Про то, что собой представляет уиновский спецназ, я знал и без Комяка. Он не открыл мне ничего нового. Поэтому я перебил его:
– Как считаешь, есть у нас шансы?
– Шансов бы не было, не хрен было бы все затевать. Есть у меня одна заготовочка… Мусора пока в другой стороне шебуршат. В глубь тайги порулили. А мы ведь сейчас вновь у реки.
– У какой реки?
– У Ижмы. – Комяк удивленно посмотрел на меня. Ему было непонятно, как это так я не врубаюсь в элементарные вещи. Река здесь одна. Остальные – речки или ручьи.
А я – такой идиот! – не врубался не только в это. Мне было совершенно непонятно, за каким таким дьяволом мы побегали по тайге и вернулись обратно. Почему мы из Питера едем в Москву через Пекин? Или эта сегодняшняя пробежка сперва через бор, потом через бурелом – не что иное, как разминка перед более серьезным походом?
– Какого такого мы все еще у этой чертовой Ижмы? – повысил я голос, но Тихон совершенно спокойно спросил:
– Помнишь, когда шли, я говорил тебе, что есть одно дельце, дабы мусора перешли на тот берег?
– Помню. Ну и что такое ты там замутил?
Комяк дососал «беломорину», тщательно заплевал ее и закопал поглубже в песок. И только потом повернулся ко мне.
– А вот что тут будет, братишка. Здесь верстах в пяти вверх по реке погост [5] зырянский [6] на берегу. Не так чтобы очень большой. Дворов на пятнадцать. Может, на двадцать. И живет там лягавый один из вертухаев. В отставку ушел он по выслуге, но все равно при деле. Обходчик в лесничестве. Так, значит, и слушай, что замучу нынешней ночью. Тисну лодку у этого мусора, переплыву на другой берег, наслежу посильнее. Лодочку там и оставлю, назад вернусь на резинке. Резинка там у меня заныкана. Понимаешь? Хозяин лодки, тот что обходчик, шухер сразу поднимет. Другие, может, и промолчали бы. Не любят лишний раз вылезать. А этот козел тут же кинется в зону. Мол, так вот и так Те, кого ищите, лодку у меня зазвездили и переправились. Вот мусора и решат…
– Спалишься. Зачем так рисковать?
– Спецназ со следа снять надо. А то дышать не дадут. А что насчет риска, так там братва все проверила. Не с панталыку же лезу, верняк все, братан. – Комяк посмотрел на часы. – Половина десятого. Пошли, отведу тебя в одно место.
– Погоди, – не мог успокоиться я. – Ведь в деревне точно должен быть пост.
– Ну и пусть их дежурят, – ухмыльнулся Тихон. – Верняк, там не спецназ, а солдаты. Щеглы они против меня. Думаешь, не уверен бы был, так стал бы жопу свою подставлять? Не-е-ет, Коста. Так что, не менжуйся, все будет ништяк… Пошли, пошли. Время.
Но не успели мы вылезти из-под ели, как Комяк, уже нацепивший на плечи рюкзак, попридержал меня за руку.
– Чу, паря. Слышь?
Я прислушался. Мне показалось, что к мерному шуму леса примешался какой-то посторонний звук. Но что это, разобрать я не мог. Возможно, что вертолет.
– Вертуха, – подтвердил мою догадку Тихон. – Вертуху подняли, пидары.
– Но у ментов же нет… – начал было я, но Комяк не дал мне договорить.
– Знамо дело, что нет. То военных они подписали. Ракетчики тут верстах в ста к юго-западу. Как раз у нас на пути потом будут… Коста, – проводник повернулся ко мне и криво ухмыльнулся, – чем ты им насолил, что так тебя ищут? Признавайся, скольких замочил, прежде чем соскочил?
– Двоих, – ответил я. – Дал по башке, вот и все. Стряхнул им мозги, и не более. Оба выживут. Это точняк. Это я знаю, я ведь доктор.
– До-о-охтур… – задумчиво протянул самоед. – Я своего – того, что из «Хортона», – тоже не насмерть. В брюхо целил, в брюхо и угодил. Не хотел мочить насовсем, чтобы легавых не злобить. Чтобы они не очень, значица, жопы рвали, время нам децл дали хотя бы… Не, брат, вот уж не думал, что военных они подключат. Понимаю, человек пять соскочило бы. Да парочку оперов или прапоров положили при этом. Да «калаши» бы с собой унесли. Тогда знамо дело. А тут один ты ушел. Да без мокрого. А они вертолет! Да при такой низкой облачности. Да еще за керосинчик надо башлять. Все ж таки, паря, досадил ты им здорово!
Кажется, я знал, кому и чем досадил. Представил, как сейчас рвет и мечет кум, и улыбнулся. Представил, как сейчас убивается обманутая мною Кристина, и на душе стало муторно. Как бы эта дуреха снова не нажралась «колес».
Тем временем шум вертолета достиг своего апогея и начал удаляться. Потом снова усилился. И снова стал затихать, но полностью пока не исчез.
– Верстах в пяти от нас кружится, падла, посты расставляет да нас пытается высмотреть, – определил Комяк. – Так и знал, что наколю легавых. Не там ищите, суки! – отчетливо и громко произнес он в пустоту.
– А отчего ты уверен, что это по наши души? – спросил я.
– А по чьи же?
– Ну-у-у… По своим делам, по солдатским, скажем, летают?
– Два месяца, что я здесь, не летали, – усмехнулся Комяк. – Разве что рейсовые, но те по расписанию. И в другой стороне. А теперь вот и здесь залетали. Как по заказу. Не-е-ет, брат Коста, то тебя ищут. И меня, как приложение. Ладно, неча боле лясы точить. И так снова бежать щас придется. Опаздываем, братан. Вперед.
Мы выбрались из-под елки, и опять началась гонка через тайгу. Правда, на этот раз я был нагружен серьезнее, чем раньше. В мой вещмешок, который, оказывается, проводник сохранил у себя в рюкзаке, он переложил несколько коробок патронов к «Спасу-12» – «Коста, это твой арсенал», – большой полевой бинокль в жестком пластиковом чехле, телескопические прицелы, которые на марше были сняты с оружия и два компактных прибора ночного видения По всему было видно, что к партизанской войне самоед подготовился основательно.
Несмотря на то, что теперь у меня за спиной помимо дробовика был вещмешок весом килограммов в восемь-десять, идти – вернее, бежать трусцой – стало легче. Возможно, помог получасовой отдых под елкой. Возможно, открылось второе дыхание. А может быть, придавало сил осознание того, что пути осталось не более четырех километров. А там, по обещаниям Комяка, меня ждал длительный отдых, спокойный сон в стогу сена и порция пищевого концентрата, хотя и невкусного, но питательного. Да к тому же сырой смешанный лес, в котором я так боялся переломать себе ноги, опять перешел в просторный сосновый бор…
Комяк вдруг резко остановился и поднял руку. Я замер у него за спиной, стараясь дышать потише, и, внимательно прислушиваясь, пытался определить, что там такое могло насторожить моего проводника.
Оказалось, что ничего.
– Прибыли, Коста, – сообщил мне Комяк. – Вон там, – он указал пальцем в ту сторону, где между сосен были заметны просветы, – у местных покос. Пара стожков. Там и переночуешь, пока буду шуметь в деревеньке. А сейчас, брат, давай-ка пошамаем. Времени есть еще децл. – И проводник пошел к густым кустам ивняка, которые совсем не к месту вклинились в строй могучих и величественных корабельных сосен.