Я была уверена, что мой деверь Джаспер вместе со своим отцом Оуэном Тюдором будут защищать правое дело. И уж они-то никак не уступят какому-то мальчишке, который только что лишился старшего брата и отца и командовал теперь их армией. Послание, полученное от Джаспера, подтвердило мои предположения.
Нам придется убить детеныша. Надо вырвать жало у всей семейки. Слава богу, самого старого льва больше нет на свете. Мы с отцом сейчас как раз проводим смотр войск перед битвой с новым герцогом Йоркским, юным Эдуардом; через несколько дней нам предстоит встретиться с ним на поле боя. Твой сын находится в полной безопасности в замке Пембрук. Не тревожься и ничего не бойся: победить в этой схватке будет наверняка легко.
— По-моему, вскоре состоится еще одно сражение, — осторожно сообщила я, когда муж заглянул ко мне в спальню.
Он сразу скинул халат в изножье кровати и забрался в постель, а я еще некоторое время продолжала сидеть у камина.
— Твоя постель всегда такая уютная, — похвалил он. — Может, у тебя простыни тоньше, чем у меня?
Я хихикнула и на мгновение отвлеклась от своих воинственных мыслей.
— Вряд ли. Ведь постельное белье заказывает твой управляющий. Что касается моих простыней, я привезла их с собой из Уэльса, но, если угодно, могу распорядиться, чтобы их и тебе стелили, раз они кажутся тебе мягче.
— Нет, мне нравится наслаждаться мягкостью этих простыней здесь, вместе с тобой. И давай сейчас не будем вспоминать о тех бедах, что постигли нашу страну.
— Но я получила письмо от Джаспера…
— Расскажешь о нем утром.
— Но я думала, это важно.
— Ну хорошо, — вздохнул муж. — И что же он пишет?
Я вручила ему листок, и он быстро пробежал глазами по строчкам.
— Да. Я знал об этом. Слышал, что они собирают армию в Уэльсе. Ваш старинный враг Уильям Херберт вновь сменил обличье.
— Не может быть!
— Уверяю тебя, это так. Теперь он снова нацепит белую розу и станет драться за этого мальчишку Йорка. Он давно уже порвал дружбу с ланкастерцами. И Джаспера, должно быть, это весьма раздражает.
— Да у этого Херберта ни чести, ни совести! — возмутилась я. — Как он может! Ведь сам король даровал ему прощение!
Муж только плечами пожал.
— Неизвестно, почему человек выбирает ту или иную сторону. Благодаря кузену я выяснил, что те, кто сейчас в войске королевы, сначала планируют очистить территорию, дабы избежать угрозы со стороны йоркистов, а затем с победой войти в столицу.
— Мы сможем поехать во дворец, когда королева вернется в Лондон? — спросила я.
— Хочешь принять участие в праздничном пире? — сухо и как-то неприязненно произнес сэр Генри. — Впрочем, у меня, конечно, найдутся дела в парламенте. Половина английских лордов будет названа предателями и лишена земельных владений. А вторая половина получит эти земли в качестве уплаты за участие в убийстве.
— Ну да, а нас не будет ни среди тех, ни среди других! — сердито бросила я.
— Я бы предпочел отказаться от земель человека, которого обвинили в предательстве только потому, что он попытался дать королю толковый совет, — спокойно возразил мой более опытный супруг. — Могу с полным основанием заверить тебя: добрая половина этих земель будет возвращена их владельцам, как только король придет в себя, вновь окажется на троне и начнет раздавать помилования. Разумеется, он простит всех врагов и вернет их в родные дома. А его союзники сочтут, что за верную службу вознаградили их плоховато, что они не получили ни особой выгоды, ни особой чести, последовав за таким правителем.
Я крепко сжала губы, изо всех сил сдерживая негодующие возражения. Это все-таки мой муж. И его слово — закон для всего нашего дома. Он от Бога мой супруг и повелитель. И не имеет смысла вслух спорить с ним. Хотя в душе я снова назвала мужа предателем.
— Иди же ко мне, — ласково сказал он. — С какой стати тебе так беспокоиться о тех или других, если ты и твой сын в безопасности? А уж твою безопасность, Маргарита, я обеспечу. Я не допущу, чтобы война вторглась на мою территорию, и второй раз не сделаю тебя вдовой, отправившись сражаться ради славы. Так что забирайся в кровать и поскорее улыбнись мне.
И я легла в постель исполнять супружеский долг, но мужу так и не улыбнулась.
А потом я получила от Джаспера самые плохие, самые страшные из всех возможных новостей. До сих пор я считала его совершенно неуязвимым, но выяснилось, что это совсем не так. Я всегда полагала, что Джаспер просто не умеет проигрывать. Но, как это ни прискорбно, оказалось, что проиграть он вполне способен.
Сестра, мы потерпели поражение. Мой отец мертв. Он шутя взошел на эшафот, до самого конца не веря, что они способны это сделать; но они отрубили ему голову и выставили ее на столбе у ворот Херефорда.
Твоего мальчика я собираюсь переправить из Пембрука в замок Харлек; там мы будем в большей безопасности. Не бойся за меня, но я думаю, что мы проиграли, по крайней мере, на целое поколение, а возможно, и навсегда. Маргарита, я вынужден сообщить тебе нечто поистине ужасное: здесь, в Мортимерс-Кроссе, было знамение, и оно свидетельствовало отнюдь не в пользу нашего дома. Господь показал нам в небесах три солнца Йорка, они горели прямо над полем брани; и тот из сыновей Йорка, что возглавлял войско, оставил после себя сущую пустыню.
Я видел все собственными глазами. Над армией Йорка пылали три одинаково ярких солнца, их лучи легко проникали сквозь густой туман. Да, Маргарита, солнц было три, и взошли они одновременно, и все три светили прямо на боевое знамя Эдуарда. Повторяю, я все видел собственными глазами, это чистая правда. Не представляю, каков смысл этого знамения, и, конечно, буду продолжать бороться, поскольку считаю свое дело правым, до тех пор, пока не пойму, что говорил нам Господь. Но я по-прежнему верю, что Он не оставит нас, хотя совершенно точно знаю: в тот день Его не было с нами. И свет своей поддержки Он даровал Йорку, как бы благословляя явлением трех солнц трех сыновей Ричарда. Я непременно снова напишу, как только мы с Генри благополучно прибудем в Харлек.
Дж.
Мой супруг в это время находился в Лондоне; мне пришлось несколько дней ждать его возвращения и не терпелось рассказать о письме Джаспера и о том, что война, по мнению моего деверя, закончена и проиграна. Едва поздоровавшись с мужем, я тут же, прямо на конюшенном дворе, выпалила все новости, а он в ответ на мои возбужденные речи лишь покачал головой и произнес:
— Тише, Маргарита. На самом деле все обстоит гораздо хуже. Тебе еще не известно, что молодой Эдуард Йорк предъявил свои права на трон и лондонцы, а также большая часть аристократов, совершенно утратив разум, провозгласили его королем.
Я тут же испуганно замолкла и огляделась, словно это могло сохранить случившееся в тайне.
— Королем?
— Да. Ему предложили занять трон и объявили его законным королем и наследником престола. И теперь ему даже не нужно ждать смерти его величества Генриха, он и так стал правителем. Эдуард намерен изгнать из Англии бывшего монарха с его супругой, а затем устроить себе чин коронации, совершить помазание на царство и надеть корону. Я приехал домой, только чтобы собрать своих людей. Мне придется воевать за короля Генриха.