыбнувшись.
— Да нет, не надо.
Она появилась в дверях, блестя яркими голубыми глазами, которые стали еще ярче на фоне бледного лица. На ней были простые джинсы и красная свободная футболка.
Нейт за последнее время привык общаться с уверенной, деловой леди Кристен. И теперь эта женственность и простота ее облика сильно смутили его. Он словно заново увидел Крис. Распущенные светлые волосы лишний раз подчеркивали, какой же красавицей она была.
— Так что тебя привело сюда? — спросила она, уперев руки в боки.
Она прислонилась к двери. Зрелище было не для слабонервных. Блондинка в ярко-красной футболке, с такого же цвета маникюром. Однако от него не укрылась некая беззащитность и ранимость во взгляде голубых глаз.
— Расскажу, только присядь, а то я волнуюсь за тебя.
Приподняв весело бровь, женщина пересекла комнату и выбрала кресло подальше от него.
— Ладно, начнем разговор.
Ее поза в кресле выдавала внутреннюю напряженность. Она не уселась в него с ногами, как сделало бы большинство женщин, а всего лишь присела на краешек да еще выпрямила спину, готовая в любой момент встать.
— Главная причина моего визита — желание убедиться, что с тобой и правда все в порядке. Но есть и еще одна.
Она не стала вытягивать из него слова. Просто сидела в своей напряженной позе, и это его растрогало.
Присев на диван, он откинулся на спинку.
— Я должен принести извинения.
Он не мог понять ее настроения по ее лицу. Однако горящие глаза говорили о многом. Кажется, она готова обвинить его во всех смертных грехах.
— Я слишком жестоко говорил с тобой, гораздо жестче, чем с другими. И ты такого обращения не заслужила. И потом, это моя вина, что я загрузил тебя работой сверх меры. Наверняка поэтому ты и подхватила инфекцию. Переутомление не способствует поднятию иммунитета.
Впервые за все время его визита она слабо улыбнулась.
— Погоди себя винить. Мое самочувствие — не результат тяжелой работы.
Он помолчал, сраженный ее уверенным тоном. Любопытно, что же будет дальше?
— Это любезно с твоей стороны, конечно. Но дело в том, что инфекции требуют должного лечения. Так что я думаю, тебе нужно взять больничный. Вернешься на работу в следующий понедельник.
Она помотала головой, улыбка тут же исчезла, губы напряглись и сложились в тонкую линию. Вот такой он и привык видеть ее на работе. Именно так она всегда реагировала, если не соглашалась с ним и с его идеями.
— Спасибо, со мной все в порядке. За сегодня я отдохну, а завтра буду готова. То есть если ты дашь мне немного поспать сегодня.
И она бросила многозначительный взгляд на часы. Он поднялся с дивана, уже жалея о своем визите.
— Я скучаю по тем отношениям, которые начались у нас в Сингапуре, — вдруг бросил он совершенно другим тоном, протягивая руку и помогая ей подняться с кресла.
К великому его изумлению, она приняла его руку и оперлась о нее, поднимаясь.
— Я тоже, — сказала она так мягко, как он от нее не ожидал. Они находились так близко друг от друга, что это было невыносимо. Невыносимо было вдыхать такой знакомый запах ее духов... Словно бы ты оказался в свежем розовом саду в яркий летний день.
Крис долго смотрела на него. Ее удивительные глаза расширились в изумлении, и это удивление выдало ему, какой ранимой она была за щитом внешней стойкости.