— Чем Араду грозит наш ракшас? — задала я вопрос, дождавшись, когда господарь перестанет бормотать. — Если мы не сможем его отослать обратно?
— Он сначала будет бродить по округе, убивая все живое. А потом тело старухи придет в негодность, и он либо использует новый труп, либо взорвется. И судя по тому, сколько жизни он уже выпил, взрыв будет такой силы, что сровняет с землей и замок, и весь город.
Я похолодела.
— Ну так давай быстрей отправляй бестию туда, откуда она пришла. Или ты все еще боишься использовать магию, все еще собираешься от всех скрываться?
— Тут не все просто, птица-синица…
Меч господаря царапнул пол, подбираясь к пентаграмме, острие на мгновение окунулось в жидкость. Раздался треск, полетели искры, металл стек из рукояти. На камнях осталась булькающая лужа расплавленного железа.
— Во-первых, она активна. Колдун, который устроил это безобразие, сил не берег — будто на века ставил…
Движением острого подбородка господарь указал куда-то в глубь пещеры. Я проследила взглядом. Фигура в вещунске+м балахоне сидя подпирала дальнюю стену. Рядом валялась серебряная маска, а из-под капюшона выглядывали белые, будто полированные кости черепа.
— Он вложил в свою пентаграмму все, что имел, — грустно проговорил господарь.
— А во-вторых? — Моя любознательность не знала границ.
— Она односторонняя.
Я думала очень быстро, как будто на скорость собирала разноцветные камешки мозаики. Нашим разбойникам очень не повезло, что схрон был почти напрямую связан с местом активации пентаграммы. И больше всего не повезло Щуре. Только, если ракшас сам не может убить человека, чье тело потом будет обживать…
— Влад, он ждет подкрепления!
Дракон посмотрел на меня с удивлением, но я продолжала тарахтеть:
— Пентаграмма активна, в конце коридора два десятка трупов — просто приходи и бери, сколько хочешь.
— Умная девка, — проскрежетало за спиной. — Ты умрешь первой.
Я резко обернулась. Ракшас вползал в пещеру, как огромный четырехлапый паук.
А дальше все произошло очень быстро. Я полетела в сторону от мощного толчка, и на сцену выступил Дракон. В руках он держал два длинных кинжала. Блеснула сталь, клинки обвели полукруг, и господарь ринулся на противника. По ушам хлестал истошный визг ракшаса, я сжимала индриков рог, с ужасом понимая, что в такой рукопашной толку от меня чуть.
— Слушай меня, птица-синица! — крикнул господарь, продолжая движение. — Рог единорога должен создать встречный портал! Они схлопнут друг друга! Действуй!
Конечно, ёжкин кот! Я вскочила и подбежала к пульсирующей звезде. Мне показалось, что над ее поверхностью маревом поднимались бесформенные фигуры демонов. Закусив губу, я размахнулась и метнула рог в самый центр. Костяное навершие воткнулось в камень, как в масло. Низкий рев наполнил своды пещеры. С той стороны кто-то будто прожимал поверхность мыльного пузыря.
— Откройся, — шепнула я известное мне слово. — Откройся, слышишь!
Рог вибрировал, воронка встречного портала раскрывалась, наползая на лучи пентаграммы. Я обернулась к Владу. Свистнула сталь, и голова колдуньи покатилась к моим ногам. Влад отбросил оружие и быстро достал из-за пазухи что-то маленькое. Я напрягла глаза — в руках господаря болтался на цепочке мой янтариновый кулон, использованная сфера земли. Дракон склонился над трупом колдуньи.
— Я попытаюсь загнать демона в этот сосуд. Что с порталами?
Я посмотрела через плечо. На полу в неравной схватке сплетались два бесформенных пятна — бурое и ярко-голубое. Сильно похолодало, свод пещеры украсился сосульками.
— Дело почти сделано, — сообщила я Владу. — Я могу тебе помочь?
— Отдыхай, — отмахнулся тот. — Силы тебе пригодятся. Если что пойдет не так — беги и не оглядывайся.
Я прикусила губу. Над мертвым телом начинал виться красноватый дымок — ракшас покидал пришедшую в негодность «одежду». Дракон воздел руки и начал петь. Как в человеческой глотке могли рождаться столь отвратительные скрежещущие звуки, для меня осталось загадкой. Я подышала на пальцы и спрятала ладони под мышками — холод пробирал до костей. Стараясь хоть как-то согреться, я начала притопывать ногами, случайно поймав ритм колдовской песни.
«Иди ко мне! Иди ко мне! Тут хо-, тут ро-, тут шо! Тут хо-ро-шо! Иди! Тепло, три красных солнца над горизонтом, жарко. Три-три-три красных солнца! Три! И раскаленный черный песок. Иди сюда! Я согрею тебя! Сюда, сюда, иди, иди»…
Я топочу изо всех сил. Низкий голос ведет четкую простую мелодию и вторит ему другой — весь состоящий из обертонов, высокий, нежный… И я приближаюсь к чему-то горячему, бесконечному, родному…
Бах! Щеку обожгло огнем. И так же опалил безумный взгляд синих глаз.
— Очнись, девочка. Все кончилось, обряд завершен.
Я, кряхтя, села — на большее не хватило сил. Пещера выглядела так, будто по ней прокатился огненный смерч. Оплавленный камень, закопченный свод. На полу ни следа страшной пентаграммы и человеческих останков. Только хлопья пепла носились в воздухе подобно серому снегу.
Мертвенно-бледный Влад протянул мне кулон, в янтариновой толще будто застыла капля крови.
— Спрячь, — велел устало. — И никому не показывай.
— А ты? — послушно приняла я подвеску. — Сам-то как?
Он посмотрел на меня с недоумением и какой-то детской обидой и улыбнулся левым уголком рта:
— Не люблю умирать…
Я закричала, когда бездыханное тело Дракона упало на каменный пол.
Гербовый зал был наполнен людьми. Челядь, по поводу предстоящего торжества обряженная в самые лучшие одежды, жалась у входа, не решаясь пройти вглубь, негромко перешептываясь и вытягивая шеи, чтоб во всех подробностях рассмотреть благородных господ, которые подобной скромностью не страдали и рассаживались на заранее заготовленных креслах, подобно стайке ярких экзотических птиц. Мэтр Луиш Мария де Нагейра слуг не то чтобы не любил, просто обычно не замечал. Какое дело главному арадскому магу до того, кто чистит его сапоги, готовит обеды или чинит пришедшую в негодность одежду? И была бы воля досточтимого мэтра, он провел бы обряд в узком кругу, среди своих. В конце концов, этого требует обычай. Именно так он и сообщил противной девчонке еще накануне, во время аудиенции, снисходительно поглядывая на нее с высоты своего роста:
— Деточка, вам предстоит войти в высшее общество, поэтому с самого начала следует вести себя подобающе.
Пигалица сдвинула брови, на мгновение напомнив мэтру валашского Дракона, и твердо ответила:
— Слуги примут участие в церемонии. Велите подготовить Гербовый зал.
И молча удалилась, аккуратно прикрыв дверь кабинета. Вот так вот — без объяснений, без должного уважения. Просто сообщила. Поставила перед фактом. Будто именно ее слово было последним. Cagado!