Его брови взметнулись.
— Ни у одного нормального человека, посмотревшего на это фото, не возникнет сомнений в том, что мы любовники.
Рози сделала глубокий вдох. «Мы любовники», — сказал он. Это так. По крайней мере, было до тех пор, пока она все не испортила.
— Да, но я все равно чего-то не понимаю. Почему это катастрофа?
— Это не катастрофа, — поправил ее Герд. Прислонившись к стенке камина, он неожиданно спросил: — Ты слышала каратскую легенду о втором сыне?
— Да. — Рози посмотрела на него с удивлением. Какое отношение имеет древняя легенда к этой фотографии? — Я не помню подробности. Знаю только, что существует какая-то легенда, которая стала причиной ваших проблем. Они снова выползли на поверхность, когда твоя бабушка выбрала своим наследником тебя. Некоторые идиоты, верящие в легенду, хотели видеть на твоем месте Келта. Согласно этому преданию, если в стране происходит что-то плохое, это из-за того, что ею управляет не тот сын, и единственный выход из ситуации — свергнуть правителя и посадить на трон его младшего брата или сестру.
Он поджал губы:
— И из-за этого погибли несколько сотен людей.
Рози кивнула:
— Да, я помню. Это ужасная трагедия, но какое отношение она имеет к нам?
— Сейчас я расскажу тебе, как все было. Тысячу лет назад Каратией управлял мой предок.
— Греческий наемник, спасший Каратию от врагов?
— Нет, скандинав. Его старший сын унаследовал трон. Вскоре началась эпидемия чумы, затем на страну напала орда кочевников из Азии. Не успели жители Каратии от них отбиться, как на побережье обрушилось цунами, спровоцированное землетрясением в восточной части Средиземноморья. Народ восстал против правителя, сверг его и посадил вместо него на трон его младшего брата.
— На этом и основывается легенда?
— Лишь частично. Как только к власти пришел младший брат, кочевники отступили, эпидемия чумы закончилась. Пока он правил, никаких природных катаклизмов в стране не было. Однако, когда после его смерти на престол взошел его сын, началась война.
— Они от него избавились и посадили на престол его младшего брата? — предположила Рози.
— Именно так и было. Тот разбил захватчиков наголову и успешно правил страной до конца своих дней. Народ его боготворил. На этой основе и родилась легенда у жителей гор, которые больше других пострадали от чумы и войны. Как ты уже, наверное, догадалась, история повторялась на протяжении многих веков. Только те правители, у которых не было братьев и сестер, чувствовали себя в безопасности. Даже моей бабушке пришлось подавить беспорядки, вызванные сторонниками ее младшей сестры.
— Келт поэтому постоянно живет в Новой Зеландии?
Уголок его рта дернулся.
— Мой брат считает себя настоящим новозеландцем. Последнее, чего он хочет, — это управлять Каратией.
— Значит, тогда все в порядке? — Судя по его мрачному выражению лица, это не так. — Я не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне.
«К нам…» Вот только никаких нас не существует.
— С тех пор как бабушка выбрала меня своим преемником, на меня постоянно давят. Меня уговаривают жениться и обзавестись наследниками, чтобы обеспечить себе спокойное правление.
Внезапно Рози стало трудно дышать. Ее грудь словно сдавило металлическими обручами. Посмотрев в окно, она обнаружила, что тучи рассеялись и на улице ярко светит солнце.
— Продолжай, — сказала она, взяв себя в руки. Сейчас он скажет, что солгал ей, что собирается жениться на принцессе Серине и произвести на свет наследников ради спокойствия своего народа.
Герд печально улыбнулся:
— Эти фотографии произвели фурор в Каратии. Нет, они не были здесь опубликованы, но люди видели их по телевизору по каналам соседних стран.
— Но до этого у тебя, разумеется, были отношения с другими женщинами, — неловко произнесла Рози.
Он пожал плечами:
— Жители Каратии консервативны. Они не считают моих женщин подходящими на роль великой княгини.
Разумеется, заурядная Рози Мэттьюз тоже не исключение. Невеста Герда должна быть принцессой.
— Я сегодня же уеду из Каратии. Это положит конец сплетням. — С этими словами Рози поднялась с софы, намереваясь уйти, сохранив жалкие остатки достоинства.
Проигнорировав ее слова, Герд неумолимо произнес:
— Ситуация осложняется тем, что мы с тобой состоим в родстве, хотя и не связаны кровными узами. В истории Каратии были случаи, когда правители женились на своих кузинах.
— Но я тебе даже не кузина!
Рози замерла на месте. Тут что-то не так. Посмотрев на лицо Герда, она не увидела на нем ничего, кроме пугающей решимости.
— Герд, скажи мне, что все это значит? — неловко спросила она.
— Я прошу тебя стать моей женой, — ответил он тем же бесстрастным тоном, глядя ей в глаза. — Боюсь, я здорово напортачил.
Ошеломленная, Рози уставилась на Герда. Его ледяное спокойствие приводило ее в ужас. Она чувствовала себя так, словно ее настигло что-то, чего она одновременно желала и боялась.
— Почему?
Его глаза сузились.
— И ты еще можешь спрашивать после того, что между нами произошло?
Она вглядывалась в его лицо в надежде увидеть хоть малейший намек на его чувства, но его черты оставались суровыми и безжалостными. Ее сердце пронзила нестерпимая боль: ее самая заветная мечта находится в пределах досягаемости, а она не осмеливается протянуть к ней руку.
— Неужели тебе будет так трудно это сделать, Розмари? — спросил он, подойдя к ней.
— Не смей!
— Не сметь что? Дотрагиваться до тебя — когда я знаю, какое удовольствие это тебе доставляет?
Его тон по-прежнему был спокойным, но на этот раз она услышала в нем желание. Его красивый рот изогнулся в улыбке, и она поняла, что он использует их сексуальное влечение друг к другу, чтобы убедить ее принять его предложение.
— Когда мы оба знаем, какое удовольствие это тебе доставляет, — добавил он. Их разделял всего один шаг. Вместо того чтобы подойти к ней вплотную, Герд протянул руку и легонько провел кончиком пальца по ее губам. — Розмари…
Всего одно слово — и она пропала. Его неповторимый запах щекотал ей ноздри. Герд был возбужден, как и она. Зов плоти взял верх над разумом, и сопротивление начало улетучиваться, хотя она и понимала, что этот брак принесет ей только боль и страдания.
Хотя инстинкт побуждал ее поскорее отсюда убраться, Рози осталась. Она высоко подняла голову и плотно сжала губы, чтобы они не дрожали. Ей любой ценой нужно достучаться до его здравого смысла, пока он ее не поцеловал. Когда он это сделает, шанс будет безвозвратно утерян.