Может ли это быть подсознание? Предположим, что так. Но тогда после решения очередной подброшенной им головоломки внезапно выяснится, что следующая не превосходит по заковыристости предыдущую. И тогда стремящемуся к совершенству сознанию откроются все дороги и все пути. Ибо мир будет не просто однозначно познаваем, но однозначно ЛЕГКО ПОЗНАВАЕМ. Однако исходя из того, что ничего подобного не происходит, делаем вывод, что шестеренка подсознания все-таки может раскручиваться со все большей и большей скоростью.
Теперь обсудим проблему функциональных возможностей ограничения сознания. То, что оно не обгоняет подсознание, не наверчивается оборотами быстрее него, наблюдается явно. Иначе ясновидение и предсказывание будущего значились бы в явлениях повседневности. Тем не менее, некое предугадывание все-таки время от времени наблюдается. Более того, планирование своих будущих действий – проза жизни. И значит, если сознания в скорости переработки информации и отстает от «черного ящика» подсознания, то уж никак не на семимильную дистанцию; здесь явно нет соотношения черепахи и светового луча. Следовательно, это вполне сопоставимые и даже в чем-то сходные системы. Вполне может оказаться, что они подключены друг к другу сложнейшим образом, не по одной, а по многим петлям прямой и обратной передачи. И потому как ни одна из задействованных систем не является явным лидером, и в то же время мир перестает сиять принципиальной новизной, не стоит ли заключить, что обе системы равно ограничены? Похоже, так и есть.
Более того, в настоящее время окружающий мир завис в стадии замкнутого в подводном мире существования. Не требуется ли прийти к выводу, что обе упомянутые системы кроме, всего прочего, еще и не могут долго находиться в апогее функционально допустимой мощности. Разумеется, это особо видно на подсознании, как тайном создателе мира. Жизнь внутри подводного корабля отличается своей замкнутостью. Подсознание может передохнуть, ибо остальной мир, снаряженный лунами, солнцами и городами, теперь находится за кадром, только подразумевается, и не более того. Его не нужно все время творить, достаточно держать относительно статичную картинку соединенных друг с дружкой закупоренных помещений. Не требуется воссоздавать даже внешние обводы «Кенгуру-ныряльщика», вполне хватит вложенного загодя знания в голове. То есть «разгрузка» подсознания производится не только за счет сужения мира, но и еще за счет перекладывания на сознание некоторых дотоле подсознательных процессов. Очень хитрый ход. Сознание перегружается. Не этим ли обусловлена ранее ненаблюдаемая сонливость? Сознание устает, жаждет отдыха. Ну а в момент, когда оно выключается, может удалиться на выходной и подсознание тоже. И тогда мир, даже в своем зауженном – замкнуто-подводном – виде стирается, дабы возникнуть вновь только после, через несколько часов, а может быть и столетий: мало ли как функционирует время, когда его никто не держит за поводок.
Лодка «Кенгуру-ныряльщик» успешно вышла на глубину пятидесяти метров. Выброшенная вверх пассивная радиоантенна прослушала эфир, на предмет наличия локаторов, а подводные сонары еще раз убедились в тишине моря, в отношении всяких плавающих продуктов технологической цивилизации. Только после этого загодя посаженные в компрессионную камеру водолазы взяли в руки приготовленные к работе инструменты и вошли в специальный шлюз. Однако тут капитан Стат Косакри еще раз убедился, что окружающий мир по-прежнему неистощим на выдумки. Он как раз сидел на главном боевом посту – центре управления атомоходом – и выслушивал доклады подчиненных из разных мест огромного корабля.
– «Главный» «Слухачу»! ответьте! – послышалось в наушнике и в динамиках параллельно.
– «Главный» слушаю «акустический»!
– Шторм-капитан! Это линейный акустик Одек. У меня тут новость, возможно срочная.
– Да, Рюдан Одек, весь внимание.
– Мы, я знаю, собираемся выпускать за борт механиков, так, командир?
– Давай ближе к сути, – Стат Косакри начал раздражаться. – Что там?
– Тут возле нас, с правой стороны корпуса, несколько акул.
– Акул?
– Да, скорее всего акул. Можно «полоснуть» гидрофоном на самой малой мощности, чтобы убедиться?
– Секунду, Рюдан! – Косакри повернулся в сторону. – Что там у нас с внешним эфиром? Все по-прежнему?
Сидящий рядом офицер-оператор кивнул ему и для полной убедительности показал на экран.
– Хорошо. «АП», давайте, «осветите» вокруг! – приказал командир крейсера акустическому посту, и тут же щелкнул тумблером, переключая связь. – Шлюз! Прекратить шлюзование! Нет, пока временно, ребята. Оставаться в снаряжении! Только дышите от стационара.
– «Главный», ответьте! – это уже был линейный инженер Цэмерик Мокр. – Шторм-капитан, почему тянем время?
– Маленькая предосторожность, – пояснил Стат Косакри. – Ничего покуда не отменяется. Сейчас кое в чем убедимся.
– В чем, шторм-капитан?
– Послушай, Цэмерик, у твоих ребят есть какое-нибудь оружие?
– Нет, они же не боевые пловцы.
– То-то и оно. Хотя не знаю, помогут ли нам пловцы?
– Вы что, командир? – возмутился Цэмерик Мокр. – Если туда еще и пловцов… Это еще два часа компрессионной камеры!
– Не нервничайте, инженер. Не нервничайте. Сейчас мы кое-что уточним.
Стат Косакри снял наушник и повернулся вместе с креслом к линейному помощнику сидящему в пяти метрах в стороне.
– Дор, что у нас имеется против акул?
– Есть какие-то таблетки – усовершенствованные «бифштексики», – Дор Пелеко осклабился. – Я надеюсь, что они усовершенствованы в лучшую сторону.
– Я тоже, – задумчиво сказал Косакри.
– И еще, конечно, водяные стрелометы и прочая подобная дребедень. Помнится…
– Не вспоминай! – приказал командир крейсера, угадывая мысли. Он знал, что Дор Пелеко сейчас начнет разглагольствовать о том случае, происшедшем цикла полтора назад, когда, совсем не «Кенгуру», а слава солнцам, другая лодка, под названием «Адмирал Лоцес», потеряли в воде восемь человек экипажа. Причем неизвестно откуда появившиеся хищники разорвали всех этих морячков и офицеров за неполные шестьдесят секунд. Все произошло из-за удивительной халатности капитана. «Лоцес» как раз затопил какой-то подвернувшийся под руку брашский траулер и на радостях, экипажу было разрешено искупаться. Понятное дело, вместо благодарности за службу тот командир попал в лапы «патриотической полиции». Возможно это даже хуже, чем в пасть к акулам, ибо процесс производится гораздо медленнее.
– «Главный» «Слухачу»!
– Слушаю, Рюдан!
– Шторм-капитан, в общем, возле «Кенгуру» уже не три, а пять объектов могущих, с очень большой вероятностью, быть опознаны как акулы. Но это не все.
– Не тяните резину, Рюдан!
– К нам приближается еще десяток, а может больше. Точнее определить не могу, потому что все это маскируется целой стаей мелких рыб. Даже несколькими стаями.