Короче, покуда ожившая механика кромсала или, возможно, может, осуществляла перезахоронение останков своих сородичей, танкисты перевалили холмик и припустили далее во весь дух.
Сталкеры брели осторожно. В этих местах Новосибирской зоны совершенно не стоило скакать, как кенгуру. Именно тут, на юго-восточных участках, чаще всего попадались пакостные аномалии, да и механоиды вели себя особенно агрессивно. Вольные сталкеры тоже забредали сюда довольно часто. Но и гораздо чаще не возвращались. Так что за данной местностью закрепилась слава нехорошего пространства. Зародившееся когда-то начинание с наименованием разных участков Зоны в честь погибших там сталкеров так и не перешло в традицию. То ли сталкеров гибло слишком много, чтобы всех упомнить. То ли точное место трагедий установить было просто невозможно. А может быть, из-за конкуренции группировок каждый хотел увековечить именно кого-нибудь своего, а это приводило к полной путанице. Однако многие места здешней зоны так и остались без названия. Да и точных карт с указанием всех артефактных ловушек тоже как-то не водилось. Местность ведь, помимо всего, была страшно притягательной. Именно здесь был рассадник механоидов, а значит, и добычи. Ну, а кто, в здравом уме, стал бы выдавать «грибные места» и подходы к ним? Картам, добытым у конкурентов, верить попросту не стоило. Ведь в Пятизонье каждый сам за себя. Конкуренция не сдерживалась никакими рыцарскими правилами. Почему бы не устранить претендента на добычу с помощью ложной карты? Чем такое хуже засады? Даже менее хлопотно. То, что с риском для жизни мог сотворить импульсный пулемет, вполне могла сделать не помеченная на схеме гравитационная «плешь», или еще что-нибудь в этом роде. Потому, несмотря на наличие карты, сталкеры шли, выверяя каждый шаг.
Карту им вручил командующий Группой лабораторий Кварод. По идее, она могла считаться лучшей из возможных. Разумеется, карта не была изготовлена из бумаги. Времена пиратских кладов укатили безвозвратно. Карта являлась виртуальной, и каждый из напарников мог в любой момент увидеть ее. Достаточно было отдать мысленную команду, и схема высвечивалась тут как тут. Прямо в левом зрачке. Отнюдь не хирургический световой скальпель, а лазер мягкого диапазона, выдавал в глаз от трех до пяти тысяч вспышек в секунду и мог нарисовать в глазном яблоке картинку красивей любой реальности. Это, правда, в режиме «подавления». Но обычно сталкерам хватало режима «фон». Тогда нужная карта, или что-нибудь еще, просто накладывалась на расстеленное за забралом пространство в полупрозрачном виде.
— Значит, нам всего-то и надо, что установить эти приборчики Кварода, — размышлял вслух Глюк. — Как их там? «Вавилонские капканы»? Идиотское название, между прочим. При чем тут капканы? В общем, делов-то.
— Учитывая нашу повышенную «стипендию», так вроде бы вообще сплошная лафа, — подтвердил Ведич.
— Если бы еще не приходилось переться по любимым пасекам механоидов, то бы совсем курорт, а не работа, — ухмыльнулся Глюк. — Но все же странно, что твари облюбовали именно этот участок. Тебе не кажется, Ведич? Если уж путь в их прародину идет через Узел, так им бы лучше всего жить прямо около него. Вдруг при очередной пульсации эту нечисть обратно, в их райские кущи, засосет?
— Вот поэтому они там и не селятся, — возразил, теперь уже подкованный в науке, Ведич. — На кой ляд им своими «семействами» рисковать? При жизни около входа в Узел их будет при каждой пульсации и вправду засасывать внутрь. Не получится у них стабильного процветания. Не закрепятся они на месте. А тут, смотри, сколько их. У меня на индикаторе просто невиданное количество этой нечисти. И вся чем-то занята. Чего-то строит, творит.
— Да я тоже любуюсь. Не нравятся мне эти мигрирующие отряды. Чую, не зря твой Кварод повысил нам наградные, — поддержал его Глюк.
— Кстати, об отрядах и стаях, — сказал Ведич. — Вот та банда, что слева, меня порядком беспокоит. Не стоит ли нам совершить обходной маневр, а, друг?
— Я тоже прикидываю, — признался Глюк. — Как пойдем?
— Вот и вот, — указал Ведич, одновременно вводя в электронный планшет вектор движения.
Изображение тут же появилось в глазнице товарища.
— Добавка почти в пять километров, — Глюк был несколько недоволен. — Дополнительная канитель.
— Твои предложения? — Ведич даже остановился.
— Может, ну его на фиг? — посмотрел в сторону Ведича Глюк (между напарниками было примерно полсотни метров). — Пойдем, как планировали до того? Если тут каждую банду обходить, то вовек не доберемся. Так и будем отшагивать в сторону, пока в Барьер не упремся.
— Ну, ладно, — неуверенно согласился Ведич. — В самом деле, судя по их скорости, эта стая не слишком быстрая. Там, может, ничего колесного-то и нет.
— Вот и я о том же, — кивнул Глюк. — В конце концов, надо радоваться, что нас с тобой минуют вниманием всякие летающие твари.
— Ты уж не каркай, сталкер-разведчик Глюк, — недовольно произнес Ведич.
Жалеть о несовершенном маневре было уже поздно. Да, в принципе, и смысла не имелось. Отклонение от маршрута их бы, по-видимому, все равно не спасло. Просто теперь стало окончательно понятно, что стая механоидов двигалась не просто к случайной точке пересечения маршрута. Стая двигалась именно на перехват сталкерам. Как механические твари их обнаруживали, это вопрос другой. Но если они все едино жаждали встретиться, так уход на пару километров в сторону ничего бы не дал. Но это была еще не вся сложность нынешнего положения. Вдобавок ко всему, справа от их маршрута наметилась еще одна банда механоидов. И уж по привычной странности, она тоже явно двигалась в сторону людей.
— Чувствуют они нас, что ли? — спросил Глюк, причем спросил уже не впервые.
Ведич снова смолчал. Что он должен был говорить? Выдать вслух свои страшные мысли о том, что механоиды каким-то чудным образом засекают не их самих? Что ценного, в конце концов, для Зоны в двух сталкерах-пешеходах? Но и скрывать подобные мысли тоже, как оказалось, не стоило. Потому как следующей фразой Глюк выдал то самое, что Ведич так усиленно прятал внутри.
— Наверное, они все-таки не нас чувствуют, — произнес Глюк задумчиво. — Вот кажется мне, что чуют они нашу аппаратуру. Эти самые «вавилонские капканы».
— Как могут они их чувствовать, если приборчики еще не включены? — возразил Ведич. И возразил-то не потому, что сам не верил, а потому, что хотел поспорить с самим собой вслух.
— Как-как? — передразнил Глюк. — Откуда мне ведать, дорогой товарищ? Может, у них внутри что-то такое, что они и без излучения, с закрытыми глазами найдут. В смысле, с закрытыми теледетекторами, — поправился Глюк. — То, понимаешь, у самого Форта засаду устроили. То целой сворой идут на пересечение… Так просто, что ли?
— Не пройди я курс зауми у господина Кварода, я бы по наивности подумал, что нас все же выдает твоя дорогая Механуша, — сказал Ведич. — Но уже давно убедился, что от нее даже имеется толк. Знаешь, Глюк, мне правда было легко на сердце, когда она впереди нас тропку прокладывала. Потому как думал, если «плешь», или «Лестница в небо», или чего еще в таком духе, так пусть уж лучше Механушу подбросит на километр, чем нас с тобой.