Ира перевернулась с правого бока на спину и блаженно застонала. Наконец-то, в кои-то веки она выспалась! Не гремела на кухне сковородками маманя, по коридору не ходил отец, и даже младший брат Игорек не носился по комнате как оглашенный, и не орал как резаный.
Утро воскресенья выдалось просто замечательным! Впервые за долгое время можно было спокойно полежать с закрытыми глазами и помечтать.
Например, о том, что она может сделать, пока маманя с папаней будут загорать в солнечной Испании.
Сходить на вечерний сеанс в кино, и, может быть, не одной…
Побывать в каком-нибудь ночном клубе…
Устроить дома вечеринку или хотя бы девичник…
Походить в свое удовольствие по магазинам…
Да-а, жизнь без родительского надзора сулила блестящие перспективы.
Ира вытянулась на кровати и зажмурилась. Было так хорошо, что хотелось немного помурлыкать. Ира так и сделала. И — удивительное дело — никто не ввалился к ней в комнату и не стал стыдить, что здоровая девица, почти уже старшеклассница, ведет себя как ребенок!
Bay, вот это был кайф!
Однако когда Ира села на кровати и стала приглаживать всклокоченные волосы, то вспомнила об одной немаловажной детали. Родители-то уехали, а вот Игорька на ее шею оставили!
Погуляешь тут по ночным клубам, как же!
«Впрочем, — думала Ира, шлепая в ванную, — Игорек тоже человек. С ним, наверное, договориться будет нетрудно. Купить ему комиксов, телевизор разрешить смотреть… Пусть ребенок тоже пока развлечется! А я тем временем займусь своими делами».
Ира пустила в ванну воду и глянула в зеркало.
Нет, вообще-то она ничего… Густые белокурые волосы растеклись по плечам живописными волнами. Серо-голубые глаза, даже чуть припухлые со сна, смотрятся даже оч-чень ничего. Брови она удачно выщипала и обесцветила. Красные губки бантиком и ямочка на левой щеке. Как всегда, на высоте. Нет, с ней пока все в порядке.
Закончив разглядывать себя в зеркале, Ира достала мамину косметичку. Помада… Нет, этот номер ей точно не подходит. А жаль, цвет приятный. Тушь для ресниц. О-о, слишком старая, у нее поновей да и получше. Карандаш для подводки глаз. Надо же, «Елена Рубинштейн» и почти еще не пользованный. Крем для рук. Ничего, и запах приятный. А это что такое симпатичненькое? Bay, пудреница! А форма какая приятная — прямо речная галька да и только!..
Ира положила на полочку пудреницу и принялась исследовать косметичку дальше.
Вообще-то мама, зная о порядках в ее школе, строго-настрого запретила Ире пользоваться косметикой, тем более дорогой. Ведь все равно завуч, поймав в коридоре накрашенных девчонок, заставляла их все с себя смывать. Поэтому Ира опасливо покосилась в сторону двери — не проснулся ли Игорек и не ворвется ли он в самую неподходящую минуту? Но, решив, что брат все еще дрыхнет без задних ног, продолжила археологические раскопки…
Прохладный душ освежил ее, и настроение стало еще лучше.
Холодильник являл собой картину, в просторечии называемую «Белое безмолвие». Родители в последние дни утрясали срочные вопросы с визами, проплатой каких-то счетов и оформлением страховок, так что им было не до закупок.
Однако Ире от этого было не легче: теперь хозяйством придется заниматься ей. Вот если бы она осталась одна, тогда проблем бы не было. Кусок хлеба с маслом, баночка джема и чай — это все, что ей нужно на завтрак. Но Игорька придется кормить по полненькой, он ведь капризный, чуть что пригорит, сразу — не буду есть! Ох, и разбаловали его родители! Ну, ничего, сегодня он будет лопать то, что есть, а не то, что хочется!
Ира брякнула на плиту чайник и достала с антресолей банку с вареньем. Вообще-то домашнее варенье использовалось только «на прорыв», но, по мнению Иры, именно сейчас такой прорыв и настал.
Ира вовсю, прямо как мама! — отметила она про себя, — гремела посудой, пытаясь отыскать сковородку, но брат на это никак не реагировал.
«Пора его будить! — нахмурилась Ира. — А то пока он зубы почистит, да еще с одеждой протеле-пается, все гренки остынут».
— Игорек! Вставай! — крикнула она в коридор.
Нет ответа, как писал Марк Твен.
— Игорешка-поварешка, невоспитанная ложка, сейчас все гренки без тебя съем!
Нет ответа.
— Вот паршивец! — возмутилась Ира и, вытирая на ходу руки, пошла к детской. — Вставай, кому говорю!
Ира отворила дверь, но Игорька в постели не увидела.
— Нет, вы только посмотрите! — всплеснула она руками. — Он прятаться вздумал! У меня гренки на кухне горят, а он в мальчика с пальчик играет!
Ира решительно отдернула занавески с окна, но Игорька за ними не было. Больше в комнате спрятаться было некуда, и потому Ира решила, что брат оккупировал туалет.
Но свет в туалете не горел, а поскольку Игорек боялся темноты, быть его там не могло. В ванной также было пусто.
Ира в растерянности остановилась посреди коридора. Что же, выходит — он как-то ухитряется переползать из комнаты в комнату за ее спиной? Или…
Додумать новую мысль Ира не успела.
— Ах, черт, гренки! — ринулась она на кухню.
Так и есть — вместо аппетитно поджаренных кусочков хлеба на сковородке тлели съежившиеся угольки.
Ира бросилась к плите, а потом — к форточке.
Как ни странно, та оказалась прикрытой. А ведь вчера она специально отворяла ее!
— Стоп-стоп-стоп, — заморгала Ира ресницами, — что-то у меня во сне было связано с форточкой.
Нет! Это, выходит, было не во сне! Тогда ей показалось, что хлопнула входная дверь, а вслед за ней, из-за сквозняка, форточка! Но она не придала этому значения — уж больно сладко спалось. А вдруг это был не сон?
Ира ринулась в прихожую.
Так и есть! Ни ботинок Игорька, ни его курточки на месте не оказалось!
Так вот оно в чем дело! Он, выходит, с утра пораньше встал и, зная, что родителей дома не будет, потихоньку смылся! Ну дал Бог братца! Наверняка к коммерческому киоску побежал, за сникерсами. Недаром он вчера их так клянчил…
— Нет, я его убью! — полетело в сторону кухонное полотенце.
Ира натянула джинсы, свитер, кроссовки и выбежала прочь из квартиры.
Сейчас она найдет его и изничтожит!
Задаст такую трепку!
Чертям в аду тошно станет!
На всю жизнь запомнит!
Он думает, что ему все позволено!
Всю неделю без телевизора будет сидеть!