Время томительного ожидания ползло медленно, как хромая черепаха через залитую палящим полуденным солнцем Сахару. Часы показывали уже восемь сорок пять, а кортеж Винта все не появлялся. Волнение нарастало. И тут в кармане Невского зазвонил телефон. Влад молча переглянулся с Соколом, достал трубку и включил связь. Тихо бросил:
– Да? – и, услышав знакомый голос, тут же, несмотря на сильнейшее напряжение, улыбнулся.
– Владик? – это была Светлана. – Ну наконец-то! Привет. Уже не верила, что когда-нибудь до тебя дозвонюсь! Думала – последний раз попробую. Если не получится – больше звонить не буду.
– Как ты меня нашла? – оторопело спросил Влад. В груди его, под самым сердцем, стремительно разливалось, ширясь и обжигая, приятное тепло.
– Ты же мне сам дал номер, когда расставались! Забыл, что ли?! – рассмеялась девушка. – Я целую неделю набирала, по три раза в день, но в ответ всегда эта дурацкая фраза – телефон отключен или находится вне зоны. Ты куда-то уезжал?
– Да нет, – вздохнул Невский. – Просто другим пользовался. Пока карту с прежним номером не восстановил.
– А, ну тогда ясно, – вздохнула, хихикнув, Света. Помолчав секунду, осторожно спросила: – Ты еще хочешь, чтобы мы увиделись?
– Конечно. Можно прямо сегодня.
– Это было бы замечательно! – обрадовалась девушка. – Заедешь за мной? Прямо сейчас? Я дома.
– Хорошо. Только… через час, боюсь, не получится. Надо встретиться с одним мандалаем, должок вернуть. С процентами. Как только я определюсь, сразу перезвоню. Хорошо?
– Потом будет слишком поздно, – грустно сказала Света. – Если я не высплюсь, то утром буду плохо соображать. А у меня в девять репетитор по английскому. Строгий. Если ты сейчас занят, давай лучше перенесем на завтра. Скажем… в девятнадцать?
– Отлично. Договорились. Завтра в семь я буду ждать тебя возле подъезда, – пообещал Невский. Кивнул толкнувшему его в плечо Соколу. – Извини, малыш, я не могу сейчас разговаривать. Рад, что ты объявилась. Увидимся. Все, до встречи. Целую!
– Я тебя тоже, – ласково произнесла Светлана. Но в трубке уже слышались короткие частые гудки.
– Вон он, сука! Приготовься, – сказал Серый, не спуская глаз с медленно выворачивающего из открывшихся ворот коттеджа серебристого «Лендкрузера» с тонированными до черноты стеклами. Покосился на Невского. Спросил, не удержавшись: – Это она? Та сладкая лялька, из Ольховки?
– Она, – кивнул Рэмбо, не спуская прищуренных глаз с тачки Винта и каменея лицом. – Ее зовут Света. Еще раз назовешь лялькой, биксой или кем-то в этом роде – я за себя не ручаюсь.
– Базаров нет, босс, – бросил Сокол. – Давай… мочи его, падлу!
Спрятав телефон в кармашек на липучке, Невский нарочито медленно достал брелок пульта дистанционного управления. Выдвинул крохотную антенну. Прошептал чуть слышно, как молитву, одними губами:
– Ну вот и все. Сейчас эта губастая скотина будет гореть в аду. Это за вас, братишки! – И, стиснув зубы, нажал на кнопку.
Взрыв был такой силы, что во всех близлежащих домах повылетали стекла, а объятую гигантским столбом огня «Тойоту» подбросило вверх и назад, и она, пылающая, тяжело перевернувшись в воздухе, словно в замедленной съемке, рухнула прямо на капот следующего позади джипа сопровождения. От удара в моторном отсеке машины с охраной лопнул топливопровод и произошло короткое замыкание, после чего мгновенно сдетонировал бензин в баке и за первым взрывом последовал второй, уже не столь мощный, но от того не менее смертоносный для всех тех, кто находился в салоне. Поднимать панику, стрелять по обугленным развалинам ближайшего дома и догонять весьма неплохо вооруженных и одетых в легкие бронежилеты киллеров было уже некому. Когда к горящей груде железа подбежали выскочившие из коттеджа быки с помповиками, Рэмбо и Сокол, облаченные в черные спецназовские маски с предусмотрительно надетыми поверх антишумовыми строительными наушниками, уже достигли соседней улицы, перемахнули через забор и запрыгнули внутрь тут же взревевшего мотором и стремительно сорвавшегося с места «Субару». Когда минутой позже грязный, мятый и истерзанный, но по-прежнему быстрый «корейский лев» со звездной эмблемой на капоте пролетал по воздушному мосту через железку, содрав маску, тяжело дышащий Невский последний раз оглянулся на пылающие в глубине частного сектора остовы внедорожников, от души ударил сидящего рядом Сокола по плечу и тихо прошептал: – Мы сделали это, брат. Бинго.
Наверное еще никогда в жизни Влад так долго и тщательно не готовился к свиданию с девушкой. Отбросив все дела, он, как известная египетская модница Клеопатра, принялся наводить лоск задолго до встречи. С самого утра. Для начала вместе с нотариусом заехал в автосалон на проспекте Энергетиков, где купил единственный пока во всем огромном городе совершенно новый и безумно дорогой спортивный «Шевроле-Корветт» ярко-красного цвета с эксклюзивной комплектацией, после чего оставил менеджеру заверенную нотариусом доверенность, сказав, что ближе к вечеру заедет за машиной. К этому моменту «Шевроле» уже должен быть зарегистрирован в ГАИ, иметь номерные знаки с талоном техосмотра, и чтобы машина была заправлена под пробку самым лучшим на сегодняшний день в мегаполисе бензином – на финской заправке «Несте». Потом сопровождаемый Фролом Влад направился в самый крутой и модный, если верить глянцевым журналам, косметический салон города, где привел в порядок и без того короткую после отдыха в Коми прическу, просидел полчаса в очищающей лицо от прыщиков маске из грязи Мертвого моря, а также сделал не только маникюр, но и, поддавшись на уговоры мастерицы, впервые в жизни забабахал педикюр. Потом нанес визит в дорогую стоматологическую клинику на Московском проспекте, где за приличные деньги в течение еще трех часов ему пломбировали и покрывали белоснежной гелевой эмалью заметно сдавшие после трех лет на зоне зубы. В результате этой долгой и муторной процедуры Влад стал обладателем самой настоящей «голливудской улыбки». Следующим этапом подготовки к свиданию со Светланой стало посещение модного скандинавского магазина мужской одежды, как и все самое престижное в Питере, расположенного, разумеется, на Невском проспекте. Там Влад приобрел столько шмотья и парфюмерии, что Фролу пришлось трижды относить пакеты в багажник джипа. Завершился вояж вторым за день принятием ванны и переодеванием в обновки в домашних условиях, возвращением в автосалон за тачкой и разговором с метрдотелем в ресторане «Невского Паласа», где Рэмбо, оставив залог в пятьсот баксов, заказал на восемь часов вечера самый лучший, по его мнению, столик. Последним штрихом стала покупка плетеной корзины с двадцатью пятью алыми розами и коробки тонких кубинских сигар с мундштуками.
В общем, к девятиэтажке, где жила Света, Влад подъехал в таком шоколаде, что мог бы запросто обратить на себя внимание даже где-нибудь в Санта-Монике или Малибу, излюбленном миллионерами тропическом курорте, не говоря уже про родной хмурый город у холодного моря. Предвидя, какой эффект окажет на девушку его преображение, сидящий за рулем тихо урчащего мотором «Корветта» Невский не находил себе места, курил каждую минуту, бросая взгляд то на часы, то на входную дверь подъезда. Дом быт большой, многоквартирный, жильцы постоянно шастали взад-вперед, и каждый раз, когда дверь открывалась, Невский буквально замирал. Но – напрасно. Часы показывали уже четверть восьмого, а Светлана все не выходила. Еще через десять минут, когда Рэмбо уже окончательно потерял терпение, напомнил о себе мобильник.