- Ваня! - прорычал генерал. - Мы все - в жопе!
И это вместо того, чтобы любезно раскланяться с милой Ниночкой, которая еще в прошлые выходные усердно царапала свои стройные ножки о его генеральские погоны! Свинья он все-таки. Определенно свинья.
- Иван! - вновь зарычал генерал, позабыв о должной солидности и буквально вбегая в кабинет Бармина. - Ты слышишь, что я тебе говорю?!
- Экий ты буйный! - с улыбкой вышел к нему навстречу хозяин кабинета. - Какая муха тебя укусила?
- Брось! - махнул генерал рукой. - Не до подначек сейчас!
- Да что произошло-то? Объяснить можешь? - Бармин перестал улыбаться. Он много лет знал генерала и ни разу не видел его таким встревоженным и раздраженным. - Великая Монголия объявила войну Соединенным Штатам Америки или африканские бушмены попросились пешком войти в состав Российской Федерации?
Нет, нет, нет. Иван Афанасьевич вовсе не был круглым идиотом, а продолжал играть в бодрячка по привычке, следуя заученной еще с советских времен пропагандистской стихотворной фразе «ничто нас в жизни не может вышибить из седла».
- Таганцева пришлось выпустить из страны, - на одном дыхании выпалил генерал.
- Что-о-о?! - Бармин невольно упал в кресло, по счастью оказавшееся как раз позади него. - Ты что, генерал, белены объелся?! Да как ты только посмел это допустить?
- Не ори на меня! Не было другого выхода. Не было.
- Он порывисто прошел к бару, замаскированному под книжный шкаф, достал оттуда бутылку коньяку и, налив себе полный стакан, выпил до дна:
- Все, Таганцева в России уже нет.
- Продолжил, морщась от выпитого.
- Остается надеяться только на чудо.
- Ты о каком чуде сейчас говоришь? - прошипел Бармин, тщетно пытаясь встать на ноги и хватаясь рукой за сердце. - Таганцева просрал - это я уже понял. А документы? Документы где?
- Не знаю, - выдохнул генерал. - Таганцев со своими бандитами каким-то образом ухитрился перебить нашу штурмовую группу. Мы почти сразу же оцепили район, в котором он должен был находиться. Но ему удалось незаметно прорваться через заслоны. Бумаги он, естественно, забрал с собой.
- Естественно?! - что было мочи, заорал на него Иван Афанасьевич. - По-твоему, это естественно?!
- Не придирайся к словам. Он же… этот… Таганцев! Он ненормальный! - Генерал от возмущения даже взвизгнул, что было не характерно для его густого баса. - Он - не человек! Дьявол! Сатана!
- Неужели?! - язвительно воскликнул Бармин. - А я-то, наивный, думал, что наш Анд-рюша Таганцев - ангел небесный! Ха-ха-ха!!!
- Издеваешься? Ты себе и в страшном сне представить не можешь, что мне пришлось пережить за время общения с ним!
- Вот как?! - Иван Афанасьевич сделал удивленное лицо. Скорее это даже походило на клоунскую гримасу. - Вы с ним уже и общаетесь! Побрататься не успели за время общения?
- Да он мне чуть башку не отвинтил! - окончательно вышел из себя генерал.
- Начальник…
Хриплый голос, прозвучавший неожиданно за спиной генерала, заставил его вздрогнуть.
Очумел народ! По правительственным дачам, как по своим вонючим коммуналкам, разгуливает. Нет, ну, безобразие форменное! На Рублевке! В Жуковке! В двух шагах от Барвихи!
Пробраться на охраняемую территорию, где располагался особняк генерала, незамеченным было практически невозможно. А тут хмырь какой-то за плечо его взял.
- В чем дело?! - возмущенно воскликнул генерал и обернулся.
А как обернулся, так и обмер. Перед ним стоял собственной персоной Андрей Таганцев. Как будто из-под земли вырос!
- Не шуми, начальник. Лучше в дом пригласи - разговор к тебе есть. - Таганка на всякий случай осмотрелся по сторонам.
И генерал осмотрелся, отыскивая взглядом охрану, которой здесь должно было быть, как грязи.
Что удивительно, каждый наружный охранник находился в этот момент на своем штатном месте. Двое, к примеру, лежали у въездных ворот.
Генерал присмотрелся.
Первому глубоко пробил черепную коробку японский сюрикэн - металлическая пластина, похожая на заточенную шестеренку. Боец, как видно, не успел даже достать из кобуры свое оружие.
Второй лежал распластанный на животе. В правой его руке был зажат пистолет, из которого он уже никогда не выстрелит. Парень, получив ножом в грудь, шагнул вперед и упал лицом вниз. Клинок прошел тело насквозь.
Но где еще двое? Дом генерала круглосуточно охраняли четверо.
- Ну что? - вновь подал голос Таганцев. - В гости приглашаете или мне обойтись без вашего приглашения?
- Приглашаю, - недовольно и растерянно буркнул генерал. - Прошу. - Сделал жест рукой, предлагая Таганцеву идти вперед.
- Ну что вы! - улыбнулся Андрей. - Я только за вами. Не подумайте, что из уважения.
Всего несколько минут назад, выходя во двор своего дома, чтобы подышать свежим воздухом, генерал и подумать не мог о том, что бандит Таганцев, всеми оперативными службами России объявленный в розыск, рискнет вот так запросто появиться на Рублевке, в элитарном правительственном районе самого ближайшего Подмосковья, напичканном милицейскими нарядами и «волкодавами» Федеральной службы охраны.
Теперь же, направляясь по бетонированной дорожке к крыльцу дома, он спиной чувствовал тяжелый и пристальный взгляд Таганки, надеясь только на то, что в доме остались в живых еще двое охранников. Уж они-то сумеют снять шкуру с этого бешеного волка.
- Может быть, объясните мне, Андрей Аркадьевич, что вам от меня нужно? - спросил генерал на ходу, не оборачиваясь.
- А я думал, что это вы мне объясните, - спокойно ответил ему Андрей.
- На всякий случай, - проговорил генерал, стараясь не выдать голосом своего безмерного волнения, - рекомендую не совершать необдуманных поступков. Я все-таки генерал госбезопасности. Вы в курсе?
- А я, тоже на всякий случай, ставлю тебя в известность, мурло золотопогонное: мне совершенно насрать на твои генеральские звезды. Усек?
- Напрасно вы так, Андрей. Мой вам совет: ведите себя благоразумно, и у вас будет шанс в дальнейшем облегчить свою участь. - Глупость какую-то сморозил.
И Таганка немедленно отреагировал:
- Заткнись, скотина, пока тебя ни о чем не спрашивают. Нет у меня уже давно никакого шанса. И это - единственное, чего ты должен бояться в своей жизни, запомни.
Между тем они подошли к дому, поднялись на крыльцо и через распахнутую дверь вошли внутрь.
Разочарованию генерала не было предела. А за накатившим разочарованием наступило полнейшее отчаяние. Дело в том, что оставшиеся двое охранников, на которых он так надеялся, тоже оказались убитыми.