«Бедняга!» — вздохнул Токло. Он-то знал, каково это, когда тебя прогоняют! Звезда была одинока, она была одна во всем небе, совсем как маленький Токло. Но зато звезда была сильной. Ей не нужны были другие звезды, чтобы выжить. Она плывет своей дорогой по огромному небу, как Токло, который ходит своей дорогой по огромным горам.
Глаза его закрылись, и он провалился в сон. Ему чудилось, будто звезда зовет его с высоты небес.
— Выше нос, Токло! — шептала звезда. — Будь сильным, как я! — звенела она.
Этой ночью ему приснилось, будто он шагает по багровым тучам прямо в небо. Во сне он посмотрел на свою шерсть и увидел, что она переливается серебристым светом. И тогда Токло понял, что он тоже стал звездой. В небе было холодно, незнакомые звери перешептывались где-то рядом, но Токло надменно задрал нос к луне. Он не знал, за что его превратили в звезду, но гордился собой и всем, что сделал. Он один и всегда будет один, потому что он самый сильный.
Вихри смрадного ветра набросились на Каллик, они растрепали ее шерсть и обожгли глаза. Она наклонила голову, пытаясь пройти вперед, но тут из-за холма послышалось оглушительное рычание, и у Каллик подкосились лапы. Кто бы там ни был, он был намного опаснее стаи моржей и пах гораздо страшнее, каким-то ненастоящим, горелым, мерзким и удушливым запахом.
Скалистая стена, спускавшаяся к берегу, закончилась высоким утесом, да таким крутым, что Каллик никак не могла вскарабкаться по его отвесному склону. Пришлось снова подняться в горы и попытаться обогнуть препятствие.
Каллик плюхнулась на землю и поползла к вершине горы. Отсюда она увидела плоскую белую дорогу с непривычно прямыми краями. Дорога убегала к самому краю неба. За ней тянулись ряды берлог, очень похожих на ту, что повстречалась Каллик несколько дней назад. Все берлоги стояли на крепких прямых лапах, у них были плоские стены и острые крыши.
Вдали снова послышался рев, и в тот миг какое-то вонючее орущее животное промчалось по дороге и скрылось вдали, оставив после себя хвост зловонного дыма.
Каллик мучительно закашлялась, безуспешно пытаясь втянуть носом воздух. Мерзкий запах обжег ее глотку и ноздри. Мама когда-то говорила, что на свете есть только один зверь сильнее и страшнее белого медведя, и зовут его «огнезверь». Ниса сказала, что медведями он не питается, но Каллик не слишком этому поверила. Кто его знает… такого!
На клочке травы перед одной из берлог играли трое странных зверьков. Они ходили на двух лапах, и шерсть у них была разноцветная, как перья у птиц. Зверьки не понравились Каллик. Они были слишком малы, чтобы представлять опасность, но слишком велики для дичи. Интересно, на кого они больше похожи, на птиц или на медведей? Чтобы ответить на этот вопрос, зверьков нужно было обнюхать, но Каллик не решалась к ним приближаться. Зверьки гонялись друг за другом или возились на земле, и Каллик было грустно смотреть на них. Они были вместе, а она была совсем одна на свете.
Когда Каллик чуть-чуть привыкла к мерзкому смраду, она учуяла за ним гораздо более приятные, жирные и солоноватые запахи, от которых ей сразу захотелось есть. Запахи доносились из-за каменной дороги. Каллик вскочила и потрусила вниз по склону горы, вытянув вперед свой чуткий черный нос. Здесь было столько разных запахов, что она никак не могла отличить старые от новых, тем более что смрад черной дороги заглушал все вокруг.
Каллик перевела дух и выскочила на дорогу. «Какая странная тропинка, гладкая и каменистая одновременно!» — подумала она, со всех лап бросаясь вперед. Каллик оставалось всего несколько медведей до спасительного края дороги, когда странная земля вдруг задрожала под ее лапами. Каллик обернулась — и увидела несущегося на нее огнезверя.
С диким воем Каллик помчалась вперед, упала, перекувырнулась через голову и со всего размаха влетела в колючий куст на другой стороне дороги. Огнезверь с ревом промчался у нее за спиной. Каллик вскочила и в ужасе бросилась бежать, не разбирая пути. Она бежала через кусты и изгороди, пока не врезалась в новую преграду. Перед ней было что-то невысокое, белое, сделанное из дерева… Больше всего это было похоже на рощицу одинаковых голых деревьев, без листьев и веток. В панике Каллик снесла сразу несколько деревцев и выскочила на небольшую лужайку, поросшую непривычно короткой свежей травкой.
И тут из ближайшей берлоги раздался оглушительный визг. Насмерть перепуганная Каллик бросилась обратно, к спасительному пролому в деревянной роще. Она выбежала в жидкий лесок, начинавшийся сразу за каменными берлогами, и бросилась в косматый куст, ветки которого спускались до самой земли. Каллик подползла под куст и лежала там, дрожа всем телом, пока не поверила, что никто за ней не гонится.
Тогда она опустила морду на лапы. Крупная дрожь сотрясала ее тело, как будто она только что выбралась из бушующего холодного моря. В эту ночь Каллик долго не могла уснуть, а когда наконец провалилась в сон, то до самого утра видела кошмары, в которых странные люди с грозными криками и воплями гнали ее прочь со своей земли.
И вдруг в этом вопящем, орущем, разноцветном хаосе Каллик увидела свою маму. Белая, как снег, Ниса стояла на другой стороне дороги. Ниса пристально посмотрела в глаза Каллик, а потом повернулась и пошла прочь. Она шла, а земля за ее спиной превращалась в лед. Холодная голубоватая тишина разливалась из-под ее лап и волнами расстилалась до самого края неба. Каллик стояла, не в силах пошевелиться, и смотрела, как мама все дальше и дальше уходит от нее по льду.
Калик проснулась на рассвете и с облегчением поняла, что на дороге стало тише. Она понюхала воздух, вскочила и со всех лап помчалась через каменную тропу. На этот раз все обошлось, и ни один огнезверь не выскочил на нее из засады. Каллик перебралась на другую сторону и побежала вверх по склону холма, пока не достигла вершины, нависшей над водой.
Она до крови расцарапала себе лапы о твердую поверхность каменной дороги, шерсть ее посерела от пыли, висевшей над этим страшным местом, в носу щипало от смрада. Горло саднило от сухого едкого воздуха, а беспощадное солнце пропекало ее густую шерсть насквозь и больно жалило черный кожаный нос. Каллик было невыносимо жарко.
Она набрела на полоску сухой земли, поросшей редкой сухой травой и низкорослыми кустиками без листьев. Каллик попыталась пожевать траву, но колючие листья больно царапали язык и горло. Она повела носом в поисках воды и с облегчением уловила в воздухе влажный запах. Каллик снова побрела по сухой земле и вскоре вышла к неглубокому оврагу, по дну которого бежал ручей. Она спустилась вниз и подошла к краю воды.
И замерла, не веря своим глазам.
Незнакомый белый медведь лениво валялся в воде неподалеку от того места, где стояла Каллик.
Это был молодой медведь, всего на одну или две поры Знойного Неба старше Каллик. С виду он был не такой крупный, как виденные ею раньше медведи, но все равно намного больше Каллик, несмотря на свою худобу и изможденный вид.