Вдруг он пошатнулся и стал медленно клониться в сторону. Я не поверил своим глазам.
“Этого не может быть! Он непобедим! Он не может умереть!”
Ваню подхватили шедшие рядом гномы и бережно опустили на камни. Сильвия, плача, склонилась над ним.
Тут к ним подбежал человек и, отодвинув девушку, стал осматривать и ощупывать Ваню. Сердце мое сжалось. Что он сейчас скажет?
“Неужели я остался один в этом мире? Это несправедливо!”
Я сжал зубы, чтобы не закричать.
Человек распрямился и сказал:
– Он жив. У него шок, но не болевой. Пока я не знаю, в чем дело. Лучше его не тревожить. Давайте посмотрю, что с остальными.
Подойдя к Цезарусу, присел перед ним на корточки.
– Как дела, вождь?
– Как видишь, живой, – прохрипел гном.
– Давай посмотрим твои раны. – И лекарь осторожно стал осматривать голову гнома.
В это время снизу из долины раздался крик:
– Эй, там, на площадке! Тут мы вашего нашли! Говорит, что его зовут Шахом!
Забыв от радости о своей боли, я сделал попытку подняться. Голову обожгло, и я снова потерял сознание.
Очнулся я от прикосновения к лицу чего-то влажного. Открыл глаза. Ночь. Над моей головой раскинулся тент со здоровой дырой, сквозь которую были видны звезды. Передо мной сидел на корточках человек. Он изучающе смотрел на меня.
– Очнулся? Ну и молодец! Как ты себя чувствуешь? – бодрым голосом спросил он. – Сейчас узнаем, – негромко сказал я, прислушиваясь к своему телу. Страшной боли уже не было, только ныл правый висок. Тело казалось совершенно чужим, будто из него вытащили все кости.
Я сделал попытку подняться, но снова завалился. Перед глазами поплыли круги, резанула невыносимая боль. Я застонал. Лекарь суетливо поднялся.
– Ты лежи пока, не поднимайся. Я быстро. Принесу тебе отвар.
С этими словами он исчез. Я лежал и чувствовал, как уходит боль. Наконец решился открыть глаза. Осторожно осмотрелся вокруг. Я лежал среди раненых. Только сейчас я услышал стоны, хрипы и сонное бормотание. Рядом со мной в беспамятстве лежал Ваня. Возле него, свернувшись калачиком, спала Сильвия. По другую сторону от меня спал Шах. Вернулся лекарь и протянул мне плошку с каким-то отваром.
– Все сразу и до дна, – предупредил он.
Я выпил его отвар, приятно пахнущий травами. Прислушался к внутренним ощущениям. Боль отходила, исчезла дурнота, по телу прошла волна живительного тепла. Попробовал согнуть руки в локтях. Исчезла дрожь, мышцы, казалось, налились силой. Осторожно сел. Голова снова начала кружиться, но уже не так сильно.
Лекарь, внимательно смотревший на меня, покачал головой и сказал:
– Здорово тебе приложили. Идти ты не сможешь. Придется тебя нести на лежаке
– Куда нести? – спросил я.
– Уже три часа заседает военный совет вождей. Они хотят тебя выслушать. Цезарус им сказал, что ты можешь объяснить, почему разбежалась армия нелюдей.
– А почему Цезарус сам им не объяснит? Я же ему все рассказал.
– К вечеру ему плохо стало. Лежит в беспамятстве, – с тревогой в голосе сказал лекарь.
– Ну что ж, надо так надо, – вздохнул я.
Выступать перед советом, да еще в таком состоянии мне очень не хотелось.
Лекарь отошел и через некоторое время вернулся с четырьмя гномами. Они взялись за углы моего лежака, подняли его и понесли к большой палатке в центре лагеря. Когда лежак внесли в палатку и поставили на землю, люди и гномы, сидевшие за большим столом, встали. На меня смотрели суровые, умные и проницательные лица, иссеченные шрамами.
Вперед вышел седобородый гном:
– Воин, ты и твои друзья заслужили всеобщую признательность и любовь за проявленную вами отвагу и мужество. Память о вас останется не только в наших сердцах, мы перенесем ваш подвиг в легенды и песни, чтобы наши дети, внуки и внуки наших внуков помнили о вас.
Мне все это почему-то напомнило уже давно виденную телепередачу о награждении героев какой-то военной кампании. У меня сразу защемило сердце. Захотелось на Землю, к уютному дивану перед телевизором. Жена что-то готовит на кухне, а мы с дочкой сидим и смотрим ее вечерний мультик. Это видение было настолько ярким и живым, что я уже не видел ни палатки, ни вождей. Так сильно я захотел увидеть дочку, что с губ сорвался стон и на глазах появились слезы. Закрыв глаза, я замотал головой, пытаясь отогнать эти видения.
Стоявшие кругом вожди поняли это по-своему. Раздался крик:
– Лекаря сюда!
Он тут же вбежал со своим отваром. Успокоившись, я открыл глаза и приготовился слушать дальше. Когда лекарь вышел, гном продолжил свою речь.
– Цезарус нам сказал, что вы трое – легендарные герои. И что ты, Миша, переломил ход битвы. Как это произошло, ты можешь рассказать?
Я им подробно рассказал о монстрах, которых везли в конце армии нелюдей. Популярно объяснил схему передачи очень сильного телепатического сигнала, заставляющего нелюдей бросаться в атаку. Когда я убил монстра, цепочка передачи сигнала оборвалась. Остальные монстры-трансляторы, не получив сигнала, не смогли держать всех орков под контролем. Тогда серые попытались передать через них свой сигнал, но он оказался очень слабым и смог охватить только часть войска. Орки, черные горцы и горные людоеды, пришедшие сюда под гипнотическим воздействием, очнулись. И неожиданно увидели себя в самой гуще боя. Ничего не понимая, они стали разбегаться, тем более что рядом не было их вождей. Объяснив им все это, я устало прикрыл глаза.
Вожди долго молчали. Потом началась оживленная дискуссия.
– Так я и знал! Да их серые заколдовали! А ты думаешь, почему они собрались в такую большую армию?
Пока они были заняты обсуждением, я вспомнил не решенную в свое время загадку. Тот момент, когда на нас, как безумные, набросились наемники у моего замка. Просто серые отдали им приказ через монстра. Все просто, когда знаешь! А сколько времени я думал над этой загадкой!
Когда все успокоились, гном опять выступил вперед:
– Твой рассказ мне кажется правдивым. Он соответствует тому, что случилось во время битвы. Правда, трудно поверить, что кто-то может передавать приказы на такое большое расстояние, командуя целой армией. Но что серые слуги – могучие колдуны, это все знают
В любом случае, победа осталась за нами. Теперь мы их долго не увидим. Еще раз спасибо, тебе, воин, и твоим друзьям за помощь. А теперь отдыхай.
Проснулся я утром от бьющих в лицо лучей солнца. Через дыру в навесе падал луч света. Оглянувшись по сторонам, увидел улыбающееся лицо Шаха.