Торпеда «один» находилась в сорока километрах от Горманту. Ее двигатель переключился на аккумуляторное питание, а из ядерного котла стали, одна за другой, выстреливаться пластины-поглотители нейтронов. Сам реактор уже захлопнулся в тяжелом сверхпрочном корпусе, назначение которого было сдерживать процесс ядерного распада в малой области пространства до максимально возможного предела с целью вовлечения в реакцию наибольшего количества урана. Торпеда все еще двигалась, но начало взрыва могло теперь инициировать все что угодно. На шкале времени, в точке начала процесса, сходились макро и микро миры.
Ее повторно обнаружили, что было теперь очень не сложно, поскольку глубина ее погружения составляла менее сорока метров, она двигалась прямо по корабельному фарватеру. Заметивший ее катер доложил о ней по рации, ошибочно приняв эту чудовищную торпеду за подводную лодку и начал атаку. Торопясь, поскольку ее скорость превосходила его пределы, он сбросил глубинную бомбу, а затем еще одну... Ни одна из них не успела взорваться, зато их падение и плеск отключили последнюю защиту. Началось впрыскивание медленных нейтронов внутрь активной области реактора. Макро и микро миры встретились. Их объятия были очень горячи.
В течение неизмеримых долей секунды образовавшийся огненный шар не просто испарил, окружающую исчезнувший «Лилипут», воду и все в ней: он разложил ее на атомы и втянул в новую реакцию синтеза. Сам «Лилипут-1», вместе с предназначенными ему бомбами и выпустившим их катером, разлетался в окружающем пространстве со скоростью несколько меньшей, чем свет перемещается в вакууме, из-за вязкости среды. Сила взрыва примерно соответствовала тысяче мегатонн, а это выводило данный искусственный катаклизм в разряд явлений небольшого космического масштаба. Электромагнитный импульс с невиданной скоростью переломал все электрические, нерадиво заземленные, приборы на площади равной территории небольшой страны, а стрелки компасов шатнулись в пределах полушария. Огненный шар стал быстро подниматься, желая достичь тверди небесной, но миновав тропосферу, стратосферу и почти всю мезосферу, все-таки выдохся. Все млекопитающие, случайно смотревшие в его сторону на не имеющем значении расстоянии, ослепли. В этом плане он очень походил на легендарную Медузу Горгону, но на данной планете эта красивая легенда не была известна. Поднятая перепадом давления волна, обогнав звук, устремилась во все стороны по дну и по поверхности залива. Вблизи берега она бесшумно поднялась, заслоняя небо и замедляя скорость. Те, кто ее увидел, испытали мистическое чувство ужаса, но, к сожалению, не смогли передать свои ощущения другим. Пятидесятиметровая водяная стена втянула их внутрь подобно пылинкам. У каждого, до попадания в этот движущийся Мальстрем, от разряженного давления перед фронтом волны, лопнули барабанные перепонки. Две больших волны смыли порт, не заметив волнореза, и рухнули на город. Третья волна была погашена подоспевшей воздушной, но, в данном пространстве, ни той ни другой уже нечего было разрушать. Все двуногие не находящиеся в укрытиях в радиусе примерно ста километров были убиты на месте прямым или косвенным воздействием взрыва, еще на большей площади люди получили переломы, сотрясения и ушибы, им здорово повезло, человек вообще-то очень живучее существо и крайне любит испытывать себе подобных на прочность. Всякие технические штуки, созданные людьми, тоже повредились. Законы физики сработали безотказно: первоначальное значение имело удаление от места зарождения катаклизма, а уже потом прочность материала. Многим, ой многим, предметам человек мог дать в прочности значительную фору.
Но самое интересное было впереди. Волна в открытом море была конечно слабей, и ударный флот несколько часов назад покинувший порт больше испугался чем пострадал. Разумеется не каждый корабль смог выдержать удар пятнадцатиметровой волны, но большим дредноутам это показалось слабым испытанием. Те, кто выжил, уже собирались приступить к спасению уцелевших, плавающих среди обломков товарищей и восстановить связь с берегом и между собой, когда из глубины начал подниматься третий «Лилипут», идущий по самому длинному пути. Они ничего о нем не знали, а он, в свою очередь, о них, но когда он достиг расчетной глубины его датчики уловили несуразности-изменения окружающего мира. Его донельзя простой железный мозг прикинул шансы на точное выполнение задания и, придя к отрицательному выводу, быстро перебрал запреты на снятие оставшихся предохранителей. Основных табу было два: достаточное удаление от корабля-матки и нахождение вне своих территориальных вод. В обоих случаях ответ оказался положительный. Вскоре началась реакция синтеза гелия, а местами и более тяжелых атомов.
Третий Флот Закрытого Моря оказался на двести пятьдесят метров выше гипоцентра.
И снова к ним прибыли гости.
– Кто такие, Дили? – спросил Лумис в микрофон. Он полусидя дремал, на коком-то ящике, в самом большом убежище.
– Военные, представители Командного Пункта Войск Прикрытия Столицы, – голос Дили был слышен глухо, прорываясь через мембрану противогаза.
– Что хотят? Пусть Лемб держит их на мушке.
– Лемб своего не упустит, не волнуйтесь. Прибывший, целый двухзвездный генерал утверждает, что дело срочное, чрезвычайной важности. Хочет видеть самого главного.
– Ну веди генерала в главный подземный бокс, только одного без всякого сопровождения. Сейчас я тоже туда наведаюсь.
Лумис встал, сладко потянулся, на сколько позволял низкий потолок спрятанного под землей помещения и прошел через тяжелую дверь в шлюзовую камеру. Перепад давления мягко щелкнул по ушам. Начальник обороны объекта быстро облачился в защитную прорезиненную одежду. На позиции лазерной пушки радиационный фон покуда сдвинулся совсем чуть-чуть, но в любой момент ветер мог перемениться и лучше было приучить людей к дисциплине заблаговременно.
Когда они расположились в помещении и сняли защиту, на лацканах генерала ослепительно блеснули знаки различия химической службы. «Атомщик, – зло подумал Лумис. – Чего ты здесь, а не там, внизу, где надо делать дезактивацию города».
– Готов слушать вас внимательно, но не слишком долго, – сказал он вслух.
– Я бы хотел обратиться непосредственно к глав-штурм-майору, – неожиданно пискляво, для столь крупного мужчины, сообщил генерал.
– Майор Мероид занят. Говорите, что у вас или проваливайте.
Лумис видел, как гостя перекосило от его тона, хотя тот постарался сохранить невозмутимую мину.
– Вот, – генерал достал из-за пазухи небольшой запечатанный пакет, скорее даже большой конверт. – Это для глав-штурм-майора. Поверьте время не терпит. Обстоятельства очень круто изменились.
– Тит, – позвал Лумис громко.
Вызванный тут же материализовался, как из под земли. Тит попал в отряд Лумиса в последний момент, случайно нашлось место в летающей платформе, а о нем положительно отозвался «арготатор» Макки, и пока Тит оставался для Лумиса темной лошадкой. Лумис еще ведать не ведал, как рациональней использовать этого рядового повстанца. В основном он был на подхвате.