С Наилем, или, как он сам называл себя, – Хитрым, Артема связывало многое. Оба они в прошлом были профессиональными спортсменами – один самбист, другой дзюдоист, оба имели высшее физкультурное образование и оба почти одновременно ушли из большого спорта, правда, по разным причинам. Артем – из-за травмы позвоночника, а Наиль, по его же словам, «потому что подвернулось предложение, от которого он не смог отказаться». Приметная татуировка на пальце в виде перстня с черепом и две сверкающие золотые фиксы наводили на мысль, в чем именно заключалось данное «предложение», но Артем никогда не спрашивал Хитрого прямо – сидел он или нет. А тот не считал нужным углубляться в подробности личной жизни. Мало ли что случается, когда тебе двадцать пять… Однако, на несколько лет уйдя из большого спорта, оба они позже вернулись в спортивный зал. И если Артем после перенесенной травмы берег позвоночник и предпочитал борцовским схваткам на татами тренажеры, а также общую физическую подготовку с элементами рукопашного боя, то стойкий приверженец дзюдо Наиль первое время откровенно скучал из-за отсутствия достойных соперников, а потом как-то незаметно переключился на не отягощенный какими-либо правилами «свободный стиль», коим обычно пользуются рвущие друг друга в клетке на глазах у толпы профессиональные гладиаторы.
Быстро найдя общий язык, Артем и Наиль время от времени легонько спарринговали, болтали о том, о сем, дважды вместе ходили на проходящие в Питере соревнования по единоборствам – и никогда не лезли друг другу в душу. Наиль вкратце знал спортивное прошлое Артема и то, что сейчас он работает поваром в бистро, а Артему было известно про Хитрого только то, что родившийся и выросший в северной столице татарин занимается «охранным бизнесом». Причем, судя по машине – почти новой черной БМВ-750, – висящей на шее Наиля золотой цепочке граммов на сто, добротной одежде, то и дело заливающемуся трелью во время тренировки сотовому телефону и постоянной безмятежной улыбке на губах – дела у Хитрого шли успешно. Правда, насчет конкретной профессии, позволяющей жизнерадостному бывшему дзюдоисту не считать мелочь по карманам, у Артема были вполне сформировавшиеся сображения. Как не старайся, а шила в мешке не утаишь. Но причин озвучивать их, и тем более ни с того ни с сего начать игнорировать ничем конкретным не мешающего ему жить коллегу по тренировкам у Артема не было. Каждый сам выбирает себе дорогу. Один становится поваром, другой – бандитом.
Возможно, узнав, что Артем в бегах, Хитрый сможет на пару дней помочь с жильем и деньгами. Пожалуй, этот так не похожий на отморозка, совершенно не ругающийся матом, не курящий траву и не пьющий алкоголь улыбчивый бандюган оставался последним из окружения Артема, к кому можно было прийти со своей проблемой. Да, братков вообще Артем презирал, но в данном конкретном случае иного выхода для себя он просто не видел. Или – пока не замечал. Если, конечно, не рассматривать всерьез возможность добровольной явки в ментуру…
Видимо, что-то в этой несчастной стране и жизни ее граждан давно встало с ног на голову, если в решении криминальных проблем людям приходится сломя голову бежать не только от милиции, но и от ФСБ, всерьез рассчитывая на помощь всесильных бандитов. Так не может продолжаться долго. Доведенная до отчаяния толпа рано или поздно найдет и поставит во главе государства диктатора. Или – у нее просто нет будущего…
Как у большинства людей, у Артема, конечно же, имелось не менее десятка «друзей», которыми он успел обзавестись за тридцать четыре года, но представить хоть одного из них в роли пособника скрывающегося от закона беглеца как-то не получалось. Одни – честные и порядочные – готовы были делиться последним, но сами перебивались случайными заработками и ютились в коммуналках вместе с женами и детьми, а другие, имея и деньги, и возможности помочь, при малейшем намеке на возникшие у Артема «небольшие проблемы» с ходу гарантированно нашли бы сотню причин, мешающих им пошевелить ради «друга» даже пальцем, если в перспективе это не сулит выгоды. Счастлив тот, у кого есть настоящие друзья, но – увы, у абсолютного большинства людей наличествует совсем иной расклад. С кем-то мы вместе работаем, с кем-то знакомы еще с детства, с кем-то выпиваем по праздникам и без оных, с кем-то здороваемся и даже болтаем о пустяках, но все эти люди – чужие. Такова проза жизни.
Удивительно, но, направляясь пешком к «Горьковской», Артем был почти уверен, что Наиль Хитрый, с которым они по обоюдному молчаливому согласию держались подчеркнуто дружелюбно, но все-таки на определенном расстоянии, без панибратства, не раздумывая окажет беглецу поддержку, а возможно, и даст ценный совет. Только для начала нужно с ним встретиться. Сегодня была пятница, а по пятницам Наиль обычно приезжал на тренировки. Ориентировочно – к семи часам вечера. Сейчас было где-то в районе двух, и если у натаскивающего пацанов-малолеток дяди Толи, двадцать с лишним лет оккупирующего закуток за стеклянной перегородкой с надписью «тренерская», вдруг записан номер трубки Наиля, то лучше всего «забить стрелку» заранее…
Однако этого делать не пришлось – Хитрый, как ни странно, оказался в почти пустынном в это обеденное время зале. Облюбовав дальний угол возле тренажеров, взмокший от пота, раскрасневшийся Наиль с диким блеском в черных глазах самозабвенно колотил по тяжелой подвесной «груше», нанося болтающемуся двухсоткилограммовому мешку с песком серию за серией, словно не знающая усталости машина для убийства.
Кивком поздоровавшись с сидящим в тренерской дядей Толей, Артем подошел к тренажерам, остановился в нескольких шагах за спиной татарина, присел на деревянную скамейку возле стены и терпеливо ждал, пока мощно охаживающий «грушу» Хитрый выдохнется и закончит. Но тот, судя по всему, останавливаться явно не собирался! С Наилем явно что-то было не так… Опытным взглядом оценив всю сокрушительную мощь сотрясающих мешок, словно сыплющихся из пулемета, хлестких ударов, Артем на секунду представил на месте бесчувственного спортинвентаря живого человека. Точнее – бывшего живого, ибо после такого жестокого избиения, длящегося уже как минимум пять минут без перерыва, выжить данный абстрактный хомо сапиенс смог бы навряд ли. Артем уже не сомневался: Наиль был чем-то – или кем-то – крайне разозлен и приехал в зал намного раньше обычного времени именно для того, чтобы выплеснуть клокочущую в нем ярость, молотя по мешку с таким самозабвением, словно от этого зависела его жизнь…
Бедолага Майк Тайсон, любитель насиловать девочек и кусать соперников за уши! Что бы с ним, чернозадым извращенцем, стало, попади он сейчас под горячую руку обычного питерского бандюгана по кличке Хитрый! Реанимация, сто к одному, в первом же раунде. Свидетелем такого чудовищного выплеска энергии на тренировке Артем был впервые. Наиль явно был не в себе. И причина, побудившая его устроить этот дикий марафон, должна была быть весьма серьезной…
Время шло. Взглянув на электронные часы, висящие на стене зала над входом, Артем нахмурился. Пошла девятая минута махаловки, а Хитрый впечатывал удары так же крепко, как будто это была первая серия после разминки. Рано или поздно источник энергии иссякнет, и Наиль просто рухнет от потери сил. А шло именно к тому. Позже наступит депрессия и отходняк, когда огромная проблема даже пошевелить пальцем.