– С яхты? В холодную воду?! – невольно поежилась Маша. – Я, конечно, свободолюбивое существо. Но не до такой же степени, чтобы бросаться в холодную воду… К тому же мне у тебя не так уж и плохо.
– Но тебе не хватает свободы.
– Какой ты догадливый!
– Ты могла бы жить здесь на правах хозяйки.
– Но я не хочу за тебя замуж.
– А если хорошо подумать?
– Если хорошо подумать, то ты мне нравишься. В самых общих чертах. Но ты – мой похититель. Ты в моих глазах – злодей. И как бы ты ни старался, тебе не удастся разрушить этот стереотип!
– А ты попробуй, измени свое мнение.
– Мнение изменить легко, а стереотип – невозможно… У женщин своя логика, мужчинам ее не понять.
– Но бывает же, что женщина влюбляется в злодея.
– Да, но в этом случае он так и остается для нее злодеем. Любить можно, а замуж – нет.
– Тогда просто полюби меня.
– А звезду с неба не достать?
– Ты сама по себе «звезда»…
– Привык ты на всем готовом… Плохо, гражданин Лесогоров, очень плохо. Как были вы злодеем, так и остались. Но я прощу вас, если вы сможете написать для меня настоящую злодейскую песню. Разумеется, это должен быть хит…
– И тогда ты выйдешь за меня замуж?
– Нет.
Действительно, женская логика – упрямая вещь. Казалось бы, Лесогоров был для нее идеальной партией. Самое главное, что любит. Он богат, он вельможен. И еще – приятен в общении. В своей постели Маша могла представить его без отвращения… Она же одинока и нуждается в спутнике жизни… Выйти за него замуж, начать новый творческий виток на его деньгах и песнях – чем не решение всех проблем? Но как бы то ни было, Маша не могла сказать ему «да». И не скажет, пока он будет оставаться для нее злодеем…
– Я готов бросить к ее ногам весь мир! – воскликнул Илья Степанович, обхватив руками воображаемый шар вокруг себя. – А она – нет!
– Может, потом, когда-нибудь, – пожала она плечами.
– Когда-нибудь! «Когда-нибудь» может быть поздно!.. Пойми ты, мною интересуются органы, рано или поздно сюда может нагрянуть спецназ…
– Ничем не могу помочь, – продолжала упрямствовать Маша.
– Ты же не хочешь, чтобы я закрыл тебя в подвале, замуровал дверь!
– Ты способен на такое?
– Нет!.. В том-то и дело, что нет!.. Ты должна выйти за меня замуж немедленно!
– Ничего я тебе не должна…
– Может, все-таки одумаешься?
– Может быть, когда-нибудь…
– Завтра утром я буду у тебя.
– И услышишь «нет».
– А вдруг?
– И не надейся.
Илья Степанович ушел в расстроенных чувствах, но Машу это ничуть не смутило. И на состоянии нервной системы отразилось мало. Во всяком случае, бессонницей она не страдала. Заснула очень быстро…
Проснулась она среди ночи. Как будто сама по себе – потому что не было тревожащих звуков и движений. Но в промежутке между дверью и шкафом она различила человеческий силуэт.
Ночной гость мог ей померещиться, поэтому она протерла глаза в надежде увидеть на его месте рогатую вешалку с пальто на ней. Но нет, человек не исчезал. Более того, он поднес палец к губам. И шепотом выдал сакраментальную фразу:
– Тише, Маша! Я Дубровский!
– Я не Маша, я Марина, – громко сказала она со слабой надеждой, что видение все-таки рассеется…
– Я же сказал, тише… Я из милиции. Лейтенант Гончар, отдел особых расследований…
Силуэт отделился от стены, приблизился к ней, принял более отчетливые формы. Она смогла разглядеть черты его лица… Это был молодой человек лет двадцати пяти. Приятной наружности, спортивного сложения, энергичный в словах и движениях.
– Звездный отдел? – спросила она, перебравшись на другую половину кровати.
– Он самый… Мы вас ищем. А кто хорошо ищет, тот всегда находит. Сейчас вы соберетесь, и мы отвезем вас в Москву.
– Как вы меня отвезете в Москву? Вокруг – охрана.
– С этим мы справились, когда сюда шли. И обратно вас выведем без проблем. Давайте собирайтесь, время не ждет…
– А на чем мы поедем?
– Какая разница? Вам что, свобода не дорога?
– Дорога… Выйдите, пожалуйста, я оденусь.
– Только быстро.
Парень исчез за дверью. Маша не стала утруждать его ожиданием. Оделась, собралась и вместе с ним спустилась на первый этаж, вышла из дома.
У порога на траве в безжизненной позе лежал охранник в теплой черной куртке с капюшоном.
– Он спит, – шепотом пояснил Гончар. – Когда он проснется, мы уже будем далеко…
Из темноты вышел мужчина, ничего не сказав, двинулся к озеру. Лейтенант устремился за ним. И Маше ничего не оставалось, как следовать в том же направлении.
К берегу была пришвартована обычная лодка с навесным мотором.
– Петро, ты давай на весла! – распорядился Гончар.
Мужчина молча кивнул и, пропустив Машу вперед, на корму, занял место на средней банке. Лейтенант оттолкнул лодку от берега, запрыгнул на нос.
– Дьявол! Ноги замочил! – шепотом чертыхнулся он.
– Про дьявола ты зря, – взмахнул веслами мужчина, которого звали Петро. – Как бы дьявол не замочил всех нас.
– Столько сделали, осталась самая малость… Пронесет!
Усадьба Лесогорова утопала в ночных огоньках, но над озером нависала мгла – лодку с берега не разглядеть. Но Маша уже жалела о том, что Илья Степанович не знает о ее бегстве, не отправляет за ней погоню. Холодно над водой, северный ветер, волна, болтанка. Как хорошо было бы сейчас снова оказаться в теплой уютной постели. А еще лучше – проснуться в ней, как будто и не было никакого Гончара. Тогда не будет досадного чувства, что не убежала, не воспользовалась моментом, хотя и могла…
Но лодка продолжала идти на веслах, волна качала ее из стороны в сторону. Маше стало страшно, когда Гончар поднялся со своего места и шагнул к ней на корму. Лодка накренилась набок так, что едва не перевернулась.
– Маша, нам нужно поменяться местами, – сказал он, движением руки и тела восстановив баланс. – Мне на корму нужно, к мотору…
– А сразу нельзя было определиться?
– Если страшно, вы можете просто подвинуться. Будем сидеть в обнимку и вместе управлять лодкой.
– Ничего вульгарней придумать не могли? – возмутилась Маша.
– Ну почему не могу? – похотливо усмехнулся он. – Я смотрю, вы замерзли. Мы бы могли заняться с вами любовью. И приятно, и тепло…
– Я сейчас закричу! – содрогнувшись от дурного предчувствия, предупредила она.