– То-то же! Слушай, жрать охота, не могу.
У них есть машина, четыре пистолета, обрез, но нет ни куска хлеба. Балык осетровый еще вчера доели. Да, подкрепиться бы сейчас не мешало. Но есть только бензин, на последние деньги купленный.
– Снимай ботинок.
– Э, не-е, – протянул Толик. – Здесь не Аляска, а я не Чарли Чаплин. Башмак свой варить и есть не стану.
– А зачем что-то варить? Просто палец на ноге пососешь. Может, легче станет.
– Соли у нас нет, чтобы посолить его. А так я не могу. Я лучше в ресторане пообедаю. И деньжата у меня есть.
Торжествуя, Толик достал из кармана стодолларовую купюру и выставил ее на обозрение.
– Ну, как тебе мой продаттестат?
– Неплохо, – удивился Максим. – Где взял?
– Да у бандюги своего одолжил. Дай, говорю, до зарплаты.
– Он не возражал?
– Само собой. Жаль, надо было больше попросить.
– А еще стволы нужно спихнуть, – подал идею Максим. – Чем быстрее, тем лучше. Нечего целый арсенал с собой возить. Да и бабки можно за пушки неплохие поиметь.
– В натуре, еще погорим на этом дерьме, – не стал спорить Толик.
– Ты давай на Москву курс бери.
– Почему на Москву?
– Искать нас будут. А Москва город большой. Затеряться там как два пальца…
– Логично.
Где-то в Подмосковье Ольгина бабушка живет. Она говорила. Только город и улицу не уточнила. Искать Ольгу нужно у бабушки.
В Москву они въехали по Ленинградскому шоссе. В Химках на черном рынке сбыли каким-то нерусям-мандаринщикам стволы. Все три, которые изъяли у бандитов в Питере. Хороших денег за них не предложили. А искать других покупателей опасно. Можно засветиться. Благо эти подвернулись. За сто баксов уступили. Какие-никакие, а деньги.
– А ты знаешь, Макс, понравилось мне бандитов потрошить. Давай так каждый день. Хоп, руки за голову, стволы сюда, и по сто баксов в фонд безвозмездной помощи.
– Ты это серьезно?
Вроде не июль месяц на улице, солнце не жаркое, а голову Толику нагрело.
– Шучу, конечно.
Это хорошо, если шутит.
– Бабки нам все одно зарабатывать надо. Я, например, на гитаре играть могу.
– А я ни петь, ни играть. Разве что на нервах.
– Тогда отпадает. Одному в подземном переходе петь не с руки.
– Какие, , переходы?
– Подъем, товарищ сержант! – заорал над ухом Бугай.
Максим продрал глаза, поднялся с разложенного сиденья, выполз из машины в холод декабрьского утра. Спали они в машине, на платной автостоянке. Сторожу отстегнули, чтобы не возникал.
– Навести в машине порядок. Десять минут времени вам даю!
Блин, сегодня Толик старший машины. Это значит, что убирать сегодня очередь Максима.
А в машине и правда бардак. Проветрить надо – носками стоячими воняет. Кстати, неплохо бы в баньку сегодня сгонять. Чехлы надо вытрясти, коврики вымыть. Хорошо, что снаружи «Ниву» надраивать не надо. Вчера Толик «дневалил», машина с вечера блестит.
Порядок навели, поехали в кафе позавтракали.
– А теперь за работу, – сказал Толик.
– Именно?
– Таксовать будем. Давай, бомж, вали на заднее сиденье. Спереди клиент сидеть будет.
– А ты Москву-то знаешь?
– Тпр-ру! Приехали!
Толик почесал затылок.
Через полчаса в его руках был справочник по Москве. До самой темноты сидел над ним, спины не разгибая.
С утра следующего дня он повел свою «Ниву» по предпринимательскому пути. Ездил он хорошо, отлично ориентировался в любых дорожных ситуациях. И вроде как Москву уже знал неплохо. Но это если ему верить.
– А вот и первая рыбка, – сказал он, довольно грамотно оттеснив в сторону желтую «двойку», пытавшуюся причалить к девушке с поднятой рукой.
«Нива» остановилась аккурат рядом с ней. Толик потянулся и сам лично открыл дверь.
– Прошу, мадам!
Если честно, Максим сомневался, что девушка сядет в машину. Что ни говори, а остаться наедине с двумя молодыми людьми в замкнутом пространстве салона довольно-таки опасно. Тем более если у тебя есть чем поживиться. А этого добра на девушке хватало. Короткий полушубок из песца, в ушах дорогие сережки, и пальцы золотыми колечками унизаны. В руках кожаная сумка от Гуччи, наверняка там денежки водятся. И сама вроде ничего. Лицом, правда, не очень вышла. Широкие надбровные дуги, слегка приплюснутый нос, толстые губы. И прыщавая. Зато ноги – высший класс. Наверняка из-за них короткий полушубок носит.
Но девушка даже не взглянула на них. Легко впорхнула в машину, удобно устроилась на сиденье.
– К эмгэу, – коротко бросила она.
– Не понял, – выразительно посмотрел на нее Толик.
– Московский государственный университет, – по-прежнему не удостаивая его взглядом, объяснила она.
– Теперь понял, – важно кивнул он и выжал сцепление.
– А вы не боитесь ездить одна? – спросил Толик, когда машина уже лавировала в автомобильной толчее оживленных улиц.
– Чего бояться? – пожала плечами девушка.
– Ну, бандитов, например.
– Бандитов?.. Глупость какая!
– Почему глупость? – удивился Толик, да и трудно было не удивиться.
– Вы лично видели когда-нибудь хоть одного бандита? – Она по-прежнему смотрела только прямо.
– Ну не так чтобы часто.
– Не врите, вы ни разу их не видели. Бандитов только на страницах детективов полно. И по «ящику» их еще часто показывают, чтобы людей пугать.
Если она говорит всерьез, то она полная идиотка. А еще в университете учится. Максим с недоумением смотрел на нее.
– Эй, остановитесь! – Девушка повысила голос.
Бугай не заставил просить себя дважды.
– В чем дело? – спросил он, когда машина замерла на обочине.
– Мы едем совсем в другую сторону.
– Да? – Он хлопнул себя по лбу. – Извините, а где этот ваш эмгэу?
Вот так так, знаток Москвы, зубрила хренов! Максим едва удержался, чтобы не рассмеяться.
– На Воробьевых горах.
– А где это?
– Из какой деревни вы приехали? – строго, как учительница нерадивого ученика, спросила девушка.
– Деревня Кузькина Мать.
– Вот в Кузькину Мать и поезжайте!