– Хорошо.
– Ну что, начинаем? Я обещал Сапрунову, хозяину, что до двух часов дня управимся и свалим.
– А хули тянуть? – пожал плечами нарочито бодрый Сокол, покосившись на Невского. – Раньше сядешь – раньше выйдешь. Делов-то.
– Пожалуй, – согласился Влад. – Давай, заводи пацанов.
– Братва! – свистнул Медведь и указал рукой на дверь. – Заходим! Только без сигарет!
В цех вошли молча, встали вдоль стен, морща носы от едкого запаха и разглядывая емкости с кипящим раствором. Подавляющее большинство пацанов до сегодняшнего дня даже слова такого – гальваника – не слышали. И только сейчас впервые узнали от просветившего их Медведя, что, поочередно окунув на строго определенное время в каждую из бурлящих ванн с химраствором обычную черную железяку, можно на выходе получить ее с антикоррозийным слоем, блестящей, словно новое зеркало. Именно таким образом появлялись на свет все сверкающие прибамбасы автомобилей, байков и прочая хромированная дребедень. Братки мгновенно сообразили, какая участь ждет томящегося в ожидании возмездия стукача. По толпе собравшихся прошел ропот. Кое-кто, причем не только из бригадных новичков, сразу спал с лица, мысленно пожалев, что еще вчера не сказался больным и тем самым не избежал присутствия на тошнотворной показательной казни. Засняв которую на видео, можно было наверняка круто подняться на бабки, продав кассету американским продюсерам всемирно известных многосерийных супершоковых документальных фильмов, вроде «Ликов смерти». Подумал кто-нибудь об этом, или нет, неизвестно, но едва братки вошли в цех, в руках Медведя действительно появилась портативная, размером не больше ладони, невероятно дорогая цифровая вертикальная камера JVC со сверхмодным откидывающимся экраном.
– Ведите его, – снова оглядев притихшую братву, приказал Рэмбо. Взял в руки свисающий с потолка на толстом кабеле пульт управления краном. Проверил, как тот слушается кнопок, с громкими щелчками и гудением электромотора двигаясь под потолком взад-вперед, вправо-влево и вверх-вниз.
Когда двое пацанов вывели в цех скованного браслетами бывшего телохранителя, Мангуст увидел толпу хмурых, молчащих, словно на похоронах, бандитов, каждого из которых давно знал в лицо. Увидел огромные химические ванны, над поверхностью которых поднимался зеленоватый пар. Увидел пульт управления краном в руках бригадира и крюк раскачивающийся над узкой свободной площадкой – и все понял. Застыл на секунду, словно споткнувшись на ровном месте. И вдруг рванулся назад в раздевалку, да так неистово, мощно, заорав при этом во всю глотку, что было сил. От его вопля у всех присутствующих заложило уши, а ведущие приговоренного стукача бойцы от неожиданности запоздали с реакцией. Несмотря на скованные руки сексоту Чалого удалось оттолкнуть их плечами, развернуться и броситься прочь из цеха, совершив три гигантских прыжка. Но – и только. В последний момент кто-то из стоящих ближе всего к коридору братков удачно подставил ногу. Мангуст рухнул и растянулся на пороге, глухо ударившись лбом о выложенный щербатой плиткой пол и затих, потеряв сознание. Но голову все-таки не разбил. Крови не было.
– Идиоты, – процедил сквозь зубы Невский, испепеляя взглядом виновато потупившихся пацанов. Кивнул, благодаря за реакцию, вовремя подсуетившемуся пехотинцу. Приказал громко, махнув рукой в сторону крана: – На крюк его! Подвешивайте! Бараны. И дайте по ушам, воды в морду плесните, чтобы очухался!..
Рэмбо подождал, пока боевики, выполняющие роль подмастерьев палача, подволокут Мангуста к крану, приподнимут заведенные за спину руки, накинув связующие звенья наручников на крюк, сбегают за ведром с водой в раздевалку, приведут телохранителя в сознание и, повинуясь кивку, шарахнутся от бодигарда в стороны, словно от прокаженного.
– Смотри на меня, Мангуст! – выдавил Рэмбо, поймав полный ужаса взгляд, потерявшего от страха дар речи и лишь беззвучно, как выброшенная на берег рыба, хлопающего открытым ртом бодигарда. – В том, что произошло, виноват только ты сам. Ты знал, что делаешь, и догадывался, что тебя ждет, если о твоем сексотстве станет известно. Ты сам выбрал свою участь. Так что все справедливо, все по понятиям. Надеюсь, после того дикого кайфа, который ты сейчас словишь, даже ад покажется тебе Ялтой в бархатный сезон. Прощай, Мангуст. Привет от меня передай тварям рогатым. На том свете встретимся. Рано или поздно…
Телохранитель конвульсивно дернулся, попытался что-то крикнуть, но порванные первым воплем голосовые связки способны были исторгнуть лишь запредельный, подобный монгольскому горловому пению, хрип.
Невский положил указательный палец на кнопку со стрелкой, надавил. Загудел электродвигатель под потолком, закрутился барабан, наматывая стальной трос.
Крюк начал медленно подниматься. Все пацаны, словно завороженные, наблюдали за этим сюрреалистическим зрелищем, не в силах ни шевельнуться, ни вздохнуть. Что не скрылось от внимания мысленно ухмыльнувшегося, прищурившегося Невского. Смотрите, смотрите и запоминайте. Так будет с каждым предателем. В этот решающий момент Рэмбо был совершенно спокоен. Словно боевая машина. Терминатор, начисто лишенный каких бы то ни было чувств и эмоций.
Подняв Мангуста на два метра над полом, Невский отпустил первую кнопку и нажал вторую. Подождал, пока продолжающий надрывно хрипеть, дрыгающий всеми сочленениями, как червяк на крючке, бодигард не окажется прямо над емкостью с горячей кислотой, отпустил вторую кнопку и нажал третью. Последнюю. Со стрелкой, указывающей вниз. Приговоренный начал медленно опускаться в глубокую, с человеческий рост, гальваническую ванну. Через три секунды подошвы его кроссовок, а затем и сами ступни соприкоснулись с исходящей ядовитым паром бурлящей поверхностью. Мангуст дернулся, как от удара электрическим током и так жутко затрясся всем телом, что даже у Рэмбо пробежали по спине мурашки. Сменивший крики ужаса хрип, достигнув абсолютного апогея, резко оборвался, превратившись в булькающий протяжный свист воздуха, вырывающегося из парализованных судорогой легких. Кто-то из братков не выдержал – отвернулся. Кто-то отвел глаза в сторону. Кто-то громко икнул, кто-то витиевато пукнул. И лишь немногие смотрели на финал казни, не моргая. И не испытывая угрызений совести от участия в происходящем. Собаке – собачья смерть. Стукач должен быть наказан. В назидание оставшимся. Молодец, Рэмбо. Все правильно сделал. Красиво!..
Когда Мангуст опустился в кислоту по колени, его сердце не выдержало и остановилось. Тело последний раз дернулось и обмякло. Перестало дрожать и дальше погружалось в раствор уже абсолютно индифферентно. Как кусок свежего мяса – в кастрюлю с супом. Вся процедура, от контакта подошв до полного погружения, заняла не больше полминуты. Когда голова мертвеца скрылась под зеленоватой поверхностью жидкости, Невский перестал жать на кнопку и отпустил пульт. Снимающий казнь Медведь сделал стоп-кадр и выключил видеокамеру. Влад похлопал его по плечу, оглянулся на стоящего рядом, мокрого от пота, но выглядевшего вполне нормально Сокола. Спросил чуть севшим голосом, нарушив повисшую в цехе гробовую тишину:
– Сколько нужно времени, чтобы кости полностью растворились?