В груди словно что-то толкнулось, и мужчина схватился рукой за сердце, задохнувшись… Несколько секунд сидел неподвижно, скорчившись от боли, потом распрямился и беззвучно рассмеялся. Но если бы кто сейчас увидел его лицо, то пришел бы в ужас. В этот раз в оскале марлитанца не было ничего человеческого…
Активатор вновь напомнил о себе. Если днем способности барона пребывали в дремлющем состоянии и память о том, что случилось тысячи лет назад, была отрывочной, то сейчас он вспомнил все так явственно, с такими подробностями, будто это случилось утром и на его глазах. Кулаки сжались сами. Коротко обрезанные ногти впились в толстую кожу на ладонях с такой силой, что та лопнула и проступили капельки крови. Зубы скрежетнули… Иван готов был вскочить, вернуться в комнату и изрезать спящую там Юлли-Ярро на куски за то, что она совершила! Уже начал подниматься и остановился…
Она была Симбионтом его брата, второго Прогноста, в прошлой жизни. Молодая, взбалмошная девушка, но имеющая большие, даже слишком большие амбиции. Ей всегда было мало того, что ей предоставлял статус второй половины ПА, и хотелось большего. А какой ценой – все равно. Он видел своего отца, раздавленного обломком стены при бомбежке. Его брат был разорван на куски озверелой толпой солдат Властителей. А ему лично Ярро вогнала иззубренный штурм-тесак в спину. Два чудом уцелевших других Симбионта откопали его ночью, похороненного заживо. Будь Прогност обычным человеком, ничто не спасло бы ему жизнь. Но то, что он геномодификант, дало возможность просуществовать еще почти два месяца, прежде чем его жизнь угасла. И перед смертью мужчина успел узнать, что нарушение Запрета дало плоды: оба Симбионта беременны. Однако то, что он никогда не увидит своих детей, угнетало больше всего. Не спасла ни регенерационная ванна, имевшаяся в тайном убежище, ни забота обеих женщин. Слишком страшную рану он получил и слишком долго был в пути, прежде чем достиг Убежища…
Де Берг схватился за голову: перед глазами вставали жуткие картины казни уцелевших после бомбардировки солдат Империи, зверское насилие над женщинами, убийства детей… И во всем этом ее вина! Возрожденная Ярро предаст вновь. В этом нет сомнения. Как только увидит для себя выгоду – даже не станет раздумывать. Единственно, как ее можно использовать, – только в роли Симбионта. Да и то она не слишком поможет. Их совместимость на уровне шестидесяти – максимум шестидесяти пяти процентов. И оставшиеся токсины будут постепенно накапливаться. Что-то можно будет удалить из организма при помощи находящегося во втором Убежище медицинского блока. И, хвала Богу, что изменница не знает координаты этого места. Как не знает и многого другого.
Но это не поможет. Единственная надежда на то, что каким-то чудом он найдет потомка собственного Симбионта. Тогда и эффективность его, как Прогност-Аналитика, возрастет на порядок, и организм сможет функционировать дольше. Намного дольше… Но сейчас у него нет другого выхода, как использовать то, что есть под рукой, – Юлли-Ярро.
Иван вновь откинулся на спинку кресла, скрестил ноги, заложил руки за голову… Бесконечные звезды. Холодные и равнодушные. Миллионы и миллиарды. Они смотрят в Вечность, не имея эмоций. Они пусты. Но они – бесконечны…
Внезапно внимание де Берга привлекли тихие голоса в центральном дворике. Влюбленные?.. Уже появились? Может, кто-то из его ребят успел подцепить девчонку из новеньких, или одна из рабынь запала кому-то в душу?.. Барон бесшумно поднялся, осторожно заглянул с галереи вниз и сразу подался назад, даже присев на корточки, чтобы его не заметили.
Миша и Врединка. Сидят возле бассейна, опустив босые ноги в подогретую воду. На ней – только купальник и курточка на плечах. Он – в коротких шортах. По воде медленно курсирует игрушка, большой корабль. В руках сына – пульт управления. Но он не больно-то им интересуется. Его левая рука на плече девочки с распущенными рыжими волосами, Михаил ласково прижимает ее к себе. Аора склонила свою головку ему на плечо и тоже обнимает его за талию. Совсем как взрослые…
Иван напряг слух, благо в спокойном воздухе слова слышны очень хорошо, да и ночная живность утихомирилась, будто по чьему-то невидимому приказу.
– Ты не бойся. Папа хороший. Он тебя любит не меньше, чем меня.
– Я вижу. Он даже молчит, что мы с тобой женаты… Обычно взрослые начинают смеяться над этим, а папа принимает всерьез. И сам сказал называть себя его дочкой.
Михаил засопел, потом чуть крепче прижал девочку к себе и отложил пульт в сторону.
– Правильно сказал. Я помню… Моя мама тоже называла дедушку папой. А он ей был не родной, а в ответ дедушка называл маму дочкой.
– А где твоя мама? Почему ее нет с вами?
Мальчик опустил голову, потом глухо, совсем как взрослый, произнес:
– Ее убили. Выстрелили в меня, а мама закрыла собой. Хотя мне тоже попало, но я – выжил…
Он приподнял правую руку, показал шрам от попадания луча бластера под правой подмышкой. Девочке пришлось податься к нему ближе, чтобы заглянуть в указанное место, и лечь к нему на колени. Впрочем, принимать прежнее положение она не спешила. Так и осталась лежать у Михаила на коленях, заглядывая в его лицо. Коснулась щеки мальчика ладошкой:
– Бедный ты мой… А когда мы вырастем, мы поженимся по-настоящему? Не так как сейчас, понарошку?
– Конечно! – с горячностью воскликнул Миша. Потом нормальным голосом добавил: – Я всегда буду с тобой. И я никому никогда тебя не отдам! Ты – моя жена. И мне неважно, что говорят другие. Потому что я тебя люблю. Вот!
Наклонился и (Иван едва сдержался, чтобы не крикнуть) неловко ткнулся губами в щечку девочки. Затем отвернулся. Даже в свете фонарей было видно, что оба ребенка залились краской от смущения. На некоторое время воцарилась тишина. Потом Аора тихо ответила:
– Я тебя тоже люблю, муж мой…
Порывисто обвила шею мальчика руками, приподнялась и так же, как и он, прикоснулась губами к его щеке, а потом припала к его груди. Оба так и застыли на некоторое время.
– Что же с нами будет, когда мы станем взрослыми?
– Все будет хорошо. Поверь мне! Мой папа – самый лучший на свете! И я тоже буду всегда рядом с тобой. Ведь я твой муж, так?
– Так…
– А долг мужа – защищать и оберегать свою жену. То есть – тебя!
Девочка тихо вздохнула, еще крепче прижалась к мальчику:
– Спасибо.
– За что?
– Ты очень добрый. Как твой… как наш папа.
Видимо, Михаила пробрало не на шутку, поскольку он вдруг дернул головой, потом громко ответил:
– Я клянусь, что всегда буду любить и оберегать свою жену – Аору, что мы всегда будем вместе. До самой смерти!
– До самой смерти!.. – эхом откликнулась девочка.
Вновь воцарилось молчание. Потом она высвободилась из его рук:
– Пойдем спать? А то каса утром будет меня ругать.
– Угу.