Она извернулась, бросила растерянный, умоляющий взгляд на калитку, через которую только что перебралась, на Сергея, от которого ждала помощи… и увидела, как тот, вцепившись в кованые прутья калитки, медленно сползает на землю.
Лицо молодого охранника казалось удивленным и каким-то детским, а из-под его подбородка торчала рукоятка ножа. Темная кровь толчками выплескивалась из глубокой раны.
— Ну что ты вертишься, что вертишься? — процедил тот же насмешливый голос. — Парнишку своего ищешь? Думаешь, он тебе поможет? Спекся твой молокосос! Молодой он еще, неопытный… куда ему против меня!
Катя отстранилась, с ненавистью и страхом взглянула на поймавшего ее незнакомца.
Это был невысокий худощавый мужчина средних лет. Впалые скулы, изрезанное шрамами лицо, маленькие цепкие глаза, экономные движения опасного хищника.
— Утомила ты меня, — с лицемерным вздохом проговорил убийца. — Со вчерашнего дня за тобой гоняюсь! А я уж не такой молодой, чтобы по ночам за девками гоняться!
Убийца замолчал, и наступила оглушительная, невыносимая тишина ожидания.
Катя ждала смерти.
Она закрыла глаза, мечтая только об одном: чтобы все произошло быстро и безболезненно. Она гадала, что это будет: удар ножа? Выстрел? Или он задушит ее, как Анжелу? Но секунды шли одна за другой, и ничего не происходило.
Убийца как будто чего-то ждал.
И вот совсем рядом раздался приглушенный звук автомобильного мотора. Катя повернулась на этот звук… и увидела тот самый черный «лексус», который преследовал ее последние сутки.
Дверца черной машины распахнулась, и человек в шрамах втолкнул ее внутрь.
— Куда едем, Резаный? — спросил, повернувшись с водительского места, широкоплечий парень с короткой толстой шеей.
— К шефу! — отозвался человек со шрамами.
Катя сжалась на сиденье, закрыла лицо руками. Перед ее внутренним взором одно за другим проходили мертвые лица — лицо задушенной Анжелы, запрокинутая голова Артура с торчащим из кадыка ножом, растерянное, детское лицо Сергея…
И мертвая девчонка в поселке Вяжищи… и Света Новикова…
За всю свою жизнь Катя не видела столько смерти, крови и насилия, сколько за последние сутки. Да что там — она вообще не сталкивалась с этой стороной жизни, с ее страшной изнанкой…
Собственная ее смерть пока откладывалась, но она понимала, что это ненадолго, и не радовалась такой отсрочке. Ее куда-то везли, а это значит, что ее смерть не будет быстрой и безболезненной…
Машина мчалась по ночным улицам.
Они явно ехали в центр города.
Не прошло и получаса, и «лексус» остановился возле ярко освещенного здания ночного клуба.
— Имей в виду, если только пикнешь — на куски разрежу! — процедил Резаный, выбираясь из машины и вытаскивая ее следом.
Катя не ответила.
Он хозяйским жестом ухватил ее за плечо и потащил к клубу.
Навстречу шли многочисленные люди, но Катя видела их пустые, безразличные лица и понимала, что ни—кто из них и не подумает прийти ей на помощь, что никому из них нет дела ни до чего и ни до кого, кроме себя. В равнодушных глазах этих жителей ночного города отражалась душевная пустота. Бесконечная череда вечеринок, ярмарка тщеславия, жизнь, проходящая в служении трем божествам. Деньги, секс и наркотики — вот все, что их интересовало. Если даже Катя осмелится позвать на помощь — ни один из этих живых мертвецов и пальцем не пошевельнет для ее спасения… Или, может, все же рискнуть? Ведь это последняя возможность, последний шанс спасти свою жизнь!..
— Даже и не думай об этом! — прошипел Резаный в самое ее ухо, словно прочитав ее мысли, и Катя почувствовала, как к ее коже прикоснулось холодное лезвие ножа.
Резаный подтащил ее к служебному входу клуба.
Видимо, здесь их уже ждали. Дверь быстро приоткрылась, и Катя со спутником вошли внутрь.
За дверью их встретил толстяк в отлично сшитом вечернем костюме, с собранными в конский хвост черными волосами. Окинув Катю равнодушным взглядом, он повернулся к Резаному:
— Шеф ждет!
Катю провели по длинному, ярко освещенному коридору, извилистому, как лисья нора.
Откуда-то из-за поворота коридора до нее доносился приглушенный шум, напоминающий звук отдаленного прибоя. Катя поняла, что это шум клуба, шум бессонной и бездумной ночной жизни.
Где-то здесь, за этими стенами, люди веселятся, танцуют, пьют и не знают, что совсем рядом с ними творятся темные и страшные дела, льется кровь, смерть собирает свою жатву.
А если бы и знали — для них ровным счетом ничего бы не изменилось. Может быть, их веселье стало бы еще острее, еще лихорадочнее от близости темной изнанки жизни…
Резаный остановился перед дверью, выкрашенной в малиновый цвет, и постучал в нее.
Дверь плавно открылась.
Катю втолкнули в кабинет…
Собственно, назвать это помещение кабинетом можно было только при очень буйном воображении.
Видно было, что над его отделкой поработал передовой дизайнер. И он явно был в ударе.
Пол покрывал пушистый ковер ядовито-розового цвета. Стены были отделаны разноцветными пластиковыми панелями — розовыми, бирюзовыми, кричаще желтыми, ярко-сиреневыми. Повсюду были расставлены светильники самых удивительных форм и цвета — оранжевые шары, голубые прозрачные кубы, фиолетовые звезды. Вокруг низкого стеклянного столика стояло несколько стульев из прозрачного розового акрила, еще несколько табуретов, покрытых густым розовым мехом, красовались в разных концах комнаты.
Неподалеку от входа возвышалась кадка с каким-то странным растением. Оно казалось искусственным, но в то же время каким-то неприятно живым. Его мясистые белесые листья торчали во все стороны, как сотни просящих подаяния рук. Кое-где на ветках покачивались огромные цветки отталкивающего мертвенно-голубоватого оттенка, напоминающие раскрытые голодные рты.
Как будто всего этого было мало — зеркальный потолок комнаты удваивал ее кричащую, вызывающую обстановку, удваивал отвратительное неживое растение и саму Катю, растерянно остановившуюся посреди комнаты.
Однако, пожалуй, самым заметным предметом в этой комнате был огромный аквариум. Он занимал одну из стен до самого потолка, и в нем вполне могла бы поместиться небольшая подводная лодка. Впрочем, на дне этого аквариума находился небольшой затопленный парусник, из проломленного борта которого на Катю уставились чьи-то пристальные, немигающие глаза. Катя испуганно попятилась, но тут же наткнулась на дверь и вынуждена была сделать несколько шагов вперед. Только тогда она увидела извивающиеся щупальца и поняла, что в затопленном паруснике прячется большой осьминог.