— Неслабо! — покачал головой Гошка. — Интересно, сколько всего он хочет с нее содрать? Она, похоже, не бедная, заплатит небось, если есть что скрывать.
— Каждому человеку, наверное, есть что скрывать, и каждого человека можно поставить в такие условия, что он не захочет, чтобы его тайну весь свет узнал!
— Ну, положим, не каждому…
— Но многим, очень многим!
— Ну и что ты хочешь?
— Гошка, мы же могли бы ей помочь?
— Мы? Как это?
— А как мы другим помогали?
— Ну, мы иногда просто влипали в какую-нибудь историю…
— Считай, что опять влипли!
— Но в таком случае придется тебе ей признаться, что ты подслушала ее разговор!
— Зачем?
— А что ты предлагаешь?
— Я предлагаю выследить этого шантажиста. В пятницу пойти в сквер и проследить за ним.
— А если он на машине?
— Нет у него машины, я сразу за ним побежала, он уехал на метро.
— Ты даешь! А что ж дальше не поехала?
— Я кошелек дома забыла. Чуть с ума не сошла, а потом побежала к тебе. Ну, как, ты согласен? Знаешь, эта Маргарита — хорошая женщина, добрая. Надо ей помочь!
— Да ну… пусть идет в милицию.
— Ну конечно, если помочь Маргарите, Умарову от этого не будет ни жарко ни холодно! — довольно ядовито заметила Маня.
— При чем здесь Умаров?
— Но ты же готов был в лепешку расшибиться, чтобы искать несуществующего сынка той ненормальной…
— Откуда ж я мог знать, что у нее с головкой плохо?
— Ладно, Гошка, проехали! Давай подумаем, как Маргарите помочь!
— Да ты уже все придумала! В пятницу в скверик припрется шантажист.;.
— Ой, Гошка, это прямо строчка из стихотворения: «В пятницу в скверик припрется шантажист, он жаден и коварен и с виду неказист».
— Маняша, тебе не надоело?
— Нет! Я сейчас редко стишки выдаю.
— Слава богу.
— Сашка тоже так говорит, — огорченно заметила Маня.
В оставшиеся до пятницы дни ничего интересного не происходило. Один раз Гошка внизу столкнулся с Маргаритой. «Плохо выглядит, — подумал Гошка, — глаза несчастные. Пожалуй, и вправду надо ей помочь». В четверг вечером Умаров вернулся домой довольный и объявил:
— Все, Георгий, завтра вы уже свободны. Приехала та женщина и утром выйдет на работу. Да, кстати, чтобы ты не думал, что я бессовестный эксплуататор, я вам за отработанные дни заплачу. Вот тебе пятьсот рублей, подели их поровну, или потратьте вместе на что захотите…
— Спасибо, — довольно сухо произнес Гошка.
— И немедленно позвонил Шмакову и Мане, предупредить, что завтра с утра не надо никуда идти. Услышав про деньги, Маня твердо заявила:
— Надо их оставить, мало ли на что они понадобятся.
Шмаков же предложил пойти в «Макдоналдс».
— На такие бабки мы там оторвемся по полной!
В результате решено было все-таки сходить в «Макдоналдс», но не отрываться по полной, а просто съесть по биг-маку и выпить коктейль. А остальные денежки приберечь. И заодно обсудить предстоящую встречу с шантажистом.
— Для начала надо его сфотать! — заявил Леха. — Гошка возьмет аппарат и сфотает.
— Шмакодявый, не произноси это кошмарное слово! — взмолилась Маня.
— А как прикажешь говорить?
— Как нормальные люди!
— Значит, я, по-твоему, ненормальный?
— Слушайте, вы что, рехнулись? — возмутился Гошка. — Если так дальше пойдет, мы не только шантажиста не поймаем, но и вообще…
— Твоя правда, — согласился Леха. — Все, молчу.
Ровно в шесть все трое уже были в сквере. И сидели на той самой скамеечке, с которой вообще началась их детективная деятельность. Тогда Ксюша Филимонова спряталась за скамейкой, чтобы не встречаться с одноклассницей Розой Мотиной по прозвищу Тягомотина, и случайно услышала разговор двух преступников. Но это было давно, год тому назад. С тех пор компания успела распутать несколько сложных дел.
А вот и Маргарита! На поводке у нее Нюша, чудесная, забавная и очень умная собака, английский бульдог. Красотой она не блещет, но мила и добра. Зато хозяйка очень красива. Высокая, темноволосая, с большими черными глазами.
— Даже если б я ничего не знала, — прошептала Маня, — я бы заметила, что у нее что-то случилось.
— Смотрите, какая бледная…
— Будешь бледная, если с тебя такие бабки тянут, — проворчал Леха.
И почти тут же Маня вскрикнула:
— Вон он!
К Маргарите какой-то вихляющей походкой направлялся до ужаса неприятный тип.
— Гнилой шмендрик, — с ходу определил Леха.
Это было хоть и не слишком понятно, зато точно. Именно гнилой шмендрик.
— Твоя шавка не тяпнет? — поинтересовался тот у Маргариты, не без опаски поглядывая на Нюшу.
— К сожалению, нет, — процедила Маргарита сквозь зубы и достала из кармана жакета конверт.
Гошка, отбежавший за кустик, сфотографировал этот момент. А Маня делала вид, что разглядывает цветочки на клумбе, присев на корточки совсем рядом с шантажистом и его жертвой.
— Вот и умничка, — сказал гнилой шмендрик. — Теперь каждый месяц будешь приносить мне такой же конвертик, и все у нас будет о'кей.
— У меня нет таких денег…
— Цыц, краля! Найдешь! Ты же нашла сегодня и через месяц найдешь, если захочешь жить нормально…
— Ничего себе нормально!
— Замолкни! Будешь возникать, три тонны потребую! И ведь заплатишь! Как миленькая заплатишь! Так что пользуйся, краля, пока я добрый! Все! Чао-какао!
И он не спеша пошел. За ним двинулся Леха. Маргарита опустилась в изнеможении на лавочку. Гошка с Маней отправились было вслед за Лехой. Вдруг Гошка схватил Маню за рукав:
— Слушай, Маняша. По-моему, тебе надо проследить, что будет делать Маргарита. А может, даже и поговорить с ней. Не давая понять, что ты в курсе, конечно, просто вырази сочувствие и все такое…
— Правильно, — деловито кивнула Маня. — Со слежкой вы и без меня справитесь.
И она побежала опять в сквер. Маргарита по-прежнему сидела на лавочке, закрыв глаза, а Нюша как-то грустно прикорнула у ее ног.
— Нюша! Ой, здравствуйте, Маргарита Сергеевна! Что с вами, вам плохо?