– В машине, – холодея от дурного предчувствия, ответил Кирилл. – В своей машине.
– С кем?
– Один… Ехал к родителям невесты, – кивком головы он показал на стоявшую в дверях Ингу.
– Все два часа?
– Даже больше… Два часа я стоял без колес.
Кирилл коротко рассказал, что произошло с ним у магазина цветов.
– Вы так и не сказали мне, зачем пришли?
– Да так, инцидент один… А кто может подтвердить, что все эти два часа вы находились в машине? – гнул свое Самойлов.
– Боюсь, вам сначала придется ответить на мой вопрос. В чем вы меня подозреваете?
– Ни в чем.
– Тогда прошу! – Кирилл показал рукой на дверь.
Похоже, Самойлов понял, что водить Кирилла за нос не удастся.
– Вчера вечером было совершено покушение на жизнь гражданина Золотарева.
– На Антона! – вскрикнула Инга.
И будто испугавшись столь бурного проявления эмоций, закрыла рот ладошкой.
– Да, на Антона Золотарева, – внимательно посмотрел на нее майор. – Вы его знаете?
– Да, он мой двоюродный брат…
– Когда вы виделись с ним в последний раз?
– Позавчера вечером. Он был у нас, затем мы отправились в ночной клуб.
– Где между гражданином Мускатовым и гражданином Золотаревым произошла ссора, – заключил Самойлов.
– Не было никакой ссоры, – мотнула головой Инга.
– Не было, – подтвердил Кирилл.
– А вот сам гражданин Золотарев утверждает обратное…
– Значит, он жив?
– Да. Пуля не задела жизненно важных органов.
– Пуля? – механически спросил Кирилл.
И Самойлов мгновенно ухватился за его слова.
– А разве не пуля? – в торжествующей улыбке растянул он губы.
– Ну, я не знаю.
– А может, все-таки вы знаете, что это была не пуля?
– Знает, знает! – возликовал Юрзин.
– Только путать меня не надо! – протестующе нахмурил брови Кирилл.
– Никто вас не путает, гражданин Мускатов. Вы сами путаетесь. Знаете, что Золоратева пытались убить ножом, поэтому вас удивило, что мы сказали про пулю.
– Дешевая уловка.
– Какая-никакая, а наша… Значит, алиби у вас нет?
– Ну почему же нет? Таксист может подтвердить, что у меня были пробиты колеса, что он возил их на шиномонтаж…
– И как долго он их возил?
– Долго. Два часа.
– И где вы находились эти два часа?
– В машине.
– С кем?
– Один.
– А может, машина стояла без вас? Ночь, дороги пусты, вы могли отправиться к дому Золотарева на такси. Возможно, вы хотели с ним всего лишь поговорить, но встретив во дворе дома, решили свести с ним счеты. Достали нож, нанесли удар в спину…
– Это не более чем ваши фантазии.
– Да нет, Золотарев видел, как вы убегали. Он видел вас, Мускатов.
– Он видел меня в лицо?
– Понятно, почему вы так уверенно об этом спрашиваете? Потому что знаете, что в лицо Золотарев вас видеть не мог. Потому что вы нанесли удар сзади, а убегали, находясь спиной к нему. Я мог бы сказать, что он обознался, но, учитывая вашу судимость и отсутствие алиби…
– А нож где? – разволновался Кирилл.
– Вот это мы сейчас и выясним!.. Юрзин, давай за понятыми! А чего вы, Мускатов, так напряглись?
– Я же не идиот, чтобы нести домой орудие убийства…
– Значит, вы от него избавились?
– Не было у меня никакого ножа. И Антона я не трогал… Дело в том, что… – Кирилл запнулся, спохватившись.
Его осенила страшная догадка, но Самойлову о ней лучше не знать. Может, он и не догадается обыскать машину. Как не догадался сделать это сам Кирилл после ночного инцидента с выбитым стеклом.
– В чем дело? – наклонив голову набок, пристально всматриваясь в него, спросил майор.
– В том, что я не видел постановление на обыск.
Самойлов нехотя предъявил ему бумагу. И очень скоро Кирилл понял, почему он чувствовал себя так неуверенно.
– Следователь Калинич… Какой еще следователь? Это филькина грамота, а не постановление. Прокурор должен постановление вынести или судья.
– Пока судья это сделает, вы можете уничтожить вещественные доказательства. Так что постановление может и не совсем законное, но вполне обоснованное. Так что придраться не к чему.
– Я так не думаю, – не согласился Кирилл.
– Что ж, изложите свою жалобу в письменном виде.
Капитан Юрзин привел понятых, и обыск начался. Два оперативника, участковый… Им понадобилось не меньше двух часов, чтобы перерыть всю квартире. И все это время Кириллу пришлось объяснять Инге и маме, что он ни в чем не виноват.
Самойлов изъял почти все кухонные ножи, упаковал в полиэтилен и опечатал. Взял он и куртку Кирилла.
– Зря стараетесь, гражданин начальник, нет там следов крови.
– Экспертиза покажет… Да, кстати, вы расческу не теряли?
– Какую расческу?
– Небольшую такую расческу, массажную, темно-серого цвета…
– Э-э… Нет, не терял.
– А чего так неуверенно?
– Где я мог ее потерять?
– На месте преступления.
– Там не мог.
– А где мог?
– Нигде.
Кирилл вдруг вспомнил, что именно такая расческа лежала у него в перчаточном ящике. А стекло вчера было разбито на правой передней двери, ее даже открывать не надо было, чтобы открыть «бардачок»… А ведь и он открывал его. Все там было на месте, и сервисная книжка на машину, и страховка, диски для магнитолы… А вот расчески, кажется, не было. Зато могло оказаться что-то другое, не в ящике для перчаток, а вообще. Нож, например, которым чуть не убили Антона… Расческу забрали, а нож подбросили. И ее саму потом скинули на месте происшествия. Якобы Кирилл потерял ее, убегая.
– Странный у нас разговор, Мускатов… Ну да ладно, разберемся. Теперь, я хотел бы осмотреть вашу машину.
– У вас есть постановление на обыск моего автомобиля?
– У нас есть постановление на обыск помещения. А это позволяет нам досмотреть ваш автомобиль.
– Оставьте эти сказки для лохов.
Кирилл очень не хотел, чтобы менты обыскивали его автомобиль. Он готов был простить им квартиру, но машину должен был отстоять.
– А чего вы так нервничаете, Мускатов? – переглянувшись с Юрзиным, подозрительно посмотрел на него Самойлов.