— В странном месте построен этот дом… — Хомма заговорил, рассчитывая в основном на бармена, которому по роду работы чего только не приходилось слышать и видеть. — Рядом бейсбольное поле. Видите — вот прожектора. Только вот повёрнуты они почему-то не на поле, а в противоположную сторону. Вы про такое бейсбольное поле не слыхали?
«Мама» и Маки-тян отнеслись к этому вопросу так, словно Хомма просто устроил викторину, а на самом-то деле знает ответ. Однако бармен воспринял это всерьёз и на некоторое время задумался.
— Неужели такое возможно? — наконец ответил он вопросом на вопрос.
— То-то и оно, что такого не должно быть, это меня и мучит.
Похоже, что этот путь расследования оказался тупиковым.
— Когда Сёко Сэкинэ здесь работала, у неё умерла мать, так ведь? Как вам показалось, её это сильно потрясло?
Вот на этот вопрос реакция была самая острая. У «мамы» сделалось такое лицо, будто она получила тычок в спину.
— Ужасная история! Кажется, её мать была пьяной и упала с лестницы.
— А что за лестница? Я ведь подробностей не знаю…
— Не то в каком-то храме, не то в парке…
— Я совсем не помню, — равнодушно сказала Маки-тян и удалилась хлопотать — убирать стаканы, вытирать стол.
— Ой! — Она вдруг обернулась, её густо обведённые тушью глаза были широко распахнуты. — А ведь Сёко тогда говорила про какую-то девушку! Помните, мама?
«Мама», похоже, не помнила. Не помнил и бармен.
— Что за девушка? — спросил Хомма.
Маки-тян приблизилась к нему и взяла под локоть — ноготки у неё были острые.
— Сёко-тян рассказывала, что, когда её мать упала с лестницы, первой обнаружила это какая-то молодая женщина, она и вызвала «скорую помощь». Про неё Сёко говорила, что вроде бы очень хорошая женщина, очень ей помогла.
— А имя этой женщины?
Маки-тян кокетливо склонила головку:
— Имени не знаю. Ох, может быть, Сёко и говорила мне, только я забыла…
Итак, похоже, что следующая карта, которая ему выпала, предвещала поездку в город Уцуномия.
На скоростном поезде «Синкансэн» по северо-восточной ветке от Токио до Уцуномии можно добраться всего за час. Чтобы от дома Хоммы в Канамати доехать на городской электричке до станции «Синдзюку», что на кольцевой линии Яманотэ, требуется столько же времени, особенно когда замешкаешься при пересадке. Так что до Уцуномии теперь очень удобное сообщение. Неудивительно, что всё больше служащих ездят в Токио на работу на скоростном поезде.
Только-только перевалило за полдень. Хомма отыскал свободное местечко в вагоне для некурящих и уселся, пристроив в ногах сумку, — в этот момент он почувствовал, что поезд тронулся. Отправился точно по расписанию!
Бросилось в глаза, что в вагоне много мужчин того же возраста, что и Хомма, все они были в костюмах. Наверное, торговые агенты, едут по делам. Глядя на это, сразу понимаешь, что днём скоростной поезд «Синкансэн» служит кровеносной артерией для Токио — сердца японского торгового бизнеса.
Наискосок от Хоммы, на месте у прохода, сидел молодой человек с прижатым к уху мобильным телефоном, поглощённый беседой. Судя по тому, как нарочито громко он разговаривал и каким пренебрежительным тоном давал указания, можно было догадаться, что человек он не простой, имеет подчинённых. Почему-то люди, пользующиеся мобильной связью в общественных местах, всегда громко кричат — глуповато это выглядит.
Северо-восточная ветка скоростной железной дороги сразу после Центрального токийского вокзала уходит под землю. Уже в Уэно поезд останавливается у подземной платформы. Видимо, радиосигнал стал слабым: молодой человек прищёлкнул языком и нажал на кнопку отключения.
«Мобильный телефон — это, должно быть, дорого. Наверное, такие вещи тоже в рассрочку покупают или в кредит…» — думал Хомма.
Он стал припоминать, какие покупки делал в кредит он сам. По большей части, кажется, это была мебель и бытовая техника. Но он всегда заключал договор о рассрочке платежа непосредственно с продавцом, а потом постепенно вносил деньги. Вроде бы так. «Вроде бы», потому что всё это лежало на плечах Тидзуко. Разумеется, она подбирала вещи по своему вкусу — решала, какого цвета будет мебель, какие электроприборы проще в эксплуатации, а с Хоммой советовалась только по поводу бюджета.
С мужчинами так обычно и поступают. Даже среди одиноких едва ли встретишь такого, кого волнует выбор мебели или цвет коврового покрытия. Как правило, убранство дома мужчину не интересует, разве что это превращается в хобби.
Правда, Хомма замечал, что тут многое зависит от возраста. Молодые, двадцатилетние, пожалуй, склонны придавать значение интерьеру, мебели и утвари в своей съёмной однокомнатной квартире. Так ему представлялось, а наверняка он не знал, поскольку в их Отделе расследований Главного полицейского управления сейчас не было ни одного молодого сотрудника, которого он мог бы запросто расспросить о таких вещах.
Судя по газетным рекламным вкладышам, а также по каталогам «почтовой торговли», да и по телевизионной рекламе универмага «Маруи», сейчас много красивой мебели и стильных вещей — посмотришь, и сразу хочется купить. Если для этого достаточно одной-единственной кредитной карточки — всего-то предъявить её в кассе магазина да расписаться, — естественно ожидать от обычного человека, что он потеряет голову, потянется к тому-сему, пятому-десятому.
Проблема в том, что некому этого человека остановить. Навязывать товар будут непременно: «Это так удобно, красиво, необходимо для вас, — пожалуйста, купите!» Но где вы видели такого продавца, который предостерёг бы покупателя: «Если взять в расчёт проценты за кредитование и то, что с каждым месяцем они будут накапливаться, вам лучше сегодня ограничиться чем-то одним…»? С точки зрения тех, кто продаёт, это было бы полным идиотизмом. Таков уж основополагающий принцип коммерции. Нельзя же себе в убыток заботиться о слабовольном и безответственном покупателе.
Поезд тронулся после того, как сделал короткую остановку в Уэно. Выскочив на поверхность, он мчался сквозь лес многоэтажных зданий. Начали объявлять, на каких станциях экспресс будет останавливаться, потом сообщили, в каком вагоне расположен буфет.
За окном проносился Токио.
В продолжение его мыслей Хомме вспомнился разговор, который ему довелось услышать несколько месяцев назад — вот уж только руками разведёшь…
В ресторанчике, куда обычно он ходил выпить с сослуживцами по отделу, подрабатывала официанткой одна девчонка, только что закончившая школу. Все её баловали, поскольку они были постоянные клиенты и в их компании подобрались одни «дяденьки» — у них у самих были дочки такого же возраста. Как-то эта девчонка с сияющими глазами заявила:
— Знаете, на Гиндзе и в Роппонги такие витрины!.. Продавцы продумывают весь наряд до мелочей — и ремень, и украшения подходящие подбирают. Вот бы разок прийти и показать пальцем: «Хочу это, всё-всё, сверху донизу!»