В сон он погрузился мгновенно, будто свет выключили.
Наверное, великое благо, что лейтенант Кац не приказал задействовать пушку. Понятно, что он бы не стал из нее бить прямо по гусеницам «двойки», как перед тем из пулемета. Но вдруг бы он решил привлечь внимание лейтенанта просто грохотом орудия? Хорошо, не додумался. Мало ли, что эта аномалия сотворила бы с «рельсотроном», если бы он все же пальнул? Ведь там тоже скорее всего электромагнитные поля. Именно они на мозги и подействовали. Ну, предполагается, что подействовали. А уж на железо, точно. Это, считай, все пронаблюдали. Даже заряжающий. Точнее, по новому названию — «распределитель боеприпасов». Его, конечно, все равно кличут по-прежнему «заряжающим», хотя теперь он никаких снарядов не подает. Устанешь для той электромагнитной дуры подавать. Особенно, если она начинает поливать в максимуме своей скорострельности. Но сейчас, слава Иисусу Назаретянину, пушку все же не задействовали.
В общем, наводчик Ципло дал очередь из спаренного с основной пушкой «Биг-Галила» прямо над «Шекелем-2». А потом, как и сказано, по гусеницам. Конечно, он бил не из всех трех башенных пулеметов, только из одного. Не хватало и вправду разнести у сослуживцев эту самую гусеницу. Требовался звон да грохот, не более.
Но все понапрасну. Видимо, и впрямь экипаж, а то и механик в одиночку, уже попал под этот самый электромагнитный гипноз. Ну, а потом под него попал и сам танк.
Леон Азриэль наблюдал все отчетливо, поскольку уже закончил очередное маневрирование. Предметов для объезда в этом месте хватало. Надо же, целый город вокруг рассыпался, а мосту, жердине этой, хоть бы хны!
Теперь эта электромагнитная ловушка сработала. Наверное, долго она дожидалась такого подарка. Все же шестьдесят тонн первокачественного железа! Никакой механоид столько не тянет. Да и, наверное, сколь ни тупы механические твари, но и они приметили, что шляться вблизи этого неразвалившегося мостика весьма опасно для здоровья. А может, у них внутри появился и эволюционировал некий орган, который предупреждает о всяком электрическом и магнитном зашкаливании. А вот на «Шекеле-2» такого приборчика не было.
И значит, поначалу загипнотизированный экипаж подъехал куда надо, а потом уже ловушка их зацепила. Быть может, на механоидов каких-то, в сто-двести килограммов веса, ловушка действует на гораздо большей дистанции. Но тут все же имелось шестьдесят тысяч кило. Однако, когда ловушка заработала, все произошло, как в мультике. Куда только делись те шестьдесят тонн.
«Меркаву» неожиданно подбросило. Наблюдающий зрелище непосредственно в танковый перископ Леон Азриэль в первую секунду не поверил глазам. Пока проморгался, танк впереди окончательно исчез. По крайней мере, через ограниченный угол обзора перископической системы он его не увидел.
— Где «двойка»?! — крикнул Азриэль в переговорную гарнитуру.
Кто-то из расчета, наверняка чисто машинально, послал развернутую картинку на его индивидуальный монитор. Кстати, монитор давал искажения и периодически совсем дох. Видимо, это тоже было следствие слишком малой дистанции до ловушки.
Короче, «полет» «Шекеля-2» Леону пронаблюдать не удалось. Танковая электроника, конечно же, пишет всё, что пропускается через видеоканал. Но повтор им, по понятным причинам, просмотреть тоже не обломилось. «Шекель-2» Азриэль нашел, то есть увидел, когда тот завис на верхотуре — в нижней части горизонтального полотна моста. Точнее, он бы его не увидел так быстро, если бы танк снова не сдвинулся с места.
Смотрелась «Меркава» с совершенно неожиданного ракурса. Леон никогда раньше не видел свой танк в перевернутом виде. То есть гусеницами она уже приклеилась к мосту и теперь зависала над городом кверху ногами. Что тот таракан, только в шестьдесят тонн весом. Однако вдобавок к этому она еще начала перемещаться вдоль мостовой секции. Делала она это вовсе не на гусеницах, потому как на них она бы такое делать не смогла, не только по причине опрокидывания, но и потому, что танки на гусеницах не ездят боком.
В общем, перевернутая боевая машина теперь ехала по низу моста, как по эскалатору. Она еще начала меняться в цвете. Попросту краснеть. Леон Азриэль понял, что происходит, уже после, задним числом. Танковая броня изменяла цвет от нагрева. При скольких Цельсия сталь начинает краснеть? При семистах Цельсия, не меньше. Значит, вследствие «прилипания», по корпусу «Меркавы» проносились такие потоки электромагнитной энергии, что железо раскалилось.
Как раз в этот момент там, на танковой башне, откинулся люк. Откинулся он, конечно, запросто: еще бы, все перевернуто вверх дном. Главное, что после всех этих катаклизмов кто-то внутри все еще был жив. Да, разумеется, он бы никак не спасся. Мало того, что броня нагрелась выше кипения воды, так еще и сам танк висел теперь в двадцати, а то и тридцати метрах над остальным пейзажем. Однако того, кто внутри, это не остановило. Из люка вывалился человек. Наблюдающий это светопреставление механик-водитель обмер. По всем законам тело должно было, как положено, ухнуть вниз на… Теперь уже не на сушу, а на заледеневшую Обь. Однако тело зависло чуть ли не на секунду, а уже потом плюхнулось вниз. Что-то в эту самую секунду с человеком произошло. Что именно, стало понятно уже после, когда нечто аналогичное случилось вновь.
— Надо спасать, — послышалось в гарнитуре. Это проявил активность никак не жаждущий угомониться лейтенант Кац. — Танк ближе!
— Но, господин лейтенант… — не совсем смело проронил наводчик Ципло и примолк на полуслове.
— Струсили, все струсили, — пробормотал Кац.
Одновременно он начал выбираться из люка.
Леон Азриэль не мог видеть это со своего места, а уж тем более слышать возню. Потому страшно удивился, когда лейтенант вырисовался прямо перед ним. В смысле, вначале перед его перископическим устройством реализовались ботинки. Командира танка он опознал, когда тот спрыгнул с брони. За собой офицер волок конец троса, закрепленного в передней части «Меркавы». Это был трос не из самых толстых, так что лейтенант удерживал его без особого напряжения. Затем он отодвинулся подальше — трос при этом заметно провис — и махнул рукой вперед, давая знак Азриэлю двигаться. Леон тронул рычаги.
— Ты чего делаешь, Лео? — возмутился позади Ципло. — Нас ведь тоже притянет!
— Скомандовали же, — вяло промямлил Азриэль, потому как был очень не уверен в своей правоте.
— У летёхи крыша поехала, — констатировал наводчик. — Ты чего молчишь, Ден? Молчишь всё и молчишь.
Этот вопрос уже относился к наводчику. Молчун по природе рядовой Ден Ирахи промямлил что-то неразборчивое. Но в этот момент механику стало не до бессмысленной болтовни. Что-то произошло с лейтенантом.
Азриэль смутно догадывался, что именно задумал офицер проделать с этим тросом. Отмотал он его уже на добрые десять метров и шел впереди танка. Леон двигал за ним самым малым ходом. Судя по направлению, двигали они к реке. Но не собирался же Кац выходить танком на лед? Достать тросом машину коллеги Бедшеля, по-прежнему подвешенную где-то в тридцати метрах верхотуры, он не мог. Как бы ни модернизировалась «Меркава», но все же в вертолет не преобразовалась. Может, он хотел дотянуться тросом до плюхнувшегося на лед человека и вытянуть его танком? План был какой-то бестолковый, конечно, если такая прикидка дальнейшего вообще совпадала с задумкой лейтенанта. Но проверить, что и как, не получилось.