— И это, конечно, касается нас. Иначе вы бы о ней не упомянули.
— Боюсь, что так, — сказал Паз. — Из сообщения информатора следует, что только комиссар-генералу известно о миссии Сник. Это свидетельствует об уровне секретности. Мой агент не смог узнать ничего такого, что могло бы порадовать меня. Не исключено, что и генерал знает далеко не все. Передали приказ — во всем помогать Сник и сотрудничать с ней. Звучит зловеще. Мы должны узнать, что она задумала.
— Возможно, причина ее пребывания здесь не связана с нами.
Паз в очередной раз вздохнул.
— Хотелось бы так думать. К несчастью, она уже интересовалась тобой. Более того, она хочет с тобой поговорить.
Да, сегодня было положительно невозможно полностью оставаться Тинглом. Вторник никак не хотел замолчать и оставить его в покое. Он просто-таки настаивал, чтобы Тингл по меньшей мере играл роль агента Джефа Кэрда. Большего Тингл просто не мог себе позволить. Кэрда следовало рассматривать как человека, который временно нанял Тингла, чтобы он представлял его в Среде.
— Мне, наверно, придется поработать сверхурочно, — сказал Тингл.
— Не беспокойся. Я дам разрешение.
Заметив, что у самого Паза пот — уж не от волнения ли? — буквально капает с лица, Тингл улыбнулся.
Придется придумать какую-то причину, чтобы мотивировать необходимость переработки. Ложь рождает ложь; своей возрастающей тяжестью она давит на то, что призвана облегчить.
Паз закашлялся, выводя Тингла из задумчивости.
— Хотите добавить что-нибудь? — предложил Паз.
— Нет. Если это все?.. — ответил Тингл, вставая.
— Да. Появится что-нибудь важное, сообщи мне.
— Конечно.
Тингл, кусая губы, вышел из кабинета начальника. Проходя по коридору, он почувствовал, что неплохо было бы заглянуть в туалет. В середине коридора он свернул в проход, над которым красовались буквы P amp;S. Первая туалетная комната переходила в просторное помещение с белоснежными стенами, полом и потолком под мрамор. По левую руку тянулся ряд настенных писсуаров — над каждым экран, демонстрирующий программы новостей. Справа рядком размещались кабинки, из которых доносились приглушенные голоса дикторов и актеров из мыльных опер, наряду с натужными вздохами и звуками спускаемой воды.
Пробежав взглядом по цепочке незанятых приборов, он выбрал тот, что находился перед 176-м каналом. Тингл всегда ненавидел Джона Фоккера Натчипаля по прозвищу «Большой» — дневного диктора этой станции. Сейчас ему представлялась редкая возможность вообразить, что он мочится на неизменно вызывающего у него раздражение Натчипаля. Через четыре экрана от него работал канал, по которому передавала новости фантастически красивая и сексапильная Констант Танг. Тингл давно уже взял себе за правило не смотреть на нее, особенно в туалетах, поскольку при этом у него наблюдалась эрекция, мешавшая естественному процессу…
На этот раз такой сознательный выбор станции все равно не помог ему. Голос Танг, хотя и приглушенный, все же доносился до него, а этого было достаточно, чтобы мысли о красавице лезли в голову. Стоя так в состоянии раздражения и досадуя на самого себя, он почувствовал вдруг присутствие другого человека в нескольких футах слева от себя. Он повернулся и взглянул туда — там стояла женщина. На ней была коричневая жокейская кепка с зеленым кружком, обрамляющим красную звезду, и коричневое платье, украшенное маленькими зелеными египетскими крестиками. На плече висела большая, зеленая, до отказа набитая сумка. Из-под подола платья виднелись ярко-зеленые ботинки с заостренными носами.
Женщина была невысокого роста, что-то около пяти футов восьми дюймов, довольно худощавая. Ее короткие, черные волосы блестели, словно мех морского котика. Лицо женщины с высокими скулами и тонкими линиями показалось Бобу треугольным. Большие темно-коричневые глаза — также напомнившие Тинглу котика — пристально смотрели на него. Хотя незнакомка была столь же прелестна, как и диктор Танг, она не оказала на него подобного же воздействия. Оскорбительность появления ее в этом месте рассердила Тингла.
— Да? — удивленно произнес он.
Женщина помахала ему рукой и со словами «доброе утро, Боб» исчезла в одной из кабинок.
— Прошу прощения за то, что беспокою вас здесь, — произнесла женщина хриплым голосом. — Не хотелось ждать. Нельзя терять время.
— Кто вы, и что я могу для вас сделать? — резко ответил он.
Смущение и гнев ослабили его пенис, однако мочиться он по-прежнему не мог.
К черту, выругался он, застегивая брюки.
С сердитым видом он направился к умывальнику, женщина последовала за ним.
— Я — детектив-майор Пантея Пао Сник. Я…
— Мне известно, — сказал он, глядя на нее в зеркало. — Полковник Паз, мой начальник, мне все рассказал. Он говорил…
— Знаю. Я побывала у него в кабинете, как только вы ушли.
Тингл подошел к сушилке и нажал кнопку. Сник опять переместилась вслед за ним.
— У меня есть права ограничиваться минимальными разъяснениями о характере моей миссии. Однако я могу и стану требовать оказывать мне полнейшее содействие.
Так. Это означало, что за ее спиной стоит Северо-Американский Суперорганический Совет. А может быть, она просто пытается преувеличить собственные полномочия, чтобы добиться помощи. Тингл, будучи Кэрдом, не раз поступал подобным образом. Но он не намеревался обвинять ее в обмане, даже если на самом деле она блефовала. Если ее направил Совет Супероргаников, она будет собирать всякие сплетни, проверять подозрения или, да поможет Бог помешать ей, факты о деятельности иммеров. Но поскольку она появилась здесь, нельзя терять время впустую.
Внутри у него пробежал холодок страха и неприятных предчувствий.
11
— Мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз, — сказала Сник.
Сушилка, отключившись, перестала трещать, и он ответил:
— Моим кабинетом мы воспользоваться не можем. Не уверен, что у вас есть право на вход туда.
Он направился к выходу, и Сник устремилась за ним.
— Такого права у меня нет, но я могла бы его получить. Хотя это слишком хлопотно. Мне нужно всего несколько минут. Меня устроит любое место, где никто не сможет нас подслушать.
Он остановился и повернул в холл. Ее большие карие глаза заглянули в его глаза так, словно она хотела что-то в них прочитать. Глаза ее были очень красивые. «Совершенно не подходят офицеру-органику, — подумал он. Или, может быть, так именно и надо: с такими глазами она любого мужчину собьет с толку. Кто бы поверил, что за их внешней мягкостью скрывается сталь?»
Он сказал, что они могут поговорить в комнате для отдыха рядом с холлом. Она пошла с ним, торопливо перебирая ногами и едва поспевая за его быстрым, широким шагом. Он не снижал темпа. Если она столь нетерпелива, что вломилась в туалет, пускай побегает немного. Его время не менее важно.