Две недостающие цифры можно подобрать, подставляя их по очереди от нуля до девяти. В общей сложности — сто комбинаций.
Разделив работу, они на пару с Саэгусой сели за телефоны в своих квартирах и принялись набирать номера.
— Если это номер факса, после долгих гудков, означающих, что связь установлена, должен раздаться писк. Тогда точно — факс. Теперь слушай внимательно. Если подойдет человек, спроси, факс это или нет. Такое бывает не часто, но все-таки случается, что одну линию используют параллельно для факса и обычного телефона.
Работа, требующая адского терпения, но он не жаловался. На всякий случай Саэгуса написал на листке, что говорить, на этот счет можно не беспокоиться. Кроме того он охотно ухватился за работу, требующую сосредоточенности и отвлекающую от грустных мыслей. Но главное — появился хоть какой-то шанс.
Набирает номер. Кто-то поднимает трубку. Он говорит:
— Извините, я провожу проверку факса нашего клиента. К этому номеру случайно не подключен факс?
И так раз за разом. Он уже обзвонил больше половины приходящихся на его долю номеров, но ни разу не услышал писка, о котором говорил Саэгуса.
Она все время находилась рядом с ним, внимательно слушая.
Когда он повесил трубку, проверив двадцать седьмой номер, она прошептала:
— Может, это вовсе и не факс?
Набирая следующий номер, он ответил:
— Нельзя упускать такую возможность.
— Так-то оно так, но…
Линия соединилась. Автоответчик равнодушно произнес: «Телефон не используется».
Вычеркнув номер, перешел к следующему.
— Факс — я сразу поняла значение этого слова. А ты?
— Да. Такие вещи из памяти не стерлись. Я уже говорил вчера вечером: уцелело все, связанное с обыденной жизнью.
Вновь телефон соединился. Послышался голос человека. Вычеркиваем.
Наконец, обзвонив все пятьдесят номеров, он убедился, что среди доставшихся ему номеров факса нет. Он смотрел разочарованно на столбец вычеркнутых цифр, когда, предварительно постучавшись, вошел Саэгуса.
— Ну как?
— Все мимо.
Саэгуса хлопнул себя по бокам:
— А у меня только одно попадание. Пошли. Вместе проверим.
Слегка прихрамывая на правую ногу, Саэгуса направился обратно в свою квартиру.
Он встал со стула и взял ее под руку.
— Всего один! — сказала она разочарованно.
— Да, но это уже что-то.
Она понуро опустила голову: его оптимизм ее не убеждал.
Когда вошли в семьсот шестую, Саэгуса снимал чехол с придвинутого к стене стола.
— Вы разбираетесь во всей этой технике?
— Более или менее.
Электронная пишущая машинка и факс. Провода перепутаны, судя по всему пользовались ими не часто, стоят как попало, но сама по себе техника была относительно новой.
— Сейчас попробую послать что-нибудь по этому номеру.
— Что?
— Увидишь, — усмехнулся Саэгуса, роясь в ящике стола.
Пробормотал: «Есть!», достал лист бумаги и что-то написал. Затем включил факс и начал пересылку.
— Придется запастись терпением, — сказал Саэгуса, сложив руки и глядя, как с тихим шипением бумага засасывается в машину.
Он посадил ее на единственный в комнате диван и встал у стены. Отсылка закончилась. Саэгуса вынул листок, вновь сказал:
— Терпение, сейчас получим результат.
Зажег сигарету и закурил, отойдя к окну.
Он не понимал, что замышляет Саэгуса, поэтому не оставалось ничего другого, как следовать его указаниям. Он рассеянно обвел глазами комнату.
Семьсот шестая была меньше семьсот седьмой. Несколько поуже. Но планировка была такой же: большая кухня, в глубине — комната, служившая одновременно гостиной и спальней. Балкон имелся, но окно всего одно, поэтому большую часть дня в комнате царил полумрак. Солнце проникало лишь по утрам.
Прошедшей ночью, перейдя в эту квартиру, он сразу улегся на раскладном диване. В тот момент он был слишком усталым и сразу заснул, а утром встал с тяжелой головой, поэтому не смог толком осмотреться.
Квартира Саэгусы не уступала по унылости семьсот седьмой. В кухне тот же набор электроприборов. В комнате — кровать, маленькая книжная полка, полка для аудиокассет, портативный телевизор и магнитофон. В центре комнаты — низкий стеклянный столик и раскладной диван. У стены стол, назначение которого только сейчас стало понятным.
— Когда вы переехали в эту квартиру? — спросил он.
Саэгуса, стоявший к нему спиной, ответил, не оборачиваясь:
— Около месяца назад.
Значит, скудость мебели невозможно объяснить недавним переездом. Видимо, Саэгуса предпочитает не загромождать жизнь вещами, только и всего.
В обстановке квартиры лишь электрическая пишущая машинка и факс напоминали о профессии «журналиста». Книжная полка была пустовата. Несколько томов газетных ежегодников, словари, пара романов… Тут же несколько «серьезных» книг. Кунио Янагита, Котаро Саваки, Досу Масаё. Знакомые имена! Он почувствовал, что реальность, пусть мелкими шажками, пусть невыносимо медленно, но все же возвращается к нему.
В книгах, стоящих на полке, не было ничего специфического, что бы свидетельствовало о вкусах и характере их хозяина. Пожалуй, лишь одна была несколько необычной: что-то вроде фотоальбома большого формата: «SFX: Техника и практика спецэффектов». На обложке — снимок сложного, но кажущегося невесомым космического корабля, нет, вернее, военной ракеты. Скорее всего, кадр из какого-нибудь фильма.
Но что-то не видать книг, автором которых значился бы «Такао Саэгуса». Тот еще журналист! Утвердившись в своем недоверии, он отошел от книжной полки.
Несмотря на кондиционер, в комнате было душно. Должно быть, Саэгуса тоже это почувствовал и, не выпуская из руки сигареты, открыл оконную дверь, чтобы выйти на балкон. Поврежденная нога слегка запнулась о порог.
— Ого, сегодня опять пекло! — сказал Саэгуса, выходя наружу.
— Осторожно! — вдруг вырвалось у него.
Саэгуса замер, обернулся. Она удивленно привстала.
— Что еще?
— Что случилось?
На него обрушились вопросы, но он не знал, что ответить.
Перед глазами мелькнул призрак давешнего сна. С неба градом сыплются плоды. Образ, внезапно вспыхнувший, когда он нашел в холодильнике яблоки, на мгновение развернулся, как свиток, и растаял.
— В чем дело?
Саэгуса продолжал стоять неподвижно, не шевелясь, как любой, кому в спину крикнули: «Осторожно!»