– У уродца, поди – положил глаз на одну из его кормилок.
На Вель он глаз положил. Ее сестра была королевой, почему бы и ей не стать? Тормунд сам бы объявил себя Королем за Стеной, да Манс его обошел. Может статься, и Торегг о том же мечтает – лучше уж он, чем Геррик Королевич.
– Ладно, с Тореггом после поговорю. – Джон взглянул на Стену. Тускло-белая, как и небо над ней. Зимнее небо. – Хоть бы опять вьюга не началась.
У оружейной ежились Малли с Блохой.
– Зашли бы внутрь от стужи, – сказал им Джон.
– Мы бы зашли, милорд, да волк ваш нынче не в настроении, – сказал Фульк-Блоха.
– Чуть клок из меня не вырвал, – подтвердил Малли.
– Призрак? – опешил Джон.
– Коли у вашей милости второго белого волка нет, то он. Никогда его таким не видел, как есть дикий зверь.
Часовые сказали правду: лютоволк метался из одного конца оружейной в другой.
– Тихо, Призрак. Сидеть. Тихо. – Джон протянул руку, и волк оскалился, вздыбив шерсть. Все из-за проклятого кабана – Призрак и здесь его чует.
– Сноу, Сноу, снег, снег! – орал ворон Мормонта, не менее взбудораженный.
Джон, отогнав его, велел Атласу разжечь огонь, а после сходить за Боуэном Муршем и Отеллом Ярвиком.
– И подогретого вина принеси.
– Три чаши, милорд?
– Шесть: тебе, Малли и Фульку тоже не мешает погреться.
Джон в который раз сверился с картами земель за Стеной. Самый быстрый путь к Суровому Дому – от Восточного Дозора, вдоль моря. Лес там редок, местность низменная, с солеными болотами, и снег вряд ли идет, скорее уж дождь. Великаны тоже в Восточном: может, кто и согласится помочь. Путь из Черного Замка, с другой стороны, ведет в самое сердце Зачарованного леса – если у Стены снег глубок, что же будет там?
Пришли лорд-стюард и первый строитель. Мурш шмыгал носом, Ярвик был хмур.
– Опять буря, – сказал он. – Как быть с работами? Мне нужно больше строителей.
– Используйте вольный народ, – посоветовал Джон.
– От них больше хлопот, чем пользы. Лентяи и неумехи. Работящие тоже попадаются, это так, но каменщиков или там кузнецов среди них не сыщешь. Разве что тяжести таскать, и то что-нибудь да напортят. Изволь тут возводить крепости из руин. Невозможное это дело, милорд, честно скажу – невозможное.
– Раз невозможное, пусть так и живут в руинах.
Лорд должен быть уверен, что советники говорят ему правду. Мурш и Ярвик, надо отдать им должное, лгать и пресмыкаться не станут, но и помощи от них мало. Джон заранее знал, что они ему скажут.
Особенно когда дело касается вольного народа, неприязнь к которому въелась в их плоть и кровь. Когда Джон выделил Каменную Дверь Сорену Щитолому, Ярвик заявил, что этот замок слишком уединенный. Как знать, что выкинет Сорен в пустынных холмах? По поводу передачи Тормунду Дубового Щита, а Морне Белой Маске – Врат Королевы Мурш заметил, что Черный Замок будет с двух сторон окружен врагами, которые легко отрежут его от прочих замков Стены. Или Боррока взять: в лесу у Каменной Двери полным-полно диких свиней – что, если оборотень соберет из них войско?
Джон спрашивал их, кого из вождей лучше поселить в Морозном Холме и Серебряном Инее. «У нас есть Брогг, Гэвин-Меняла, Великий Морж… Хауд Скиталец, по словам Тормунда, одиночка, но остаются еще Харл Охотник, Харл Красивый, Слепой Досс. У Игона Старого Отца свое небольшое племя, в основном родные дети и внуки – и восемнадцать жен, половину которых он взял в набегах. Кому отдадим?»
«Никому, – отрезал Мурш. – Дела этих вожаков мне хорошо известны – петлю им на шею пожаловать, а не замок».
«Верно, – поддержал его Ярвик. – Один другого хуже. Вы бы еще стаю волков привели, милорд, и спросили нас, которому горло подставить».
То же самое вышло с Суровым Домом. Пока Атлас разливал вино, Джон рассказывал о своей аудиенции у королевы. Ярвик осушал чашу за чашей, Мурш не пил вовсе.
– Устами ее величества глаголет мудрость, – сказал он, выслушав до конца. – Предоставьте их собственной участи.
– Другого совета, милорд, вы не можете предложить? Тормунд приведет восемьдесят бойцов – сколько из них взять с собой? Брать ли копьеносиц из Бочонка, обращаться ли к великанам? Если с нами пойдут женщины, людям Матери Кротихи будет спокойнее.
– Берите женщин. Берите великанов. Берите грудных младенцев. Это милорд желает услышать? – Боуэн Мурш потер шрам, полученный на Мосту Черепов. – Больше убитых, меньше лишних ртов.
– Пусть одичалые сами спасают своих, – присоединился к лорду-стюарду Ярвик. – Дорогу в Суровый Дом Тормунд знает. Послушать его, он одним членом побьет врага.
«Бесполезно, – понял Джон. – Безнадежно».
– Благодарю за совет, милорды.
Атлас помог им надеть плащи, Призрак принюхивался, ощетинившись и задрав хвост. Ночной Дозор нуждается в мудрости мейстера Эйемона, в учености Сэма Тарли, в мужестве Куорена Полурукого, в неуступчивости Старого Медведя, в добром сердце Донала Нойе. Вместо них всех у Дозора остались Ярвик и Мурш.
На дворе валил снег.
– Ветер с юга, – заметил Ярвик, – прямо на Стену метет.
И верно. Деревянные двери внизу уже завалило, лестницы до первой площадки не было видно.
– Сколько у нас человек в ледовых камерах? – спросил Джон.
– Четверо живых, двое мертвых, – ответил Мурш.
Джон совсем забыл про трупы, привезенные из рощи чардрев. Он надеялся узнать что-то новое об упырях, но мертвецы упорно не оживали.
– Надо их откопать.
– Сейчас пришлю десяток стюардов с лопатами.
– И Вун-Вуна позовите.
– Как скажете.
Десять стюардов и один великан быстро разгребли снег, но Джон опасался, что к утру двери опять занесет.
– Надо перевести узников в другое место.
– Карстарка тоже, милорд? – спросил Фульк-Блоха. – Не оставить ли его там до весны?
– Хорошо бы, но нет. – Криган Карстарк в последние дни выл по-волчьи и кидал в стражников, приносивших ему еду, замерзшими нечистотами – любить его сильнее за это не стали. – Посадите его в склеп под башней лорда-командующего. – Подвалы разрушенной башни остались нетронутыми, и там было все-таки теплей, чем в ледовой камере.
Криган лягался и пытался кусаться, но его все-таки одолели и потащили по глубокому снегу к новой тюрьме.
– Как быть с трупами? – осведомился Мурш после перевода живых.
– Пусть остаются во льду. – Завалит мертвецов снегом, и ладно. Когда-нибудь их придется сжечь, но пока они надежно закованы в железные цепи и притом мертвы, авось обойдется.
Тормунд прискакал как нельзя вовремя, после расчистки снега. С собой он привел только пятьдесят воинов вместо обещанных восьмидесяти, но ведь Краснобаем его прозвали не зря. Борода и усы у него обмерзли, он громко требовал эля и горячей еды.