С хлипкой дверью я долго не церемонилась: просто пнула по ней ногой и, распахнув, прошла внутрь. Первый этаж, как и следовало ожидать, был основательно загажен. Но он меня не интересовал совершенно. Я направилась в угол, где находилась деревянная лесенка, ведущая в мансарду.
Осторожно ступая, так как боялась проломить прогнившие ступеньки, я поднялась наверх. И практически сразу же поняла, что на этот раз мне повезло.
Окно мансарды было заколочено, но две доски аккуратно сняты и поставлены на пол. Я подошла и заглянула в образовавшийся проем. Наблюдательный пункт был просто отличным. Я прекрасно видела отсюда, сверху, особняк Ясенева и ведущую к нему дорогу. Достала свой бинокль и приложила к глазам. Несмотря на то что это была не самая мощная моя оптика – в кармане не поносишь серьезные приборы, – я и так осталась удовлетворенной. Лучшего места для наблюдения за домом Ясенева не найти.
Здесь же, на полу, лежали черные перчатки и маска, сделанная из обычной черной вязаной шапочки. Осторожно взяв эти вещи, я погрузила их в пакет. За отпечатки пальцев можно было не беспокоиться: их там просто не могло быть. И даже не только потому, что лишь последний идиот мог их оставить, но и по той причине, что на ткани они не проявляются. Это практически единственный материал, который не сохраняет отпечатков пальцев. А вот внутренняя поверхность перчаток может пригодиться. Если она засалена или покрыта кожей, то есть вероятность того, что можно получить образец для дактилоскопии. Не очень большой шанс, но все же не стоит им пренебрегать.
Я осмотрелась. Оружия стрелок не оставил. Я принялась тщательно исследовать пол. Он был весьма грязным, и следующие несколько минут явились далеко не самыми приятными в моей жизни. Однако и тут мне повезло: вскоре я нашла то, что искала. Продолговатая металлическая гильза закатилась за одну из трех уцелевших ножек старенького деревянного стола. Гильзу я отправила в отдельный пакетик. Поднявшись с пола, еще раз осветила фонариком все углы. Похоже, делать здесь мне больше было нечего. Нужно было возвращаться к Ясеневу и докладывать обстановку. А заодно решать важный вопрос: сообщать в полицию о сегодняшнем инциденте или нет. По моему мнению, это был не тот случай, который следовало скрыть от правоохранительных органов. Но у Аркадия Николаевича могло быть свое мнение на этот счет.
Так или иначе, но я спустилась из мансарды вниз, прошла через загаженный двор и вышла на широкую асфальтированную дорогу, спустившись по которой легко попадала к повороту, ведущему к дому Ясенева. Снова продираться через колючие заросли не было никакого смысла.
У ворот дома Аркадия Николаевича я была минут через пятнадцать и сразу же позвонила ему на сотовый.
– Это Евгения, я у ворот, откройте, пожалуйста, – попросила я.
Спустя несколько секунд во двор вышел Ясенев и открыл замок, пропуская меня внутрь. Аркадий Николаевич, несмотря на то что день у него выдался длинным и тяжелым, выглядел возбужденным.
– Ну что, что? – вопрошал он, схватив меня за плечи.
– Вот, – я показала ему пакет с гильзой. – Только не трогайте руками, – предупредила, увидев, как Ясенев потянулся, чтобы открыть пакет.
Аркадий Николаевич бросил взгляд на мои руки и нахмурился. Потом посмотрел на лицо, и глаза его стали встревоженными.
– У вас кровь, – отрывисто произнес он. – Что это означает?
– Ерунда, – отмахнулась я. – По вашим горам полазила. Киллера, разумеется, и след простыл. Но кое-что я нашла. Гильза – раз, а еще вот.
Я достала из пакета шапку и перчатки.
– Кроме того, достоверно установлено, где он прятался.
– Вот гад! – выругался Ясенев. – Но ведь это значит…
Мы стояли на крыльце и разговаривали вполголоса. Аркадий Николаевич постоянно озирался на дверь – видимо, не хотел, чтобы его домашние знали о сути разговора. Я предполагала, что он даже не рассказал о покушении.
Аркадию Николаевичу не терпелось обсудить со мной подробности. Стоять же на улице, на крыльце, обдуваемом холодным ветром, было совсем неудобно. Сам Ясенев был в одной рубашке и брюках, я тоже начала замерзать в своем джинсовом костюме и наброшенной на плечи ветровке.
Ясенев чуть поколебался, потом негромко сказал:
– Пойдемте на кухню!
Мы прошли в кухню, куда буквально через полминуты заглянула испуганная Лариса.
– Боже мой, Женя! – ахнула она. – Вы вся в крови! Что же это такое?
За Ларисой показалась Виктория, тоже не на шутку встревоженная, а на лестнице раздались гулкие тяжелые шаги Алевтины Робертовны. Поняв, что сейчас здесь соберется все переполошенное женское царство, требующее объяснений, чего мне совершенно не хотелось, я взглянула на Ясенева. Аркадий Николаевич понял мое состояние, потому что тут же поднялся со стула и, шагнув к двери, принялся поочередно за плечи выталкивать из кухни жену и дочь.
– Я сказал – спать, спать! – приговаривал он, стараясь говорить спокойно. – Ничего страшного не случилось, так, ерунда! Женя уже все разрулила. Сейчас она примет душ и тоже отправится спать! Так что успокойтесь, пожалуйста!
Женщины очень не хотели успокаиваться. Еще меньше они хотели отправляться спать. Однако Ясенев был непреклонен. В конце концов Вика и Лариса вместе скрылись в комнате девушки, и к ним даже присоединилась Алевтина Робертовна, которую сегодняшний инцидент перевел во временные союзники невестки и внучки.
– Вы бы и впрямь приняли душ, – еще раз оглядев мое лицо и покачав головой, сказал Ясенев.
– Успею, – коротко сказала я. – Сейчас не это главное.
Я достала из сумки упаковку дезинфицирующих салфеток и тщательно промокнула ими лицо. Потом посмотрелась в зеркальце и убедилась, что дополнительных медицинских действий не требуется. Внешний вид, конечно, слегка подпорчен, но серьезного ничего в этих царапинах не было. Еще пару раз протереть спиртом – и все пройдет.
– Послушайте… – Аркадий Николаевич подошел ко мне вплотную и заговорил почти шепотом. – Но ведь это уже не на Вику!.. Я хочу сказать – выстрел был направлен на меня!
– Я поняла это, – невесело усмехнулась я.
– Неужели этот молокосос настолько слетел с катушек, что решился на такое? – словно не веря самому себе, спросил Ясенев.
– Вы имеете в виду Костерина? – уточнила я.
– Ну да, кого же еще! – начал раздражаться Ясенев. – Кажется, мы только недавно выяснили, что это его рук дело!
– Строго говоря, до конца мы этого не выяснили, – заметила я. – Мы так решили, потому что выглядело очень похоже. И даже его отец поверил. А с самим Сергеем мы не говорили.
– Так нужно поговорить! – Ясенев шагнул в прихожую к вешалке, где висели его куртка и плащ.
– Постойте! – остановила я его. – Я все-таки думаю, что это не Костерин.
– Объясните! – немедленно потребовал Ясенев.