Когда толпа потащилась в его сторону, он снял штаны и изобразил именно ту самую операцию опустошения нутра. А когда коллектив рванул обратно, к брошенному на родственников или даже на случайных попутчиков скарбу, Бюрос потрусил рядышком. Уже попав в пешее шествие, он несколько раз переменил местоположение. Теперь погонщики запутаются его вычислять.
Следуя куда и все, Бюрос-Ут никоим образом не проявлял себя. Пусть окружающие думают, что он глухонемой. Зато сам он с головой окунулся в океан информации вокруг. В толпе много болтали, пусть и не беспрерывно, видимо, в связи с усталостью. Для начала стоило освоить понимание вообще. Здесь были не четкие и скупые приказы и реплики из радиоперехватов переговоров между имперскими асами. Тут была живая речь. Порой неразборчивая, порой незнамо о чем. С другой стороны, Бюрос все же не попал на симпозиум академиков по литературе. Вокруг балакали об обыденных вещах. Детишки просили пить или есть. Порой им шли на уступки, чаще покрикивали или отвешивали подзатыльник. Некие старушенции скрупулезно перечисляли друг дружке оставленные где-то вещи. Оказывается, это были вовсе не передовые колонисты будущих поселений Империи на юге. Вокруг были беженцы. Кстати, и брела бесконечная колонна вовсе не на юг. Выходит, затаившийся в тылу врага радист-пулеметчик давно запутался в частях света.
Толпа тянулась своим ходом из провинции Бана. Многие ушли из города Доору. И то и другое название Бюрос знал. Его, конечно, подмывало спросить, а куда же идут люди, но он очень опасался за свой акцент. К тому же столь элементарный вопрос привлечет внимание. Разве это ему надо? Тем не менее тайна сохранялась недолго. Поскольку изнемогших детишек надо было подбадривать не только тумаками, а еще и добрым словом, то очень скоро выяснилось, что толпа следует в предместья столицы другой провинции — Ковер-Шакамлары. Или в нее саму. Бюрос напряг память, припоминая, не слышал ли он, будучи еще на базе, о том, что данный город собираются в ближайшее время стереть с лица земли? Припомнить ничего не удалось, но ведь это ни о чем не говорило. В конце концов, он был всего лишь пулеметчиком, а не командиром эскадрона.
Кстати, из подслушанных разговоров выяснилось, что город Доору уже поражен то ли бомбой, то ли ракетой. Ясное дело, ядерной или, может, термоядерной. Но, пожалуй, судя по бесконечности колонны, все же небольшой мощности. Что там у них в Доору находилось? Какие такие заводы стратегической значимости? Может, кто-то из штабистов переборщил? С другой стороны, вполне может случиться, что военно-воздушная мощь Королевства Ноюи здесь вообще ни при делах. Сколько союзников в коалиции Временного Союза? Любой из них, обладающий ракетами нужной дальности, мог такое совершить.
Короче, поначалу сбрасывать с себя ответственность получалось запросто.
Будь гидрофоны исправны, «Гидийорум» наверняка прикончил бы эту лодку нового класса. Конечно, будь аппаратура слежения в норме, миноносец бы потерял пару лучших акустиков. Они бы оглохли во время взрыва. Йои Лазым зря о них беспокоился. За счет «глухоты» корабля и они остались целы и невредимы. Очень кстати, «Идущему впереди» надо найти схоронившегося врага.
Да, если б в самом начале все было в норме, тогда бы все уже кончилось. В самом деле, если бандурина только из воды торчала на десять метров, то ясно, что под водой у нее было куда больше. Может, в двадцать раз, кто знает? За счет инерционности такая штуковина вряд ли слишком вертлява. А здесь все же не плохо изученные океанские глубины противоположного края Сферы Мира, здесь материковое поднятие дна. Столь массивной штуковине, к тому же стоящей в вертикали, следует вести себя крайне внимательно. В спешке погружения она могла даже шандарахнуть винтами о дно. Если, конечно, винты у этого «ноу-хау» размещены как положено — позади. А то мало ли?
Ныне имперский миноносец «Гидийорум» преследовал противника. Как назло, вызвать на помощь еще кого-нибудь не получилось. Тот первичный катаклизм неясной природы все же нанес рациям невосполнимый ущерб. Это было, конечно, странно. Но ведь «Идущий впереди» не имел права бросить свою добычу и устремиться в порт за помощью! Жуткую плавучую ракетную трубу следовало добить. Не могла же она не получить повреждений? Даже миноносец, находившийся от эпицентра гораздо дальше, заработал кое-какие дефекты. А лодка находилась непосредственно под разорвавшейся ракетой. Странно, что она не перевернулась кверху брюхом сразу же. Или может, Выдувальщик Сферы Мира особо благоволит к имперским морским миноносным силам? Решил одарить конкретный приглянувшийся ему миноносец возможностью поиграть с врагом в прятки? Почему бы, собственно, нет? Капитан-охотник Йои Лазым очень даже не против. Сейчас гидролокаторы более-менее в норме, так что есть большой шанс отловить чудом спасшуюся подводную абракадабру. Несколько раз бортовые акустики уже регистрировали подозрительные шумы.
Разумеется, в первый момент, когда на мостике рассыпалось стекло, а с палубы сдуло некоторую мелочевку, Йои Лазым тоже не растерялся. В общем, он не потерял почти ни секунды. Как только «Гидийорум» вышел на нужную дистанцию от точки акватории, в которой погрузился враг, пошли в ход бомбометы.
«Идущий впереди» растратил не менее двадцати глубинных бомб, вот только результат оказался нулевым. Это было странно, и следовало допустить, что миноносец имеет дело с очень опытным противником. Кто же это мог быть? О, если бы получилось как-то заставить неизвестных всплыть и сдаться! Увы, пока о таком повороте событий не следовало даже мечтать. Слишком разыгравшееся воображение отпугивало удачу. Выдувальщик Сферы Мира любит покорных и умеренных в желаниях.
Происходит нечто странное. Разумеется, если знать подтекст. Имперские гражданские шпаки поят и даже подкармливают своего врага. Разумеется, они понятия не имеют, кто он такой. Поскольку он прикинулся немым, то его, по-видимому, жалеют. Честно говоря, до того Бюрос-Ут как-то не задумывался, каким образом он сможет сохранять жизнедеятельность в этом людском потоке. Ну, возможно, он и догадывался, что нужно будет неким образом воровать у зазевавшихся фляжки с водой или куриные ножки. К счастью, ничего столь опасного, учитывая его программу «затаиться», делать не пришлось.
Поначалу его действительно пытались о чем-то расспрашивать. Откуда? Кто? Кого из близких он потерял? (В качестве образца черного юмора он перечислил в голове имена членов экипажа «Принцессы Кардо».) Вероятно, все окружающие несколько исчерпали темы для диспутов; может, все уже пошло по новому кругу. А тут выискался новый человек, вот и…
Поняв, что бедняга нем как рыба, от него отстали. Точнее, пожалели. Тут же предложили воды. Бюрос был ошарашен, но не отказался. Через некоторое время к нему подошел какой-то мальчонка лет шести. Явно подстрекаемый взрослыми, он быстро сунул в руку немому замусоленную, но все еще в обертке конфету. Бюрос-Ут выжал из себя улыбку, но смущенный донельзя мальчик уже ускользнул.
Конфету Бюрос съел и не заметил. После какая-то женщина подошла и вручила ему пакетик из фольги. Там оказался творог. Несколько порченый, но еще вполне съедобный творог. Судя по окружающим, маршировали они уже не первые сутки. Неизвестно, кормили ли всю эту толпу где-то на промежуточных пунктах централизованно, но даже если кормили, все равно наверняка не до отвала. То же самое касательно воды. Однако когда кто-то рядом откупоривал фляжку или чуть плескал в кружку из краника бочонка, транспортируемого в двухколесной тележке, то неизменно хоть глоток, хоть полглотка, но предлагал Бюросу. Это смущало. Бюрос-Ут кивал поначалу в виде маскировочной меры, а позже — уже в реальной благодарности.