— Новости действительно хорошие, — улыбнулся Артем.
— Работаем.
— Осталось только выяснить, как орудие преступления оказалось под моей машиной.
— Мы выясняли. Но пока ничего конкретного. Охранник говорит, что видел незнакомого мужчину, выходившего из гаража. Сверили его приметы с портретом предполагаемого преступника — не то…
— Понятное дело, преступник действовал не один.
— Но все прошло не так гладко, как он бы того хотел… Следствие продолжается, но с вас подозрения сняты. Обвинение, понятное дело, выдвигать не будем. Так что вы свободны, Артем Игнатьевич. Но с одним условием, — нахмурился следователь.
— Я слушаю.
— Мне бы не хотелось, чтобы вы занялись самостоятельным расследованием. Все ваши доводы, все ваши подозрения приняты к сведению. Гражданина Сабурова мы взяли под наблюдение, так что предоставьте его, пожалуйста, нам…
Артем лишь усмехнулся. Наркоконтроль занимается Сабуровым, теперь вот МУР должен взяться за него, а тому хоть бы хны. У него у самого все под контролем. А возможно, даже под прикормом… Разумеется, Артем не станет сидеть сложа руки. Но следователю лучше об этом не говорить.
В тот же день Гончар оказался на свободе. Ему вернули не только документы, но и табельное оружие. Отец лично прибыл за ним, и не один, а в сопровождении крепких парней из охранного агентства. Они взяли Артема в кольцо и таким образом привели его к отцовскому бронированному «Мерседесу».
— Ну и зачем это все? — уже в машине спросил Артем.
— Береженого бог бережет, а небереженого — родители. Мать места себе не находит…
— Ты когда лейтенантом был, твой отец тоже тебя охранял?
— Ты нас не сравнивай. То мы, а то вы!
Отец в свое время совершил ошибку, решив, что Артем должен служить в армии. Сын рос шалопаем, пьянки-гулянки, бабы, драки. Армия бы могла его исправить… Но у Артема был характер, поэтому он не захотел служить в Москве под бочком у родителей. Мало того, что напросился на Кавказ, в спецполк МВД, он после службы твердо решил стать сотрудником милиции. Окончил академию, получил погоны лейтенанта… Отец этому не очень рад, но сын у него упрямый, его не переубедить…
— Куда мы едем? — спросил Артем.
— Домой. К нам домой…
— Это что, домашний арест?
— Не зря в милиции служишь, — усмехнулся отец. — Что-то вроде того… Думаешь, я не понимаю, в какую историю ты вляпался?
— В какую?
— В гадкую!.. Сначала тебя подставили, теперь это письмо.
— Какое письмо?
— Только ваньку не валяй. Я все знаю. Какой-то авторитет тебе угрожает…
— Это кто-то из друзей Чеканкина. Такой же придурок, как и он сам…
Как это ни странно, Артема больше пугала родительская опека, нежели опасность, исходящая от Сабурова. Поэтому он и пытался ввести отца в заблуждение.
— Да нет, тут все серьезней, — не согласился с ним родитель. — И я знаю, откуда уши растут.
— Откуда?
— Не считай меня глупее себя. Думаешь, я не знаю о твоих приключениях с Москалевой!
— Какие приключения?! Я расследовал дело Макеева, вышел на Москалеву.
— Переспал с ней… Сколько раз говорила тебе мать, что твои бабы до добра не доведут!
— Началось.
— И началось. И продолжается… Лишь бы только не закончилось… Ничего, мы с этим Сабуровым разберемся!
— С Сабуровым?!
— Только не надо делать глупые глаза! Ты подозреваешь Сабурова в том, что он искалечил фигуриста Макеева. Ты спал с его женщиной… Он же мог тебя и подставить. Возможности у него для этого есть. Я уже наводил справки. Темное прошлое, неясное настоящее. Судя по всему, наркотики… Но это уже моя головная боль. А ты пока дома побудешь. Я говорил с твоим начальником, он тебе недельку отпуска выделил, по личным обстоятельствам…
— Сейчас разрыдаюсь от счастья… Пап, ты это прекращай! Я человек самостоятельный! И сам знаю, что мне делать дальше!
— Что?
— Работать буду. Дел у нас в отделе хватает… Ты газеты почитай, что в мире творится, Фриске укусила кого-то за нос, Турчинского хотел съесть крокодил, Ти-мати устроил оргию с малолетками, Билан ходит с пистолетом… Кто, по-твоему, должен со всем этим разбираться?
— И без тебя разберутся. А ты отдыхай. Считай, что это приказ, лейтенант!
Отец сумел отсечь возражения сына. А поскольку Артем был далек от мысли на ходу выпрыгнуть из машины, они благополучно прибыли в родительский особняк на Рублевке.
Артем очень хотел надеяться, что мама находится на работе. Все-таки пост генерального директора крупной компании, вагоны дел, встречи, соглашения… Но не тут-то было!
Она обняла его так, будто он только что вернулся с войны. Всхлипы, слезы на глазах. Но затем тон резко сменился.
— Все, хватит, наигрался!.. Это что такое? — спросила мать, пытаясь вытащить пистолет из кобуры сына. — Сдать немедленно!
— А если враги? — усмехнулся Артем.
Он вернул пистолет на место, застегнул куртку.
— Какие враги? — всполошилась мама.
— Вот и я говорю, что нет врагов. На службу мне пора.
— Ты неисправим!
— Какой есть…
— Пистолет пусть при тебе останется, — распорядился отец. — Все-таки табельное оружие. За пределы двора не выходить, на балконы второго этажа не высовываться…
— Ну, хватит тебе пугать ребенка! — отмахнулась от него мама. — Пусть отдыхает. А мамочка пока приготовит его любимый «Наполеон».
Артем удивленно посмотрел на мать. Видно, она действительно очень-очень переживала за него, если решилась на такой подвиг. Торт «Наполеон» в ее кулинарном исполнении — чудо из чудес. Но все уже и забыли, когда она пекла его в последний раз…
— Ему больше нравится коньяк с тем же названием, — сострил отец.
За что был удостоен гневного взгляда.
— Не наговаривай на сына! Артем уже давно себе этого не позволяет. Правда, Артем?
— Ну что ты, мама? Я же служу в милиции. Я должен быть примером для всех. Вино и женщины — все это осталось в прошлом…
— Ну да, и женщины… — поджав губы, кивнул отец.
— А я тебе всегда говорила, что не нужны тебе вульгарные особы. Одни беды от них… А жениться тебе надо. Остепениться… Да, кстати, я тут недавно разговаривала с одним очень достойным банкиром, так вот у него дочь — умница, красавица, учится в Лондонском университете… Кстати, мы давно не были в Лондоне. Мы бы могли отправиться туда в ближайшее время. Заодно и с Лизой познакомимся…
— Мам, у тебя, случайно, коржи не подгорают?
Артем поцеловал маму в щеку и отправился в свою комнату.